Романс со Зверем
Шрифт:
Вернувшись в кабинет, она обнаружила двоих подруг, что-то бурно обсуждающих.
– Да все у меня готово! – уверяла Альбина Исмаиловна. – Ей останется только приказы подготовить. А вот и она… – обрадовалась женщина, увидев на пороге Аню. – Значит, Анечка, вот здесь трудовые книжки и личные дела. Как обычно ко Дню пограничника несколько грамот и два звания. С ними, наверное, не успею разобраться. Сможешь подготовить сегодня без меня? А я завтра все проверю. Ну, я побежала. Завтра жду тебя в кадрах, – все это она успела уложить в полминуты, быстро надевая пиджак и хватая сумку. Уже в дверях она резко затормозила: – Еще раз огромное тебе спасибо. Ты – моя спасительница!
– Действительно спасибо тебе, Анюта, – повторила Вера Николаевна. – Это такое счастье встреча с детьми, с внуками! – в голосе ее слышалась неподдельная печаль.
Аня собрала папки, оставленные Альбиной Исмаиловной на столе, в одну стопку и переместила на тумбочку, у которой в это время стояла Вера Николаевна. На самом
«Зверев Константин Владимирович» – прочитала Аня наклейку. Константин! Она быстро взяла дело и открыла его. После описи документов шла анкета с фотографией владельца. На нее со своей неизменной усмешкой во взгляде смотрел ОН!
– И за что же вы его хотите так облагодетельствовать, Вера Николаевна? – дерзко поинтересовалась Аня.
– Мое отношение к нему всегда останется неизменным, чтобы там не говорили другие. После того, что он для меня сделал, я ему до конца своих дней обязана, – твердо заявила она. Заметив ее отрешенный взгляд, Аня поняла, что любая реплика здесь будет неуместной. И подождав минуту, видимо собираясь с мыслями, Вера Николаевна начала свой грустный рассказ. – В 1997 они вместе с моим мужем участвовали в «зачистке» одного села, а попали в качественно спланированную засаду. Их окружили и открыли шквальный огонь. Многие погибли на месте. Витю тоже серьезно ранили, и если бы не Костя, то добили бы там же. Константин на своих руках вытащил его из-под обстрела, получив при этом сквозное ранение, потом еще долго отбивался с остатками наших ребят, пока не подоспело подкрепление. Я тогда была на пятом месяце беременности. Витя очень хотел второго ребенка, мальчика. Я не могла выносить несколько лет, четыре выкидыша, и вдруг такое счастье. В общем, после всего пережитого и нескольких перенесенных Витей тяжелых операций, я потеряла ребенка. Да, и сама чуть на тот свет не отправилась. Когда муж пошел на поправку, несмотря на уговоры наших родственников, мы решили остаться в этой части. Так и дослужились до пенсии. Теперь пора и честь знать, два месяца осталось. Вот передам тебе все дела и к дочке в Тулу, – закончила Вера Николаевна уже более спокойным голосом. – Так что Константин для меня, – снова беря в руки его личное дело, продолжила она, – можно сказать Ангел-Хранитель! Всегда, когда в церковь иду, свечку за его здоровье ставлю и молюсь, чтобы не один на свете остался. Ему семья нужна, но кто же решится на судьбу жены военного. Тем более такого солдата как он. Он как будто родился на войне, всегда там, где стреляют, первым на передовой. Сколько молоденьких солдат от смерти уберег, не кидая их необстрелянных в бой, как пушечное мясо. Но и спуску им не дает, не зря, наверное, от них прозвище «Зверь» получил.
Аня слушала ее как зачарованная, не в силах перебить или что-нибудь спросить. Поняв, что рассказ закончен, она решилась задать давно мучивший ее вопрос: – А разве он не женат? – потом испугавшись своей нетактичности, быстро добавила: – Просто я видела его в семейном общежитии и решила, что он живет там с семьей.
– Нет, у него своя квартира в поселке, но в общежитии он частый гость, – печально улыбнулась Вера Николаевна. – Видно такая судьба – быть в почете у женщин. Ни одна еще наверное не устояла, но ни одна его и не зацепила. Марина вон даже после развода с мужем решила ради Кости в части остаться, три года вокруг него вьется, а он только в гости заходит.
– Марина – это продавщица в местном магазине? – с напускным безразличием поинтересовалась Аня.
– В магазине работает Лена, молодая, глупая, влюбленная во всех офицеров сразу. А Марина – врач нашей части, красивая женщина. Приехала сюда с мужем четыре года назад, ну и влюбилась сразу же и без памяти. Константин, конечно, избегал отношений с ней пока она была замужем, но та поступилась всем ради него: семью свою разрушила, чуть мужу карьеру не загубила. Хорошо, что Николай Павлович, чтобы не афишировать скандал, замял все быстро и выхлопотал для парня перевод.
– Санта-Барбара просто какая-то! – выпалила Аня.
– А ты думала, у нас тут только война? Еще какие страсти бывают, Санта-Барбаре и не снилось! – глядя на часы, развеселилась Вера Николаевна. – Ну что идем домой?
– Вы идите, Вера Николаевна, а я еще посижу, подготовлю приказы, раз уж Альбине Исмаиловне обещала, – ответила Аня.
Когда ее «напарница» покинула кабинет, Аня вставила в компьютер дискету, любезно оставленную кадровиком, и принялась печатать приказы и представления. Через полчаса она взяла в руки последнюю папку, это было личное дело Константина. Листая страницы, Аня уверяла себя, что ничего предосудительного в ее любопытстве нет. Константин Владимирович Зверев, тридцать семь лет, бывший командир группы, затем отряда специального назначения разведывательного полка, командир батальона… Оставив на потом изучение карьерных ступеней майора Зверева, она вернулась к первой странице. Даже с бездушной фотографии его взгляд гипнотизировал ее и манил. Аня тяжело перевела дыхание и продолжила. Не женат, детей нет, прошел обе чеченские войны, Грузино-Абхазский
Конец недели прошел в активной передаче дел Альбиной Исмаиловной. Эта не собиралась пускать все на самотек, и уж точно никому бы этого не позволила. Надавав подробнейших инструкций, вплоть до того на каких местах должны лежать папки, она с облегчением отметила про себя, что в ответственности Ани можно не сомневаться, и со спокойным сердцем отбыла восвояси.
Шла вторая неделя службы в части Николая Павловича, и все чаще Аня возвращалась к мысли, что больше разговор с мамой откладывать нельзя. Собравшись с духом в один из выходных дней, она направилась в город в ближайший парк, если несколько аллеек и потрепанную беседку можно было так назвать, подальше от общежития и части, чтобы никто не смог ее отвлечь. Зайдя в магазин, она запаслась бутылочкой с водой, так как разговор предстоял тяжелый и долгий. Аня часто так поступала, когда нужно было принять важное решение и собраться с мыслями. Как говорится, нигде не чувствуешь себя так одиноко, как в толпе людей. Набирая номер, она уже набросала себе приблизительный ход разговора, но все пошло наперекосяк. После двадцати минут слез, уговоров, обвинений и обоюдных признаний в любви, разговор был закончен. Произошло то, чего Аня опасалась больше всего: мама не одобрила ее решение и категорически отказывалась принять его. С тяжелым сердцем и обливаясь слезами, девушка повесила трубку и печально выдохнула. Стояла прекрасная погода, в парке, граничившим с отделением почты, буйно распускалась зелень. Прямо за ним вырисовывались цепи Кавказских гор, а чуть поодаль в синеве небес предательски чернела туча, но Аня ее не заметила. Погруженная в свои грустные мысли, она брела по тропинке парка. Вдруг где-то сзади она услышала свист и слова, произнесенные с акцентом: «Эй, красавица, в нашем городе нельзя грустить. Давай мы тебя развеселим!» В мгновение ока ее догнала группа парней кавказской национальности. Они широко улыбались и перекидывались шутками на своем языке. Неожиданно совсем близко сверкнула молния и прозвучал раскатистый гром. Оглядевшись в поисках убежища, Аня с ужасом обнаружила, что парк опустел. Очевидно, что местные жители лучше ее ориентируются в особенностях кавказской погоды. Начал моросить дождь и девушка решила направиться к выходу из парка, вспомнив про отделение почты неподалеку. Развернувшись на каблуках, она поняла, что путь к выходу ей перекрыт все той же группой парней. Это ее разозлило окончательно и, быстро достав из сумочки газовый баллончик, она в ярости крикнула: «Ну, кто первый повеселиться?» Ее громкий крик и последовавший за ним смех чеченцев долетел до молодого офицера, спасающегося от грозы в парковой беседке. Парень быстрыми шагами направился к Ане. Встав между ней и чеченцами, он с вызовом посмотрел на последних.
– Ба, какая встреча! – вдруг вскричал он. – Знакомые все лица. Ребята, не вы вчера на рынке паре мешков овощей ноги приделали?
Среди парней произошло движение, похожее на рокировку, и они подались вперед, обступая офицера. Вдруг со стороны парковой ограды послышался свист и быстрый топот ног. Бросив несколько слов сквозь зубы офицеру на чеченской языке и сопроводив это плевком на землю, они дали деру. У ворот парка показался патруль из сотрудников МВД.
Аня стояла, дрожа всем телом, не столько от промочившего ее насквозь дождя, сколько от злости и обиды. Ее спаситель быстро обернулся: – С вами все в порядке? Вы вся дрожите. Испугались?
– Нет! – не попадая зуб на зуб, ответила Аня.
– Ну, хватит мокнуть. Бежим скорее. За мной! – скомандовал он.
Они пробежали пару кварталов и очутились около небольшого кафе. Офицер открыл дверь и пригласил Аню войти. Кафе оказалось уютным, с деревянной мебелью и шкурами животных на скамьях.
– Так. Нам нужно согреться и как можно быстрее, а то День пограничника пройдет без вас, – весело сказал парень и, обращаясь к подошедшему мужчине, как Аня позже узнала хозяину кафе, добавил: – Здравия желаю, Магомед! Нам два бокала твоего сказочного вина и пару порций шашлыка!
Наконец Аня практически полностью пришла в себя и обрела дар речи.
– Почему вы решили, что я буду отмечать День пограничника?
– Потому что вся наша часть будет его отмечать. Вы разве не заметили, что мы в одной части служим? Меня, кстати, Слава зовут, – широко улыбаясь, изрек он.
– Аня! – кивнула она в ответ на его улыбку. – Так как же вы оказались в парке? – спросила девушка.
– А я тоже заходил в магазин и видел вас там, а потом решил по парку прогуляться, – сконфуженно добавил он. – И как видно успел вовремя. Хотя по-моему вы бы и без меня справились. Что вы им предложили: развлекаться по одному? – засмеялся он. – Смело! Смело и дерзко, но знаете, здесь одной лучше никуда не ходить. Это опасно, тем более для девушки с вашим цветом кожи. Сразу вычислят, что вы не местная. Так что, в следующий раз, когда соберетесь прогуляться, зовите меня, – также бодро закончил он.