Ромео для балерины
Шрифт:
Ещё она переживала, хорошо ли обращаются с Олесей и сильно ли она нервничает? И хотя Дэри и не была виновата, её мучили угрызения совести. После, уставшая от своих мыслей, она попросту заснула и проснулась, когда машина уже въезжала в Ахалцихе. Проехав город, Антон взял влево на дорогу до Грели.
Селение удивило Дарико скромными домишками и неухоженными тощими коровами, слоняющимися по селению без пастуха. Складывалось впечатление, что они бесхозные или одичали. Илья спросил у старика с котомкой, где дом Зураба Чаидзе,
К огромному сожалению, самого Зураба не было, старая бабка копошилась у печи, а на кровати лежала бледная, худая девушка. На заострённом лице выделялись с тёмными кругами большие грустные глаза. То, что девушка болеет, было видно невооружённым глазом.
– Простите нас за вторжение, как бы Зураба повидать, – вежливо обратилась Дарико к старой женщине.
На что старушка ответила, что Зураба нет, что пытается заработать денег, ибо он – единственный кормилец в семье, а без лекарств Лали не протянет.
– А что с девушкой? – спросил Антон тихо, чтобы больная не слышала.
– Я не сильна в медицине, лучше Зураба спросите: что-то с печенью, не рак, но какие-то опухоли там. Врачи операцию говорят делать, ну а где нам столько денег взять?! На лекарства и то не хватает.
И старушка тихо заплакала. Дарико поняла всё – мотив был налицо: Зураб от отчаяния решился похитить бывшую невесту и шантажировать её состоятельных родных. Не очень умно, но понять его можно. И тут Тураву осенило: она отвела в сторонку братьев и что-то стала им говорить.
–Дэри, ну ты просто умница! – восхитился Антон. – С бабушкой только нужно уладить.
Турава посадила старую женщину возле себя и начала беседу.
– Я – бывшая невеста Зураба, дочь Георгия Туравы. Лали нужно отвезти в больницу в Тбилиси, в Ахалцихе ей не помогут. Ну и операцию надо, иначе девочку не спасти, будем собирать деньги. Вы не против отпустить внучку с нами? Мы на машине. Только нужно собрать все документы, обычные и медицинские, и одежду Лали.
Старая женщина задумалась.
– Бабушку твою Софико хорошо знала, ты на неё похожа и лицом, и характером. Если поможешь, век за тебя молиться буду!
– Я постараюсь.
Через час с узелком старушка провожала неожиданных гостей. Антон держал на руках больную, Илья открывал дверцу машины.
– Жду Зураба как можно скорее вот по этому адресу, наверняка нужно будет согласие родственника в больнице, передайте, пусть поторопится, – сказала Дэри и незаметно сунула в руку старушке записку для Зураба.
Потом старая грузинка обняла всех по очереди и последней поцеловала внучку.
– Жду здоровой домой! Да хранит тебя святая Нино, моя Лали!
Бабушка Софико всплеснула руками, увидев, кого привезли её внуки.
– В больницу, срочно! Довели девочку! Ой-ой-ой!
В клинике Лали сделали
– Где моя сестра?!
И остолбенел, увидев Дарико. Глаза его вышли из орбит, он хватал воздух, не в силах вымолвить ни звука.
– Ну, здравствуй, Зураб! Я тут к папе с мамой в гости приехала, свадьбу готовим, – как можно беззаботнее произнесла она, улыбаясь очаровательной улыбкой.
– Ты… ты… здесь?! – стал заикаться он, внезапно побелев. – А там тогда кто?
Дарико больше не стала мучить бедолагу и призналась:
– А "там" вот уже неделю ты укрываешь жену Сергея Майорова, сына директора крупнейшей торговой корпорации России. Ты самоубийца, Зураб?!
Он пытался переварить информацию, но это плохо у него получалось.
– Мы думали, она притворяется, что не знает грузинского, играет с нами…
– Доигрались! На тебя уголовное дело завели, Зураб, – похищение человека. Быстро говори, где вы её держите!
Он опустился на пол и закрыл лицо руками.
– Адрес, Зураб, и телефон для связи! Там её муж с ума сходит…
– Заброшенная деревушка Свичиновка близ села Раевка, что на берегу реки Малый Иргиз в Саратовской области. Девушка ни в чём не нуждается, только приболела. Меня… меня посадят?
Но Дэри уже не слушала, она звонила Чижову и диктовала адрес.
* * *
Олеся проснулась оттого, что её мутило. Она быстро выбежала в сени, не найдя ни таза, ни ведра, ринулась дальше во двор. Там её уже поджидала "доблестная охрана". Мужичок постарше перегородил ей дорогу, мужик помоложе, лет 30 возразил ему и показал на деревянный туалет.
Но Олеся смотрела совсем в другую сторону: у забора стояла деревянная лоханка, и девушка помчалась к ней. Прыткий мужичок опередил её, поймал за плечи. Ой зря!.. Сил сдерживаться не было, и Олесю стошнило прямо на небритого "секьюрити".
Тот закричал и замахал руками, очевидно, ругаясь. Его молодой подельник тоже что-то кричал ему и указывал на девушку, которая добралась-таки до вожделенной лоханки и ещё раз повторила свой "подвиг", теперь уже прицельно в неё.
Потом она села на траву и прислушалась к себе. "Да, не выдержал организм натурального коровьего молока, – с досадой подумала она. – Надо будет разбавить!" А к ней из дома уже бежала обеспокоенная Нана.
За этот день Олесю полоскало ещё пару раз. Пожевала только хлеба, который испекла в печи заботливая женщина, что ходила за Олесей, как за малым ребёнком: уложила в постель, принесла прохладный компресс на лоб, согрела воды и отвела девушку помыться. Она тихо гладила обессилевшую "арестантку" по волосам и успокаивала на своём певучем языке.