Роннская Академия Магии. Кафедра зельеварения

Тур Тереза

Задумавшись, девушка уткнулась носом в черный шелк.

– Ива, что-то случилось?

Чьи-то руки обняли ее за плечи. Мягкий, вкрадчивый голос. Только у одного человека такой красивый голос. Этот голос она узнает из тысячи. Голос… магистра дар Албертона!

– Я… я…

Ива вспыхнула, не зная, что сказать и куда себя деть.

Магистр бережно отодвинул ее от себя. Медленно убрал руки, будто боялся, что без его поддержки девушка упадет. Убедившись, что все в порядке, мужчина улыбнулся и извлек из-под мантии огромную книгу.

– Ивонна… Это вам!

Книга

была очень тяжелой.

Девушка опустила глаза. «Историко-политологический словарь юного мага». Золотые буквы расплылись в бесформенное пятно. На потрепанную временем обложку что-то капнуло. Студентка прижала книгу к груди и, проговорив слова благодарности, убежала.

* * *

Джен шла, сжимая под мантией пузырек. Спасибо Чаю: и ингредиенты добыл, и в лабораторию, где не было никого, зато было все необходимое, провел.

Девушка варила зелье первый раз. Крыс, правда, подсказывал. Уж он-то тысячу раз видел, как колдует сама профессор Дин! Было очень страшно, но она решила, что рискнет. Ради Шарль.

Они подруги, и ей просто необходимо выяснить, как к ней относится магистр Рийс. Марта должна знать, ведь она его сестра! Если у девушки нет шансов, она найдет в себе силы и признается Шарль.

Лорени подбадривающе зазвенел. Это придало уверенности, и Джен вошла в столовую.

* * *

Корвин застыл на месте, беспомощно глядя перед собой. Ивонна убежала. Что-то пошло не так. Но что? Что не так?

Первый раз в жизни он сделал девушке подарок. Никогда раньше у него не было такого желания. Да этого и не требовалось, если честно. Сладкий сон студенток Академии слишком привык к тому, что лучший подарок для любой девушки – он сам.

Зачем он вообще ввязался в этот щедрый, но неуместный порыв? Может, стоило объяснить, что эта энциклопедия – частичка его детства? Детства, в котором его окружали щедро оплаченные, тщательно подобранные чужие люди? Где не было никого, кто бы его по-настоящему любил. Ни отца, ни матери. Им обоим мальчик оказался не нужен.

Книгу подарил ученик отца, Диггори дар Рийс. Маг завез деньги и остался на целую неделю. Помогал справиться со стихиями, которые полезли все. Разом. А потом, уезжая, оставил вот эту энциклопедию. И сказал:

– До встречи в Ронне. Уверен, ты будешь сильнейшим.

Эти слова были самым чудесным, что случалось с ним за все детство! Они жили внутри, согревая и подбадривая, пока он, наконец, не вырос большим и сильным магом.

Боль уже не была огромным чудовищем, которое пыталось проглотить малыша целиком. Она превратилась в ручного монстра. Не выше пояса. Тварь послушно семенила за магистром и даже знала команды «Сидеть» и «Молчать».

Может, Ивонна подумала, что он не от чистого сердца, а с намеком? Но…

– Магистр дар Албертон!

Лицо куратора стало еще несчастнее, чем было до этого.

Демоны… Только этого ему сейчас не хватало! Что ж за день-то сегодня такой…

– Да, Рина. Чем обязан?

– А у нас завтра будет факультатив по боевой подготовке? – И Рина изобразила

то, что, должно быть, считала игрой глазами.

– Завтра пятница, – нахмурился магистр. – Занятие стоит в расписании.

Он скупо кивнул, давая понять настырной девице, что разговор закончен. И поспешил туда, где не было студенток. В преподавательскую столовую. К Марте.

– Корри! – радостно окликнул его Томас дар Кавендиш. – Как я рад тебя видеть!

– Том, где ты пропадал всю неделю?

Магистр дар Албертон резко развернулся. И замер.

За столом сидела демоница. Смуглая кожа. Смоляные кудри. Рожки. И хвост, обнимающий ногу Кавендиша.

– Что?..

Корри на миг подумал, что аспиранты с кафедры Зельеварения опять активизировались.

В прошлом году дело было… Он довел студентов с аспирантуры зельеварения до отчаяния, не желая ставить зачет по владению холодным оружием. Кстати, совершенно справедливо. В процессе тренировок выяснилось, что ядовитым последователям болотных опоссумов ничего острее их пробирок и колбочек в руки давать просто нельзя!

В день сдачи выпускного экзамена эти змеиные вскормыши – да заткнет уши профессор Дин – подлили ему в эль какую-то гадость. Позже, извиняясь, утверждали, что зелье должно было привести магистра-боевика в состояние блаженства и любви.

А что было делать? Зачет-то получать надо. В какой-то степени он сам был виноват. Ну не боевики они, а зельевары! Поставил бы «удовлетворительно», отказал в рекомендации углубленного изучения боевых искусств, и дело с концом! Так ведь нет же. Молодой он тогда был. Принципиальный…

Что они там сварили, в это Корри Албертон особо не вникал. Но розовых грахов по всей Академии ловил. Они такие милые были. И маленькие-маленькие! Как бабочки…

Так вот. Розовые грахи и демоница рядом с Томом были в его понимании приблизительно одной и той же степенью абсурда.

Демоница развернулась, и маг понял, что она беременна.

– Корри, – Томас просто сиял, – позволь тебе представить…

Но магистр дар Албертон бросился прочь.

* * *

– Конечно, он влюблен! Дигги вечерами поет любовные серенады, а Шарль застынет на камушке и слушает – не шелохнется! И браслетики ее на лапках светятся!

Марта широко улыбалась, подливая Джен кисель и кивая на тарелочку с тыквенной запеканкой.

Принцессе кусок в горло не лез. Марта рассказывала о красноперых попугайчиках, что жили в преподавательской столовой, так, как будто они были магистрами. О ящерицах, будто это были Ива и Шарль. Как звали третью красавицу из Рохо, ту, что с оранжевыми пятнышками, догадаться было нетрудно.

Джен лишь тяжело вздохнула и покачала головой.

Хозяйка дала всем имена и по поведению питомцев предсказывала события, что происходили с реальными людьми. Она называла это гаданием. Будто именно так выглядит способность к предсказанию в мире людей. Рассказала, что способность эта у них в роду. Много говорила о Рийсе. О том, как она рада, что брат наконец влюбился. Что чувство это взаимно.