Романтика случайных связей
Шрифт:
– И в соборе, – добавил Молохов, разглядывая виртуальный макет старого города. – Вот здесь. – Он указал на экран. – Раньше в этом месте было кладбище для важных персон. Когда строили собор, одна его часть осталась на открытом воздухе, другая, видимо, наиболее древняя, ушла под его своды. Нужно взять разрешение и осмотреть собор.
– Мы станем эксгумировать трупы?! – возмутилась Лера. – Я не согласна! Я была за историческую справедливость, но раз дело дошло до такого, то я ни на что не согласна!
– Отлично! – обрадовалась Лялька. – Давайте разделим между нами троими ее долю. От нее все равно толку будет мало.
– Ах, так?! – Лера вскочила с дивана и побежала на
– Тише, девочки, тише, – перебил их Ник. – Не будем ссориться.
Молохов устремился следом за хозяйкой квартиры. Она притулилась к холодильнику и надула губы. Григорию стало жалко эту нежную, хрупкую девчонку, от которой действительно будет мало толку. Тяжелую плиту с ее помощью не сдвинешь. Но ее можно поставить на шухер, как бабулю-одуванчика. Он взял Леру за руку и повел назад.
– Внимание всем! – Григорий усадил Леру и принялся ходить по комнате. – Сейчас я сообщу то, о чем вы, по всей вероятности, даже не догадываетесь. – Все притихли и навострили уши. – Кладоискательство не такое простое развлечение, каким кажется на первый взгляд. Есть статьи закона, которые закрепляют за кладоискателями определенные обязанности. К примеру, если нам невероятно повезет и мы найдем в заброшенном соборе царскую шапку Ивана Грозного, то Гражданский кодекс определит ее как находку, и в этом случае мы будем обязаны, – Молохов поглядел на Ляльку так, будто эта царская шапка была спрятала у нее в кармане джинсов, – сообщить в милицию с целью обнаружения хозяина утерянной вещи. Если в течение шести месяцев Иван Грозный не явится за своей шапкой, то мы имеем право оставить ее у себя. – Он закончил мысль, и Лялька облегченно вздохнула.
– А если мы найдем не шапку, а клад? – поинтересовался Ник.
– С кладом дела обстоят иначе. Если мы посягнем на целостность исторических или культурных памятников, то нас посадят на срок от двух до пяти лет.
– Мамочка! – испугалась Лера.
– Даже она не поможет, – вздохнула Лялька.
– Часть клада принадлежит хозяину здания, земельного участка или государству.
– Чего уж там, пусть забирает, – махнула рукой Лялька, – мы ему Леркину долю отдадим.
– Ему причитается пятьдесят процентов. А если раскопки велись без его согласия, то тогда – весь клад.
– Нет, я тоже не согласна, – нахохлилась Ляля, – где справедливость? Мы искали, перелопатили полгорода, а ему все отдай?!
– Я говорю это для того, чтобы вы не начинали бесполезной работы. Со своей стороны обещаю в самое ближайшее время заручиться поддержкой хозяина собора, то есть муниципалитета. Без меня – туда ни шагу! – Молохов грозно поглядел на Леру, будто она собиралась бежать не на кухню, а вытаскивать клад. – Нужно так откопать клад, чтобы к нам не подкопались!
– Ой, мальчики, – спохватилась Лялька, – мы сейчас вам чаю принесем, а то вы все о делах да о делах. – И она увлекла за собой подругу. – Ты поняла, как он с тобой разговаривает? – прошептала она Лере, когда закрыла за собой дверь. – Будто ты – его собственность. У меня чуть царскую шапку не отнял, у тебя – клад. Тюрьмой пугает. Ты думаешь, это он к чему?
– Да я не думаю… – Лера беспомощно развела руками. – А к чему?
– А надо было бы. Ревнует он тебя.
– Да ты что?!
– Я сразу поняла, как только вошел, что он от тебя без ума. Глаза вспыхнули, щеки загорелись, из ноздрей пламя повалило…
Лера с большим сомнением посмотрела на свою подругу.
– Лялька, ты как будто пожар описываешь, а не человека, – сказала она. – Можно нормальным языком обяснить, что ты увидела?
– Нельзя, – отрезала Лялька. – Нормальным языком будет непонятно. Короче, он в тебя по уши
– Ага, – кисло улыбнулась Лера. – И это после того, как ты толкнула речь про тощих девиц, которых замуж никто не берет.
– Я образно говорила, а ты что, про себя подумала?! Не обращай внимания…
– Ладно, плюнула и растерла, – усмехнулась Лера и махнула рукой. – Что у тебя во-вторых?
– Во-вторых, полного презрения ему показывать не нужно – испугается, пойдет на попятную, – продолжила свою лекцию Лялька. – Скажи, что тебя в нем что-то зецепило. Пусть потом всю ночь мучается, что же это в нем такое, что цепляет девиц. И, в-третьих, расставь все точки над «i», то есть прямо у него спроси, в каких он отношениях с женой.
– Я это и так знаю – в официально зарегистрированных.
– Ты это после всего вышеперечисленного спроси. Если он влюблен, то соврет, что жену не любит, что они уже давно вместе не живут, что они вообще разные люди, случайно оказавшиеся на одном островке судьбы…
– Зачем мне, чтобы он врал?! – возмутилась Лера и поставила наконец-то чайник на плиту. – Я хочу знать только правду.
– Ох, если бы мы, бедные несчастные женщины, не хотели правды, то нам бы намного легче жилось, – воздела руки к небу Лялька. Но продолжить выступление ей не дали.
– Девчата, вы скоро?! – раздался из комнаты голос Ника.
– Он у меня такой прожорливый, – улыбнулась Лялька, – со следующего месяца мы с ним садимся на диету. И не смотри на меня с укором. – Лялька по-хозяйски достала печенье, варенье, конфеты, немного подумала и добавила к ним банку с медом. – Это все для мальчиков, – пояснила она и вздохнула, – я много не ем.
Молохов пил горячий чай и поглядывал на Леру. Она сидела поникшая, как будто новость о том, что поиски сокровищ придется отложить на несколько дней, в течение которых он будет добывать разрешение на раскопки, совсем выбила ее из колеи. Но такая молчаливая она казалась ему более загадочной и очень нравилась. Он понимал, что справиться со своими чувствами больше не может. Сегодня или никогда, так решил Григорий и быстро допил чай большими глотками. Сейчас он предложит Лере прогуляться. Во время прогулки, показывая ей звездное небо, он прочитает стихи Ахматовой и поцелует Валерию. Что будет дальше, Молохов не загадывал. Безусловно, она сможет дать ему пощечину и рассказать о тонких и пламенных взаимоотношениях со своим женихом, как его там, Кудриным, что ли. Или о ком-то другом. Мысль о том, что их у Леры несколько, жгла влюбленное сознание Григория. Самцы не терпят соперников в любовных играх. А то, что он чувствовал к Лере, давно перестало быть игрой.
Лера пила чай, глядела на Ляльку с Ником и никуда идти не собиралась. Зачем ей на ночь глядя считать звезды? Было бы еще с кем, но с женатиками разгуливать по ночам… Пусть даже и с самыми умными и симпатичными. С такими светлыми глазами и смешным ежиком волос на голове. Как повезло его жене. Ближе к ночи он ей, как им сегодня, тоже цитирует выдержки из Гражданского кодекса. И так складно обо всем рассуждает. За ним – как за каменной стеной. Ревнует и бдит одновременно, не дает лишнего шагу сделать без своей поддержки. Не парень, а клад. И почему он достался другой? Лера потянулась за печеньем, подняла глаза на Молохова и ужаснулась. Он глядел на нее в упор горящим, как и говорила Лялька, взором. Глядел и молчал, и это молчание было красноречивее всех слов. «Бедная овечка, – подумала про себя Лера, – ты снова попалась!» И решила ни в коем случае не поддаваться.