Ромашка с шипами
Шрифт:
Я мешкаю.
Он смотрит на меня.
В его глазах усталость. И, кажется, раздражение. Он смотрит на меня, как мог бы смотреть на досадную перхоть на своем идеальном пиджаке.
Не к таким мужским взглядам я привыкла!
Я красива. Это объективная оценка, а не завышенное самомнение. У меня все на месте и даже сверх того.
Но он этого как будто не видит…
Я не в его вкусе? Слишком проста? Слишком провинциальна? Не соответствую его статусу?
– Садись! – рявкает он.
И
Я подчиняюсь своему надзирателю!
Как овца.
Он заводит автомобиль, трогается. Раздается неприятный пиликающий звук.
– Пристегнись, – бросает он отрывисто.
Опять командует… И опять я подчиняюсь.
Глупо было бы бунтовать против ремня безопасности. Но я чувствую, как внутри закипает обида.
Зря он так себя ведет. Ох, зря…
Я тоже владею властными интонациями и тоже могу быть невыносимой. Просто я внезапно растерялась. Что вообще-то для меня не характерно.
Но я уже очнулась. Пришла в себя. Прогнала из живота стадо птеродактилей и снова стала занозой – так меня обычно называют друзья и родные.
Мы выезжаем из аэропорта и выруливаем на трассу. Я поворачиваюсь к Артуру и выдаю:
– А ты не такой уж пожилой.
Он бросает на меня быстрый взгляд. И снова утыкается в дорогу. На лице – полное отсутствие эмоций.
Я не собираюсь ему “выкать”. Я это решила еще в самолете. А сейчас лишь утвердилась в своем решении.
– Я думала, ты такой… лысоватый, с пузом. В общем, старый.
– Я старый, – устало произносит он.
Не глядя на меня.
– Да ладно, не прибедняйся. Ты еще вполне ничего. Седина у тебя красивая, благородная. Мышцы в тонусе, морщин почти нет.
– Зубы не хочешь оценить? – внезапно спрашивает Артур.
Без тени улыбки на лице. Все так же глядя вперед.
– Может, позже, – улыбаюсь я.
Я много чего хочу оценить. Но к зубам, честно говоря, особого интереса не испытываю…
Он снова молчит.
– А, знаешь, что мне в тебе нравится больше всего?
Не отвечает.
Это невежливо, в конце концов!
– Глаза, – выдыхаю я. – Они похожи на небо перед грозой. Да, еще задница у тебя ничего. Даже не знаю, что мне нравится больше. Глаза или задница…
– Прекрати! – рявкает он.
Ага!
Я его достала. Пробила его непрошибаемую броню.
И ведь я говорю чистую правду. Я совершенно искренна и открыта. Сейчас и почти всегда. Вот только люди почему-то думают, что это провокация и издевка.
А что думает Артур? Я не знаю. Но уверена, что теперь он обо мне думает. Он меня, наконец, заметил.
Нечего смотреть на меня, как на перхоть!
Глава 2
Артур
Я,
Ну-ну.
И чего она на меня так таращится? Выпалила заранее заготовленную фразу, а дальше двух слов связать не может.
Я тоже облажался. Не сразу ее узнал. Долгих две минуты пялился на длинноногую красотку с дерзкой грудью, обтянутой футболкой. Не подозревая, что это и есть моя подопечная.
Завис, блин, как старый комп при виде новой навороченной игрушки.
Я просто устал.
Да и дочку Сан Саныча помню тощей пигалицей с острыми коленками, куцыми косичками и веснушками на носу. Я, конечно, догадывался, что она выросла. Но не предполагал, что она стала такой…
Блин.
Нафига я на это подписался?
Как будто у меня нет других забот, кроме как вытирать сопли этой малявке, которая изо всех сил старается казаться взрослой! А ведь я сам это предложил. И сразу же пожалел об этом.
Поспешные решения – не мой стиль. Обычно я все анализирую, взвешиваю “за” и “против”… Но тут, надо признать, у меня не было выбора.
Я очень обязан Сан Санычу. Он был моим преподом в универе и единственным, кто в меня верил. Когда у меня, после смерти отца, сорвало резьбу, он взял меня за шкирку и заставил прийти в себя.
Он помог с похоронами. Поддержал мать. Выбил мне повышенную стипендию, а сестренок устроил в колледж. Он отговорил меня бросать универ. Он постоянно внушал мне, что я талантлив и многого добьюсь.
Я не знаю, куда бы меня занесло без его поддержки.
И, конечно, когда он позвонил и сказал, что его дочь приезжает учиться в Москву, я не мог не предложить свою помощь.
У меня есть пустая квартира, купленная недавно. Соседняя с той, в которой я живу. Хозяева ее продавали, и я решил вложить деньги. Она стала чем-то вроде гостиницы для моих друзей и родных. И я предложил Сан Санычу этот вариант – на время, если надо.
Он был счастлив. И, кажется, решил, что это все будет на постоянной основе. И что его дочка будет будет не просто жить рядом со мной, а станет моей подопечной.
Разговор о квартире состоялся еще месяц назад. А инструкции по присмотру за деточкой я получил вчера.
И, как я понял, Ева тоже лишь вчера узнала, что поселится не с подругой, а со мной. Ну, не совсем со мной. Хотя… я сделал между квартирами внутреннюю дверь – для удобства общения с друзьями. Так что, по сути, все же со мной.
Блин.
Да… грудь у Евы выросла, а мозги, похоже, остались на уровне десятилетки. Она и тогда двух слов связать не могла, только пулялась в меня липкими шариками от дартса. И сейчас лопочет что-то невнятное.