Романы. Рассказы
Шрифт:
— Как вы сумели перевезти через границу шрифт и отправить сюда такое количество бумаги? — спросил Василий.
— Подумаешь, дело какое!.. В фашистской Германии за деньги можно купить не только таможенного чиновника или железнодорожное начальство, но и самого Геринга! — весело сказал болгарин.
Василий взял у Стамбулова квитанцию камеры хранения, накладные, выданные отправителем бумаги, доверенность, и, дав ему номер своего домашнего телефона, попросил позвонить после десяти вечера.
В тот же день он связался с мастером Германом и спросил, сумеет ли тот организовать получение чемоданов со шрифтом,
— Какие же мы подпольщики, если не сможем получить и надежно спрятать то, что другие сумели привезти из-за тридевяти земель? Не беспокойтесь, все будет сделано! — сказал мастер.
— Часть шрифта и немного бумаги дадите Веберу, я ему обещал, — сказал Василий и попросил позвонить ему из автомата. — Если все будет в порядке, спросите: «Это справочная вокзала?» В случае непредвиденных осложнений зададите другой вопрос: «Можно ли заказать билет на Мюнхен?»
— Хорошо, позвоню. Но вы напрасно беспокоитесь, товарищ!
Однако Василий беспокоился, и даже очень. Шагая из угла в угол большой гостиной, он отчетливо представлял себе страшные последствия провала. Только около одиннадцати часов раздался наконец долгожданный звонок. Знакомый голос спросил: «Это справочная вокзала?»
— Нет, вы ошиблись! — весело ответил Василий.
Глава XVI
Начало 1936 года было отмечено двумя важными событиями. 16 февраля, во время выборов в кортесы, реакция в Испании потерпела серьезное поражение и было создано правительство республики во главе с Асаньи, впоследствии ставшим президентом. Двумя месяцами позже, на выборах в Национальное собрание Франции, победили левые и к власти пришло правительство Народного фронта.
В те дни английская консервативная газета «Дейли мейл» писала: «Если зараза коммунизма, распространяющаяся сейчас в Испании и Франции, перекинется на другие страны, то самыми полезными друзьями для нас оказались бы два правительства — германское и итальянское, уничтожившие эту заразу на своей земле». Эти строчки стали как бы сигналом для мировой реакции.
Василий получил озадачившее его телеграфное распоряжение мистера Адамса: срочно переадресовать прибывающие в Гамбургский порт танкеры с авиационным бензином в Испанское Марокко и на Балеарские острова. А через день в контору к нему явился Отто Лемке и, объявив о своем скором отъезде в Испанию, сказал:
— Ну, мистер Кочек, можете меня поздравить: я буду участником величайших исторических событий, и не исключена возможность, что мое имя будет записало в анналах истории золотыми буквами!.. Мы в Испании уничтожим всех евреев, коммунистов и прочих социалистов и тоже установим новый порядок! Ваша родина, Америка, нам не помеха, — она объявит нейтралитет и ни во что вмешиваться не будет, Англия же целиком на нашей стороне. Остаются французики, но что они смогут сделать одни?
— Откуда вам все это известно? — со скучающим видом спросил Василий.
— Отто Лемке не такой человек, чтобы бросать слова на ветер!
— Все может быть… Не думаю только, что Англия целиком на вашей стороне…
— Не верите? — усмехаясь, спросил Лемке.
— Политик я плохой, но не могу этому поверить!
— А если докажу?.. Хотите пари?
— Дорогой Лемке, к чему мне это пари? Да
— Документами, подлинными документами!.. Я представлю вам копию стенограммы недавних бесед представителя Великобритании с нашим фюрером… Вы будете удовлетворены?
— Если только стенограмма будет подлинная.
— Дорогой Кочек, неужели вы…
— Сколько это будет стоить? — перебил его Василий, понимая, что оберштурмбаннфюрер затеял весь этот разговор, чтобы предложить ему секретный документ.
— Тысяча долларов! — был ответ.
— Не слишком ли дорого?
— Дорого? В другом месте за такой документ дали бы куда больше, но я уступаю вам по-дружески…
— Согласен. В конце концов, если даже переплачу, — неважно, мы же друзья… Давайте документ и получайте деньги!
Вечером того же дня Лемке явился в особняк Василия и вручил ему один-единственный лист папиросной бумаги, наполовину заполненный машинописным текстом.
— И это все?! — разочарованно воскликнул Василий.
— В документе важно не количество строк, а его содержание. Прочитайте и вникните!.. Дело в том, что в Берлин приехало доверенное лицо премьер-министра Англии Болдуина, сэр Томас Джонс, чтобы позондировать возможность переговоров между Англией и Германией. Гость беседовал с Риббентропом, а на следующий день был приглашен к фюреру. Теперь поняли, что дело идет не о пустяках? Вы держите в руках не что иное, как копию стенографической записи беседы Джонса с Гитлером. Учтите, стенограмма была перепечатана всего в пяти экземплярах — у вас пятый экземпляр. — Лемке взял бумагу из рук Василия и стал читать: — «Джонс сказал фюреру, что, по мнению английского правительства и, в частности, по личному мнению премьер-министра его величества сэра Болдуина, победа Народного фронта во Франции и неизбежность гражданской войны в Испании сделали особо важным сближение позиций Германии и Англии…» Обратите внимание, последние слова подчеркнуты. И далее: «Фюрер ответил собеседнику, что вполне согласен с ним, и заявил, что он, в свою очередь, намерен содействовать осуществлению общего плана».
— А что это значит — «содействовать осуществлению общего плана»? — спросил Василий.
— Что же тут непонятного? Общими силами окончательно и безоговорочно искоренить коммунизм! Для достижения этой цели — прежде всего поднять военный мятеж в Испании и покончить там с республикой, потом справиться с Народным фронтом во Франции. Скажу вам под большим секретом, — как только диктор радиостанции Сеуты скажет: «Над всей Испанией безоблачное небо», — начнется горячее дело, в котором примет участие и ваш покорный слуга, оберштурмбаннфюрер Отто Лемке!
Сообщения эсэсовца и документ, проданный им, были настолько важными, что нужно было немедленно поставить в известность «отца». Утром следующего дня Василий поручил юрисконсульту срочно вызвать в Берлин торговца бензином Стамбулова, — пора было всерьез подумать о завоевании болгарского рынка…
Стамбулов не заставил себя ждать, через два дня он уже сидел в кабинете Василия и, слушая его, кивал головой.
— Я вас понял и по приезде немедленно передам… Вот сволочи!.. Значит, решили утопить в крови республику, а англичане опять в своей излюбленной роли, — сказал он, и его жизнерадостное лицо стало озабоченным.