Ромашка для Терновника
Шрифт:
— Тимур, как ты смеешь?! — рявкнул отец, и я ухмыльнулся.
— Легко! — кинул небрежно, развернулся и потащил Стаську через зал как на буксире.
Сначала поцелую, потом трахну, а потом отругаю за то, что верит всяким про меня бредням.
Глава 25
Звезда меня позорила и подставляла очень планомерно. С каждой минутой я всё сильнее и сильнее уверялась в том, что в «Дикаре» оказалась неслучайно, а ещё поняла одну элементарную вещь: если бы у них с Терневым всё было так хорошо, как она пыталась
— Ох, Лиза, надеюсь, ты не дружишь с ней? — уточнила взрослая копия звезды у дочери, смерив меня высокомерным осуждающим взглядом.
— Ну ты чего, мам?! Это даже смешно! Где она и где я!
— Радует, что ты это понимаешь, но моральный облик университета, конечно, из-за таких очень страдает.
То, что они меня обсуждали, как будто я тут не присутствую — фигня, это бы я стерпела. Но, к сожалению, периодически обращались и ко мне.
Убедившись, что дочь — «хорошая девочка», неприятная дамочка принялась за меня всерьёз, пытаясь наставить на путь истинный и таким образом сделать универ пристанищем добродетели. Очень смешно. Нервный смех так и рвался из груди.
— Милочка, я бы на вашем месте уже со стыда сгорела и бежала с турбазы. Это невиданная наглость — продолжать сидеть за столом с приличными людьми!
Я промолчала, не зная, что делать: молча уйти или извиниться? Вопросительно глянула на Нутеллу, и та шепнула одними губами: «Сиди». Понятия не имела зачем? Может, за оскорбления тут платят двойной тариф?
Спутница предполагаемого отца Тернева посмотрела на меня, как показалось, сочувственно и попыталась разрядить обстановку, пустившись в воспоминания о своих студенческих годах, но обсуждать меня леди Звездецким было интереснее, и на эту тему они не переключились. Всё равно спасибо ей за попытку.
Главы семейств в беседе не участвовали. Похожий на Тимура мужчина лишь мазнул по мне брезгливым взглядом, отец Лизы вообще не заинтересовался, а вот Геннадий оживился.
— Так как тебя зовут на самом деле, детка? — спросил он, положив руку мне на колено.
— Разве это важно? — поинтересовалась я, убрав его руку и очень стараясь держать лицо.
— Важно, но можешь сейчас мне его не говорить, вот познакомимся поближе…
— Гена! Как тебе не стыдно? Это же проститутка! — решила побороться и за моральный облик Геннадия мать звезды.
— Аня, не пыли, — шикнул на жену папаша Звездецкий, — ты прекрасно знаешь, как устроен развлекательный бизнес на нашей турбазе.
А-а-а! Так это ещё и их турбаза?! Просто ужас какой-то! Пора бежать.
Я попыталась встать, но Геннадий меня удержал.
— Всё нормально, Романа, Анна шутит.
Нет. Анна не шутила ни разу. Она принялась планомерно выедать мне мозг чайной ложкой. В какой-то момент не выдержала даже Нутелла.
— Так, продержись ещё немного, я сейчас придумаю, как тебя отсюда вытащить, — поднимаясь из-за стола и наклонившись ко мне, тихонько скомандовала она.
Коллега покинула кабинку, а я принялась про себя отсчитывать время, стараясь не вслушиваться ни в речи моралистки, ни в ехидные фразы
В висок билась лишь одна мысль: отсюда надо линять как можно скорее, и, возможно, стоит по дороге на Северный полюс позвонить Терневу. Рассказать, что произошло, и пусть приструнит свою невесту… или кто там она ему. Нет, общаться дальше я с ним не стану. Слишком уж это опасно. С такими врагами мне не справиться, но вот на его помощь теперь я рассчитывать вправе.
Вот только всё опять пошло не по плану.
Нутеллу я не дождалась. В кабинку ворвался разъяренный Тим и устроил скандалище с дракой. Только наблюдала я всё это как будто со стороны — так меня шокировало его внезапное появление. Сердце билось, словно готовое выпрыгнуть из груди. От осознания, что Тёрн примчался ради меня из Москвы, в кровь хлынуло столько адреналина и других гормонов, что я была близка к обмороку и в какой-то момент вообще перестала соображать.
Я не понимала, куда он меня притащил, где это случилось. Подсобка? Его комната? Моя комната? Да и важно ли? Мозг отключился. Я злилась на него, я скучала, я ждала, и он пришёл. Спас меня, вытащил из западни и накинулся с такими желанными поцелуями, едва опасность миновала, что я под этим диким напором просто отключилась, перестала соображать, и вышло, что вышло.
— Нет, нет, Тим, нельзя! Нам нельзя, — поначалу ещё шептала я, задыхаясь, в его рот. Где-то на подкорке, тихонечко умирая, стучал молоточек здравого смысла.
Я знаю. Стоило проявить решительность, оттолкнуть его руку — и я попыталась, но она уже преодолела резинку моих трусиков и уверенно скользнула глубже. Стало невозможно хорошо, я всхлипнула от его прикосновений — горячих, кайфовых, таких желанных…
— Почему? Ромашка моя, — пальцами раздвинул складочки, принялся хозяйничать уверенно и умело, как будто имел право, доводя меня до беспамятства. — Что мне помешает?
Ничего ему не помешает. Ни-че-го! Он делал это не впервые. Ему вообще ничего никогда не мешает. И именно понимание этого факта заставило меня на миг очнуться.
— Провалитесь вы пропадом все вместе! — чужим чувственным голосом выдохнула я, — не хочу иметь с вашей шайкой дела…
— Ты за этим явилась в «Дикаря»? Потому что не хочешь иметь ни с кем дела? Отвечай мне!
Нет, не за этим, но…
— М-м-м, — выдала вместо ответа, потому что в этот момент он нажал на слишком чувствительную точку.
— Нет, так не пойдёт. Скажи, зачем ты здесь? Скажи, что нуждаешься в моей помощи немедленно! — прозвучало как приказ.
Вот тут мой разум отчалил, дальше действовало исключительно тело. Просто его голос звучал так властно, что пробирал до мурашек.
— Прошу, помоги мне, Тим, мне без тебя никак… — язык тоже меня предал, и честно говоря, я не знала, о чём именно предатель просил: закрыть мой долг перед Звездецкой или трахнуть меня по полной программе.
Тим рыкнул коротко, победоносно. Жёсткие мужские губы разошлись в довольной улыбке. Видимо, он всё понял по-своему.