Ронин
Шрифт:
— Взяли своего друга и вперед, или все здесь положу. Считаю до двух.
Третий, молчаливый тип, не стал дожидаться своих подарков от меня, подхватил «кожаного» Коляна, который все не мог поверить, что у него в животе пуля, что он оказался не самым крутым на этом болоте, а некий пистолет Макарова сделал меня чуть-чуть главнее. Николая, ноги которого уже стали подгибаться, потащили-повели в поле, постоянно подталкивая впереди себя. Смуглый хотел что-то сказать, но махнул рукой и пошел вслед за товарищами, идя сначала след в след, а потом начав двигаться параллельно. Пройдя метров пятьдесят эти хитрецы бросили ослабевшего «кожаного», после чего опустились сначала на четвереньки, а затем просто
Достав из кармана брюк нитяные перчатки, которые постоянно имел при себе каждый уважающий себя жулик, я достал из багажника лопату и пошел по следам смуглого. Давать шансов местным разбойникам я не собирался. Надежды на перевоспитание этих ребят я не питал и, что из них, в конце концов, получатся достойные члены общества, я не верил. Они уже отняли чью-то жизнь и собирались сделать это снова. Думаю, что не будь у меня с собой верного друга, меня бы уже порезали и бросили бы, примерно здесь, где ноги стали проваливаться, а под слоем мокрого снега, что-то захлюпало. Я лег на снег, положив перед собой лопату, которая тоже давала дополнительную опору на ненадежной поверхности болота, и пополз в сторону темнеющих тел. Бледный от холода и потери крови, Колян, брошенный приятелями, услышал меня, оглянулся, испугался, и, активно работая локтями, пополз в сторону, оставляя на снегу алый след. Раненый был парнем крупным и тяжёлым, да еще, стремясь подальше отползти от меня, он постоянно провалился, дергаясь, крича и проваливаясь еще глубже, но я обполз его по широкой дуге, стремясь побыстрее сблизиться с его приятелями на дистанцию уверенного выстрела.
Стояла теплая и тихая зимняя ночь, в серого неба, невесомыми хлопьями, падал снег, а на хлипкой поверхности пригородного болота три человека играли в догонялки на выбывание…
Хорошо, что я взял лопату. В какой-то момент локоть мой погрузился под слой слипшегося снега, из бездонной глубины выплеснула на белый ковер черная, непрозрачная вода и я, задом, задом, вцепившись в лопату, как в спасательный круг, пополз назад, к берегу, решив, что подползать ближе и стрелять в двух, бьющихся на середине болота, парней уже лишнее Судя по всему, к берегу они выползти уже не сумеют.
С этого места я уехал примерно через час. Все это время стоял, оперившись задом на багажник, ловил ртом падающий снег, слушал тарахтение крутящегося на холостых оборотах двигателя «жигулёнка», который я не глушил, так как была реальная возможность, что он вновь не заведется. Когда два темных холмика на середине болота полностью покрылись слоем свежего снега, я сел за руль, не снимая перчаток, и поехал вперед, стараясь не потерять, еле видимую под снегом, дорогу и держаться за руль исключительно за перекладину.
В больницу меня доставила карета «скорой помощи», которую мне, общаясь со мной через приоткрытую форточку, вызвал сторож какой-то конторы, название которой я забыл, как только сообщил адрес диспетчеру службы «ноль три». Так как я, ползая по болоту, умудрился вымокнуть и замерзнуть, пока бежал до конторы пару километров, пока, около часа, ждал прибытие машины с красным крестом, то на момент осмотра я представлял собой жалкое зрелище, поэтому приехавший на вызов фельдшер, доставил меня в ближайшую больницу сельского района.
Отделали ребята меня славно, и, увидев, хаотично разбросанные по всему телу, свежие гематомы, дежурный доктор, опасаясь возможной травмы головы, оставил меня под наблюдением до утра, предоставив
Дежурный оперативник, прибывший утром, еще до врачебного обхода, долго не хотел принимать у меня заявление о побоях, рассказывая, что это мне все равно ничего не даст, но я оборвал его потуги, объяснив, что меня не только избили, но и, под угрозой оружия, а именно предмета похожего на пистолет, забрали приобретенную по доверенности, автомашину марки «жигули» черного цвета, государственный регистрационный номер…
— А вы потом от своих показаний не откажитесь? — спросил оперуполномоченный, закончив записывать подробные приметы трех негодяев, отобравших мое транспортное средство. К сожалению, четвертого соучастника, я рассмотреть не смог.
— Вы смеетесь, товарищ лейтенант? — задохнулся я от возмущения: — Они меня убить пытались. Тот, который с носом с горбинкой, мне, почти в лицо, выстрелил из пистолета, я руками глаза успел закрыть, думал зрению конец, остатками пороха выжгет всё. Они же меня убить грозились, только в самый последний момент передумали и просто избили и в кювет сбросили, наверное, надеялись, что я там сдохну. Но у нас в роду все живучие. Я минут через пять в себя пришел, но дорогу выполз, кое как встал и пошел на огоньки…
Оперативник записал мои показания, дал расписаться в протоколе, после чего пожелал скорейшего выздоровления, пошел на выход… чтобы через несколько минут вернуться обратно.
— Вашу машину нашли, надо ехать, смотреть…
Еще бы ее не нашли, я же бросил свой автомобиль в прямой видимости круглосуточного поста ГАИ на выезде из города, а чтобы гаишники не растащили ее на сувениры, на полу, под водительским сиденьем оставил пару пистолетных гильз, с выбитыми из донца, капсюлями.
Так как я не планировал дальше отлеживаться на продавленном матрасе и рваных простынях в коридоре больницы, а больше никакого лечения районная больница мне предложить не могла, я написал отказ от госпитализации, получил у сестры –хозяйки, еще влажные, вещи и через пятнадцать минут был готов выехать к месту обнаружения моего автомобиля.
Осмотр «жигулёнка» еще продолжался. Эксперт, засыпавший торпедо моего автомобиля порошком, тут же, на месте откатал мои пальцы, сравнил с наклеенными на бумагу дактопленками, после чего, глубокомысленно заявил, что последним за рулем данного автомобиля было другое лицо. Надеюсь, что смуглолицый красавчик не один раз попадал в отдел милиции, и его пальцы, для сравнения, местные эксперты найдут. В конце концов, я же прямо заявил оперу, что моим автомобилем завладели четверо, ранее незнакомых мне, парней, которых я видел один раз в деревне Журавлевка, один из которых отзывался на имя Николай.
Пока следователь писала протокол осмотра, я прошел по дороге в сторону милицейского поста на въезде в город, делая вид, что ищу снег почище, чтобы отмыть руки от черной типографской краски. На посту ГАИ как раз шел «разбор полетов», проводимый каким-то гаишным начальством
— А если бы вы, балбесы не спали на посту, глядишь бы и разбой раскрыли. Жулики, такие-же дебилы, как вы, бросили машину прямо под вашим носом…
Мудрые слова говорит начальник из автоинспекции. Спали его бойцы в теплой будочке, когда я бросал свой автомобиль в пятидесяти шагах от поста, с демонстративно приоткрытой передней дверью. Ну, зато и машину мою не раскулачили ушлые граждане, только свинтили с рычага переключения передач «зоновскую» рукоятку в виде черной розы в прозрачном стаканчике, видимо сами гаишники руку и приложили, не смогли пройти мимо такой красоты, ценители, блин, прекрасного.