Ромул Великий
Шрифт:
Рея, опустив голову, уходит в дом.
Выполняй свои обязанности, Пирам. Корми кур! Август! Тиберпй! Траян! Адриан! Марк Аврелий! Одоакр! (Бросает курам зерно и, сопровождаемый камердинерами, удаляется.)
Все стоят неподвижно.
Тулий Ротунд. Сейчас же возобновить сожжение архивов.
Все окутывается черным дымом.
Эмилиан. Долой такого императора!
Действие
Ночь после Мартовских Ид четыреста семьдесят шестого года... Спальня императора. Слева — окна. В глубине сцены — дверь. Справа кровать и еще одна дверь. Посредине два дивана, которые, соединяясь, образуют угол, раскрытый к публике. Между диванами небольшой низкий стол изящной формы. На переднем плане справа и слева два стенных шкафа. Полнолуние. Комната во тьме. Лишь на полу и на стенах яркими квадратами лежит лунный свет. Дверь в глубине сцены открывается. Входит Пирам с трехглавым светильником и зажигает второй такой же, стоящий у кровати. Потом он выходит на авансцену и ставит светильник на стол. Из правой двери появляется император в довольно пoношенной ночной рубахе. За ним входит Ахилл.
Ромул. После хорошего ужина вдвойне приятно искупаться. Сегодня был волнующий день, а я таких не выношу. Чтобы прийти в себя, лучше всего принять ванну. Я ведь, Ахилл, не трагический герой.
Ахилл. Угодно вашему величеству накинуть императорскую тогу или прикажете подать халат?
Ромул. Давай халат. Я сегодня больше не буду управлять государством.
Ахилл. Вашему величеству еще нужно подписать обращение к римскому народу.
Ромул. Отложим до завтра.
Ахилл хочет подать ему халат.
(Смущенно.) Принеси парадный халат. Этот очень уж непригляден.
Ахилл. Парадный халат государыня уже упаковала, ваше величество. Он принадлежал ее отцу.
Ромул. Ах так? Тогда помоги мне влезть в эти лохмотья. (Надевает халат и снимает лавровый венок.) Я все еще в лавровом венке. Забыл снять, когда купался. Повесь его пад кроватью. Пирам. (Отдает Пираму лавровый венок, тот вешает его над кроватью.) Сколько там еще листочков?
Пирам. Два.
Император вздыхает и подходит к окну.
Ромул. Сегодня у меня был тяжелый день. Хоть свежим воздухом подышать. Ветер подул в другую сторону, и дым унесло. После обеда началась просто пытка. Только и радости, что архивы сгорели. В кои-то веки мой министр внутренних дол отдал разумный приказ.
Пирам. Историки будут в отчаянии, государь.
Ромул. Чепуха. У них найдутся источники понадежнее наших государственных архивов. (Садится на правый диван.) Дай
Пирам. Именно, что упаковала, государь.
Ромул. Ну, ничего. Катулла я попробую почитать на память. Хорошие стихи где-то застревают. Налей вина, Ахилл.
Ахилл. Угодно вашему величеству фалернского или сиракузского?
Ромул. Фалернского. В такие времена надо пить самое лучшее.
Ахилл ставит на стол бокал. Пирам наливает.
Пирам. Ваше величество, это последняя бутылка фалернского семидесятого года.
Ромул. Оставь ее здесь.
Ахилл. Императрица желает поговорить с вашим величеством.
Ромул. Пускай императрица войдет. Второй светильник мне больше не нужен.
Камердинеры кланяются и уходят. Пирам уносит светильник, стоящий у кровати. Теперь освещена только авансцена. Лунный свет на заднем плане становится ярче. В глубине сцены появляется Юлия.
Юлия. Обергофмейстер сбежал к германцам. Я же тебя предупреждала насчет этого Эби.
Ромул. А чего бы ты хотела? Чтоб германец умирал за римлян?
Молчание.
Юлия. Я пришла поговорить с тобой в последний раз.
Ромул. Ты в дорожном костюме, дорогая.
Юлия. Этой ночью я отплываю на Сицилию.
Ромул. Тебе нашли рыбачью лодку?
Юлия. Плот.
Ромул. А это не опасно?
Юлия. Оставаться еще опаснее.
Молчание.
Ромул. Ну что ж, счастливого пути.
Юлия. Мы, вероятно, долго теперь не увидимся.
Ромул. Мы уже никогда не увидимся.
Юлия. Я буду продолжать сопротивление. Любой ценой.
Ромул. Самое нелепое, что можно придумать, это сопротивление любой ценой.
Юлия. Ты пораженец.
Ромул. Я просто считаюсь с фактами. Если мы станем защищаться, наша гибель будет еще страшнее. Может быть, это и величественно, но кому это нужно? Зачем раздувать пожар, когда все и так уже сгорело.
Молчание.
Юлия. Ты, стало быть, не хочешь, чтобы Рея вышла за этого Цезаря Рупфа?
Ромул. Нет, не хочу.
Юлия. И на Сицилию не хочешь ехать?
Ромул. Император не спасается бегством.
Юлия. Ты поплатишься головой.
Ромул. Прикажешь мне потерять голову заранее?
Молчание.
Юлия. Мы уже двадцать лет женаты, Ромул.