Ромашка-1
Шрифт:
Сергей меня пытается успокоить:
– Маш!
Выпрямившись, подхватываю сумку и на движение Сергея, кидаю в его сторону:
– Я сейчас.
И отправляюсь к Светлане.
***
Нахожу ее у зеркала возле туалетов - пытается смыть расползшуюся тушь у глаз. Ее сумка стоит тут же, прямо на раковине. Ревела, что ли? Решительно подхожу и закрываю кран:
– Свет, хватит, а? Давай теперь воду будем лить из-за этого придурка!
Дорохина отворачивается и поднимает мокрые
– Ведь просила его - не пей!
Слушать эту ахинею невыносимо. Разворачиваюсь спиной и иду прочь, потом снова возвращаюсь. Вижу, что Светлане хочется выговориться и молчу.
– Ну, нельзя ему! Он, когда выпьет, совершенно другим человеком становится. Его несет!
Пускаюсь по новому кругу, а потом протестующе поднимаю руку, подкрепляя жестом слова:
– Ну, значит, он вдвойне придурок, если пить не умеет!
Недоуменно развожу руками, хотя это и неудобно, держа в одной из них сумку. Так бы и треснул ею этого козла по башке. Дорохина с несчастным видом продолжает канючить:
– Маш, ты прости меня, пожалуйста. Сама не знала, что так выйдет.
Я продолжаю мотаться туда-сюда. Ну, вот что за ерунду она лопочет? Наконец останавливаюсь и, надув щеки, всю нерастраченную энергию перевожу в тяжкий вздох.
– Фу-у-ух.
– Ты там извинись перед Сергеем… Самой жутко неудобно и противно.
– Свет, ни перед кем извиняться не надо! Тебе просто нужно бросить этого упыря раз и навсегда, понимаешь? Предлагаю сделать это прямо сейчас, пойдем.
Подаю пример и иду к выходу. Но недалеко. Слышу сзади жалобное:
– Ты не понимаешь.
Приходится возвращаться.
– Чего я не понимаю?
– Он не просто так пьет, ему в жизни чего-то не хватает.
– Мозгов ему не хватает, разве не понятно?
– Мы когда одни, он совсем другой... Он добрый, внимательный, заботливый.
Отворачиваюсь. Слушать весь этот бред невыносимо. Пальцами изображаю зажатую стопку:
– Водка показывает, какой человек на самом деле.
Дорохина отводит глаза с несчастным видом. Но я ее добиваю:
– А если забыла - пойди, посмотри!
– Он вообще-то не пьет. Я сама его таким впервые вижу! Ну, бывает там бокал пива… два максимум.
Свежо предание, но верится с трудом. Устроила мне дома истерику и все из-за чего? Терпеть издевательства этого идиота?
– Водка, пиво – какая разница. Свет мы сейчас про тебя говорим! Про тебя!
– Ну, он любит меня.
Мимо нас в сторону туалетов и обратно постоянно шмыгают какие-то люди, мужчины и женщины, я кошусь в их сторону и снижаю тон:
– Так, прекрати! Если хочешь быть жертвенной овцой – будь ей, пожалуйста. Только не надо приплетать сюда меня, да еще с Пригожиным, ладно?
Мои нерастраченные эмоции требую выхода, и я опять начинаю нарезать круги. Дорохина снова канючит:
– Я же извинилась.
Со вздохом возвращаюсь к ней. Похоже,
– Гхм, ладно.
Кладу руку ей на плечо, приобнимая:
– Свет, пойдем. Только имей в виду, если этот словоблуд сейчас чего–нибудь ляпнет…
Тычу в себя пальцем:
– Я могу не сдержаться, ты меня знаешь! Пойдем.
Дорохина стаскивает свою сумку с раковины и мы, цокая каблучками по плитке, гуськом, отправляемся обратно в зал.
***
Возвращаемся к столу, и я, придерживая сзади подол платья, как это делают женщины, усаживаюсь на свое место возле Сергея.
– Ну что мужчины, у вас все нормально?
Сергей кивает:
– Все в порядке.
Мы с ним переглядываемся, и я тихо интересуюсь:
– Ну, как вы?
Он старается говорить еще тише:
– Я думаю, что пора уходить, потому что он еще заказал водки.
Повышаю голос, чтобы слышали все:
– Ну, что дорогой, мы наверно пойдем уже, да?
– Конечно, дорогая.
Сергей берет мою руку и целует ее. В другое время я бы, наверно, ее отдернул. Не привык я, чтобы мужики мне руки целовали. Но сейчас не до этого и я как-то слишком спокойно реагирую, как будто, так и надо…. Ленчик пытается нас задержать:
– Как, а десерт?
– О нет, нет, мы в следующий раз! Спасибо.
Этот придурок, видимо, не может жить без пошлостей:
– А-а-а… Дома десерт. Свет, а может, заберем и тоже к ним? А чего – десерт вчетвером, а?
Шепчу Сергею:
– Попроси счет, попроси счет.
И тот кричит в зал официанту:
– А, будьте добры, рассчитайте нас, пожалуйста!
***
Покинув ресторан, мы с Пригожиным пытаемся поймать такси, но безуспешно. Приходится идти пешком по ночному проспекту, благо не очень далеко до дома… Город живет своей жизнью, шумят проезжающие машины, а мы не торопясь идем и идем…. В голове начинают копошиться всякие мысли... О себе, о жизни…. Что же со мной творится-то? Может, Машкино туловище колобродит? Не знаю… Гормоны там всякие… Слишком легко я поддался всяким бабским штучкам… с этим ресторанно - жениховским походом, с нарядами, с этими кудрями, которые, кстати, уже растрепались. Сергей видит, что мне зябко и стягивает с себя пиджак:
– Слушай, накинь пиджак, а то прохладно.
М-м-м, заботливый… Я не возражаю, так, действительно, теплей и уютней.
– Спасибо.
– Да, на здоровье…. Да, прикольный вечерок. Хэ-хэ.
– Действительно, я думала, знаешь, он никогда не закончится…. Слушай, откуда такие мужики берутся, а? Гондольер, вообще, редкостный!
На ходу поправляю рукой волосы. Кошусь на Сергея, он идет рядом, засунув руки в карманы.
– Ну, если, честно говоря, таких хватает.
Вот и наш подъезд, пора прощаться. Но обида за Светку, продолжает меня точить: