Ромашки для попаданки, или Бери лопату, эльф!
Шрифт:
– Клятва принята, – ответил Айрелл и воины поднялись.
На этом скромную церемонию можно было бы считать оконченной, но Айрелл подошел к Лильке и опустился на одно колено.
– Лилия, искра, дарованная Создателем, примешь ли ты мое сердце, мою любовь, разделишь ли ты со мной этот жизненный путь? Пойдешь ли со мной рука об руку как моя жена и Владычица эльфов, чтобы принять вместе со мной все радости и тяготы?
На тронный зал упала тишина. Кажется, эльфы даже дышать перестали. Лильке захотелось почесаться от пристальных взглядов, устремленных на неё. А ещё
Надменный и заносчивый остроухий, чертов русалочка, которого она заставляла работать на огороде – теперь Владыка эльфов. Владыка, черт его побери! Самый главный тут! И предлагает ей?.. Да нет... Ну не всерьез же?
Лилька готова была самым позорным образом грохнуться в обморок. Радоваться надо, это же бинго и джек-пот разом. Замуж за короля! Дворец, слуги, наряды, драгоценности, все тебе кланяются и исполняют твои хотелки. Только вот...
...не будет сейчас нарядов и драгоценностей, пиров и балов. Впереди очень много работы, и неизвестно – хватит ли сил. Легко любить, когда самая большая проблема – выбор наряда для свидания. Лильку до похолодевших рук пугало бремя ответственности, идущее в комплекте с Айреллом. Пауза затягивалась, и она решилась.
Зажмурившись, как перед прыжком в холодную воду, выдохнула:
– Да, –в конце концов, она будет просто жена Владыки, править будет Айрелл, а к поклонам и реверансам она рано или поздно привыкнет.
Поднявшись с колен, Айрелл коротко бросил воинам:
– Свободны, – а сам тут же потянул Лилю к одной из дверей. За ними поспешили Регандил и Идел.
“Очень романтично, – мысленно возмущалась Лилька, стараясь поспевать за остроухим. – Даже не поцеловал!”
А вместо этого снова забег по коридору.
– Что-то я себе как-то по-другому представляла эту церемонию, – пробормотала она, едва дверь в кабинет закрылась.
– Какую именно? – улыбнулся Айрелл, маска серьёзности слетела, и вот снова привычный остроухий. Он снял венец и, положив его на стол, принялся массировать пальцами голову. – Какой же он неудобный.
– Власть вообще дело такое – тяжелое, – фыркнула Лилька. – Но как-то все торжественнее должно было быть, что ли. Я думала, хоть венец засияет. Или молния сверкнет. Ну не знаю.
– Венец – это просто символ, – Айрел вновь взял в руки произведение ювелирного искусства. – Сам по себе он всего лишь красивое украшение, вызывающее головные боли. Как и все здесь, он привязан к Владыке кровью. Никто, кроме меня, не сможет его носить без вреда. Дядя надевал его на особо значимые приемы, а вот Гверн если и примерял, то ненадолго. Не знаю, возможно, есть способ убрать эту привязку, хотя вряд ли дядя бы это сделал, скорее всего, был уверен, что с моей смертью венец примет его – кровь-то у нас одна.
– Когда на трон всходил Айнон, было все по-другому, – грустно вздохнула Идел. – К этому важному моменту долго готовились. Дворец украшали цветами, было приготовлено множество вкуснейших угощений, леди и лорды, да и простые эльфы, надели праздничные
– У нас еще ритуал, – прервал ее воспоминания Регандил. – Нужно успеть до рассвета.
– Лиль, так было нужно, – притянув девушку с себе, шепнул ей на ухо Айрелл.
– Я понимаю, – вздохнула Лилька.
– Идемте, – Айрелл небрежно взял венец и открыл портал в сад.
Там сохранилось живым одно-единственное дерево – та самая кадупулия, цветы которой давно никто не видел. Полузасохшее растение с пожелтевшими листьями окружал небольшой клочок едва живой травы, в ней Лилька узнала живицу.
Кора на стволе кадупулии растрескалась, покрылась будто ранами. Дерево стало жаль до слез. Повинуясь какому-то внутреннему чутью, Лилия подошла к дереву и приложила руки к стволу. Вокруг её пальцев засветились искорки, и сначала нерешительно, а потом все большим потоком хлынули в дерево.
– Быстрее! – крикнул Регандил и принялся искать в траве заросшие камни с высеченными на них символами. – Лили, бездна тебя пожри! Убери руки!
Но Лилька не могла отнять ладони от ствола, это было выше ее сил, она ничего не видела и не слышала, просто пропускала через себя магию, возвращая ее в “колодец”. А магии было много, она пронизывала каждую клеточку тела, жгла, колола, стремилась как можно быстрее пройти сквозь девушку, чтобы впитаться в дерево жизни.
– Айрелл, начинай, – Идел кивнула на Лилю, окруженную сиянием.
Владыка кинулся к Лиле и накрыл ее руки своими, закрыл глаза и представил рисунок со свитка.
Как только библиотекарь очистил последний камень, весь круг засветился. Эльфы уже видели такое, когда Лиля заставила цветок выпустить светящиеся нити. И сейчас они тоже потянулись по земле во все стороны, становясь все толще и ярче, убегая все дальше.
В эту ночь эльфы, разбуженные сиянием или не спавшими соседями, выбегали на улицы. Те, кто был в столице, видели яркое разноцветное сияние, поднимавшееся над дворцом Владыки, а потом с восхищением разглядывали светящиеся потоки магии, убегающие вдаль.
– Что это?!
– Как?..
– Создатель...
Слышались возгласы то тут, то там, самые смелые уже бежали ко дворцу, но стража никого не пропускала.
– Лилии! – раздался истошный визг, ударивший по ушам. Светящиеся нити все разбегались, тянулись к деревьям и кустам, и на месте их пересечения вырастали цветы мертвых. Они распускались за несколько мгновений, начиная сиять холодным светом под лучами Нуларэ и Айнэ.
Эльфов покинула последняя надежда, измотанные, уставшие, они готовились предстать перед Создателем. Скоро закончатся последние крохи еды, новую купить не на что, да никто и не продаст ее проклятому народу – побоятся. А нити все убегали вдаль, лилии цвели все ярче, поднимая в воздух мириады светящихся искорок.