Росомаха
Шрифт:
Конечно, сначала Илья свернул влево — проверить два двора, что находились между его домом и Короткевичей. Наверняка ребенок, направившись к другу Даниле, просто не дошел, по дороге обнаружив что-то более любопытное. Илья надеялся, что идти в другую сторону — к окраине, не понадобится вообще.
Рядом жила пожилая пара, за ними — вплотную к Короткевичам — люди зрелого возраста, двое сыновей которых учились и работали в Городе и приезжали сюда крайне редко.
Илья остановился напротив дома соседей, осмотрел задний двор. Здесь калитки не было. В отличие, от участка Даменковых
Правда, их ограда из нешироких и редких досок вряд ли остановила бы маленького мальчика — даже Данила, более крупный ребенок, вполне смог бы протиснуться во двор.
Во дворе была теплица, разросшийся кустарник, и часть территории разглядеть было нельзя. Илья позвал ребенка по имени. Тимка не отозвался.
Зато залаяла овчарка, чья будка находилась с торца дома. Звякнула цепь, и показалась свирепая оскаленная морда. Несмотря на то, что эта собака видела Илью много раз, ничего не менялось — при первой же попытке войти сюда животное начинало бесноваться.
Илье очень не хотелось беспокоить соседей — если хозяйка была милой общительной женщиной, то ее муж предпочитал, чтобы его навещали и заговаривали с ним как можно реже. Но выбора не было. Нужно было убедиться, что Тимка не пробрался сюда и не сидит сейчас на кухне, жуя предложенную конфету.
Вышла хозяйка.
— Здравствуйте, Зинаида Евгеньевна! — выкрикнул Илья. — Извините за беспокойство, к вам тут случайно Людин Тима не забредал? Вы его не видели?
Женщина подошла ближе, покачала головой.
— Нет. А что случилось?
Не хотелось говорить правду, но Илья успокоил себя тем, что главное сейчас — чтобы мальчик отыскался. Илья быстро объяснил, что Тима, похоже, направился к Даниле, но куда-то забрел, и Люда забеспокоилась.
— Наверное, залез в чей-то двор, — добавил Илья и двинулся дальше. — Еще раз извините за беспокойство.
— Ничего, ничего.
В следующем дворе Тимы тоже не оказалось.
Илья вошел на задний двор, поспешил к дому. Благодаря тому, что был выходной, люди находились у себя. Прежде чем хозяин открыл дверь и на вопрос о мальчике покачал головой, Илья догадался, что Людиного сына не было и тут.
Теперь Илья уже не верил, что Тимка пробрался в один из соседских участков. Илья, конечно, собирался заглянуть еще в три-четыре двора по другую сторону дома Короткевичей, после чего вернуться и пройти соседей от своего дома. Однако крепла уверенность, что это ничего не даст.
Илья хотел миновать участок Виктора и Люды, только приостановился на пару секунд — убедиться, что ребенок случайно не вернулся. Взгляд его скользнул по двору и задержался на отпечатке маленькой ноги в нескольких шагах от калитки. Это был Тимин след, отпечатавшийся на влажной земле, и теперь Илья окончательно убедился, что мальчик покинул двор через заднюю калитку. И, судя по тому, что у соседей его нет… ребенок, возможно, пошел в лес.
Илья остановился, осматривая землю в поисках новых следов, но тропа была утоптанной и не оставляла следов.
Если мальчик двинулся в лес относительно прямо, он не мог переступить снег — полоса была для ребенка слишком широкой. Если так, если Тима действительно пошел в лес от двора, на снегу должен быть след.
Илья неуверенно двинулся к грязно-белой полосе. Шел и надеялся, что ошибается.
Не ошибся.
Снег запечатлел две маленьких ступни — два шага, понадобившихся двухлетнему мальчику, чтобы пройти дальше.
Илья остановился, покачав головой. Представил лицо Люды, и ему стало не по себе. Как далеко ушел Тимка? Илья поколебался и несколько раз позвал мальчика. Бесполезно — ребенок не откликнулся.
Люда сказала, что оставила мальчика на пять минут, но Илья подозревал, что времени прошло больше. Он бы и сам плохо сориентировался после телефонного разговора. Пока мать говорила по телефону, мальчик мог уйти достаточно далеко, чтобы не слышать крики с опушки.
Похоже, в одиночку не обойтись — Илья пойдет в одном направлении, и не обязательно в том, куда пошел ребенок.
Он вернулся к своему дому и во дворе увидел жену с заплаканной соседкой.
— Мы позвонили Виктору, — сказала Оля.
Илья кивнул.
— Звони нашему участковому. Я пока соберу соседей. Надо торопиться — скоро стемнеет.
Люда замерла, глядя на него.
— Илья?
— Мальчик, наверное, пошел в лес.
4
Свет множества факелов, фонарей, людские тени, приглушенные голоса, от которых на спине рождается дрожь.
Илья продвигался вперед, поглядывая на тех в людской цепи, кто шел по сторонам от него. Каждый — шагах в десяти-пятнадцати. Время от времени Илья тоже выкрикивал имя Тимы и перекладывал факел из одной руки в другую.
Время приближалось к полуночи, и он устал. Еще промокли ноги — в глубине леса снега было гораздо больше, как и влажной почвы. Не додумался он найти и обуть кирзовые сапоги, пошел в обычных полуботинках.
Хорошо, что хоть Олю уговорил остаться дома. Нечего ей здесь делать. От одного лишнего человека толку больше не станет.
Пока было светло, Илья собрал соседей — человек десять мужчин. К счастью, никто не роптал, не уточнял детали, пытаясь убедиться, что ребенок действительно потерялся в лесу. Даже вечно недовольный муж Зинаиды Евгеньевны — Михайлович. Прибыл и Виктор — встревоженный, непохожий на обычного себя, улыбчивого и слегка развязного.
Растянувшись цепью, они прочесали часть леса, прилегающего к северо-западной оконечности поселка, но ребенка не обнаружили. К ним присоединился участковый — капитан Назаров, молодой, не больше тридцати двух, толковый и отзывчивый, как говорили в поселке — «правильный мент». Он убедил Илью и Виктора вернуться назад, чтобы увеличить количество тех, кто включится в поиски. И заодно — вооружиться фонарями и факелами, ведь дело шло к сумеркам.