Роман века [вариант перевода Фантом Пресс]
Шрифт:
Я смотрела на Марека, не понимая.
— Перестань смеяться, что может быть смешного в ужасном?
— Не могу! Теперь, через столько лет, не могу не смеяться, но тогда мне было не до смеху.
— Рассказывай же!
— Пробились мы, значит, наконец сквозь стену каменного колодца, только не в том месте, где хотели, а в другом, и лишь чудом удалось спастись.
— Да в чем дело-то?
— Стену пробил мой приятель, как раз была его смена…
— Ну и что?
— Не зная, что его ждет, он выбил последний кирпич, и тут случилось страшное! Дело в том, что кирпичный колодец оказался средневековым нужником.
— Чем? — переспросила я, не веря собственным
— Нужником средневековым. Многие годы, а может, и столетия назад замурованным. Очень тщательно замурованным. И на несчастного парня вывалилось все, что накопилось за несколько столетий. Он бы утонул в хлынувшей под огромным давлением зловонной массе, если бы случайно я не пришел раньше обычного и не извлек его за ноги. Он уже и дышать перестал! Теперь сама понимаешь, тогда нам было не до смеху… Весь день он просидел в речке, что протекала рядом с замком, а я бегал в поисках одежды для бедняги. И для себя тоже. От меня люди перестали шарахаться уже через три дня, от него же — только через две недели. Волосы ему пришлось наголо сбрить. Ты не представляешь, как провонял парень! Одежду, конечно, пришлось выбросить, и обувь тоже, но документы мы выбросить не могли, а они у него были в кармане. Так, знаешь, одного удостоверения личности было достаточно, чтобы провонять всю округу!
Ужасная картина так живо предстала у меня перед глазами, что я начисто забыла, о чем мне хотелось еще узнать. Теперь понятно, почему Марек чуть не утопил злодея…
— Не удивительно, что ты искал его двадцать семь лет! Такое не забудешь.
— Да нет, не поэтому я его разыскивал…
— Погоди! — перебила я. — А зачем он изменил направление вашего пролома? Чтобы самому найти сокровища, они были где-то рядом?
— Нет, сокровища вообще были спрятаны не в замке, а в другом месте. Он же просто хотел избавиться от нас, надеясь, что потонем в этом средневековом… дерьме. Так вот, значит, сокровищ в замке не оказалось, и дальше события развивались двумя путями…
— Сколько раз я просила тебя не прерывать рассказа, когда я слушаю, затаив дыхание!
— Я просто думаю, о чем рассказать раньше, чтобы тебя не запутать. Пожалуй, сначала о псевдохранителе. Стало известно не только его позорное прошлое, но и преступное настоящее. Он оказался бандитом и убийцей, готовым на все ради обогащения. На его совести не только грабежи и убийства ради денег, но и смерть невинных людей, которых он оговаривал… Из-за него один был приговорен к высшей мере, а другой повесился, не вынеся подозрений. Нас с приятелем он обвинил в том, что мы тайно обнаружили сокровища барона и присвоили их. Досталось нам тогда здорово! И возможно, для нас дело кончилось бы очень печально, если бы его самого в ту пору не узнал случайно один из пострадавших от него во время войны, когда негодяй сотрудничал с немцами. Пришлось ему скрыться.
— А сокровища барона?
— Незадолго до своего бегства он их нашел. Не в замке, спрятаны они были в домике старичка-садовника. Негодяй хладнокровно убил его и забрал все, до последнего гроша, но не успел ни вывезти за границу, ни реализовать. Только где-то перепрятал. И сам как сквозь землю провалился.
— А почему искал его ты, а не те, кому следовало?
— Те тоже искали, но вскоре перестали, так как разошлась весть о его смерти. Я бы, может, тоже перестал, да и переставал в свое время, но вот вдруг стали появляться кое-какие веши из коллекции господина барона, а никто, кроме меня, не знал, что это за вещи. И когда несколько лет назад начался…
— …нелегальный вывоз за границу? — перебила я. —
— Именно! Слушай дальше. У псевдохранителя была дочка, тогда совсем малышка. Я часто видел, как она плескалась в той самой речке, что протекала у стен замка, и запомнил ее родинку. А однажды при мне папочка чуть не отсек девочке пальцы дверцей автомашины. Ребенка положили в больницу, и как раз в это время папочке пришлось срочно смываться. Ребенка он бросил и многие годы не поддерживал с дочкой связи. В Сопот я поехал неспроста, у меня было достаточно фактов, чтобы предположить — именно отсюда преступник попытается смыться за границу. Но как на него выйти? И помог случай. В гостинице мне встречается на лестнице девушка с очень знакомым лицом, хотя я ее никогда не встречал. Позднее выяснилось, что встречал, но малышкой, а знакомым лицо показалось потому, что уж очень она была похожа на отца. Его же я на всю жизнь запомнил. А потом вы сели играть в бридж, и я увидел — у девушки два ногтя искалечены. Не знаю, заметила ли ты? Теперь надо было окончательно убедиться, что это его дочь. Появлялись шансы через нее выйти на папочку…
— Сам же только что сказал, что отец с ней не поддерживал связи.
— Да, долгие годы, но я не знал, что было потом.
— А фамилия девушки тебе ни о чем не говорила?
— Она взяла фамилию отчима.
— Так значит, папа-врач, к которому тебя на аркане тащили…
— Как раз тот самый отчим. Я все-таки к нему выбрался, но это был не тот человек, которого я разыскивал. Помолчи, знаю, что скажешь. Действительно, прошло много лет, человек меняется, человек мог сделать себе пластическую операцию, но не мог укоротиться на полметра. Такое исключено.
— Так за этим ты летал в Варшаву?
— И за этим тоже. Увидев ее в Сопоте, понял, что развязка близка, надо было кое-что проверить. Интуиция подсказывала мне, что она здесь ждет отца.
— А чем руководствовалась твоя интуиция?
— Так это же проще простого. Молодая женщина приезжает в Сопот не в сезон, ничего не делает, на прогулки не ходит, знакомств не ищет…
— Не ищет? — ехидно перебила я.
— Не перебивай. Знакомств не ищет, даже номер снимает не со стороны моря. В общем, ничего не делает, ничто ее не интересует. Чем занимается? Ждет. И тут появляется связной. Посланец папочки, чтобы сказать — нужно сориентироваться на местности, выбрать подходящее местечко и послать папе фото. А связной — личность мне известная, и отнюдь не с хорошей стороны.
— А! — только и произнесла я, про себя удивляясь собственной сообразительности.
— Со связным мне пришлось сталкиваться в те самые далекие послевоенные времена, что и с папочкой. Его посадили за ограбление костелов. Потом, значит, выпустили.
Марек рассказывал, и из разрозненных кусочков постепенно складывалась цельная картина. Афера четы Мацеяков и Паляновского, нелегальный вывоз за границу произведений искусства и ценностей, таинственный шеф банды, сокровища барона, брильянты Басеньки, роковая красотка — каждый камешек постепенно занимал свое место.
А Марек продолжал:
— Для меня больше не оставалось сомнений в роли девушки, и я сознательно принял участие в спектакле. Она решила за одну прогулку заснять с моей помощью все нужные места на пляже. Я понял, где должна состояться встреча…
— Скажите, какой гениальный! Я за вами следила и не поняла, а он, видите ли, понял.
— Не обязательно гениальный, просто наблюдательный. Причем до конца не был окончательно уверен, что правильно понял, но дальнейшие события подтвердили — правильно.