Россия будущего - Россия без дураков!
Шрифт:
— Ага! — подхватывает другая. — В нашем доме уже три семьи! Скоро русских уже не останется!
Пока я пропускаю мимо ушей этот наивный расизм, мне пока важно другое.
— Значит, к нам едут жить насовсем? Скажите — в бедные страны едут жить? Переезжают? Из богатых стран часто переезжают в бедные?
Взоры студентов опять обращаются на площадь. Недоумение на лицах.
• Да, действительно, что-то тут становится «не так»…
— Из богатых стран в бедные никто не поедет, — веско уточняет парень в больших очках,
Народ опять уставился на площадь. Кабель протащили, всовывают его в колодец, бранятся на трех языках.
— Значит, эти люди приехали работать или торговать оттуда, где получат меньше, и туда, где получат больше? Дома у них беднее, чем у нас? Так?
Группа потерянно молчит.
— Пойдем дальше… Что еще вы видите в окно? Да не молчите! Что у нас вон там, за дорогой?
— Ну, дома стоят… Ну, магазины… Ну, видим стройку…
— Стройку… Скажите, строительство — дело дешевое? Легкое?
— Очень трудное и очень дорогое.
— Бедные люди строят квартиры? Дома?
— Конечно, нет… — ребята расплываются в улыбках.
— Вы видите только маленький кусочек города… Крохотный! Один процент… Даже часть процента. А сколько строек? Кто умеет считать?
— Вроде пять… — пожимает плечами парень в очках.
— Я вижу шесть, — сухо уточняет высокая сухопарая девица, — вон еще краны торчат.
— То есть прямо перед нами ведется стройка жилья, которое в сумме стоит сотни миллионов рублей… Так? Так, спрашиваю? Или не так?
Группа ошарашенно кивает. Куда деваться, если стройка перед глазами.
— И так же точно строят по всему городу. Верно?
Студенты уже давно поняли, о чем я… Но то, к чему я клоню, очень уж им непривычно, идет вразрез с установившимися мнениями. На лицах — работа мысли: ищут аргументы «против».
— Это все за счет нефти…
— Вы не говорили, за счет чего, вы говорили про нищету. Так нищая мы страна, или нет?
Новый приступ работы мысли…
• Как бы придумать еще что-нибудь…
— А зато у нас депопуляция! — Все тот же парень в очках и с оттопыренными ушами.
— Ага! — Разглаживаются лица. — Нас с каждым годом все меньше и меньше. Вымираем!
— А на наше место приходят ваши любимые китайцы! — ликует девица с кукольным, старательно «сделанным» личиком, торжествующе тыкает пальцем на площадь.
Я не спрашиваю, каким образом киргизы под началом хохла вдруг превратились в китайцев. Не уточняю даже, с каких пор они «мои любимые».
Мне страшно. Все оказалось еще глобальнее и страшнее, чем я думал, еще хуже… По лицам студентов ясно видно — они наконец-то доказали сами себе, что привычная картина верна: что Россия — страна если и не нищая, то все равно ее богатство — «неправильное», впрок не пойдет, потому как «страна дураков», все равно все будет плохо и «не
— Ребята… Вы уже говорили, но давайте еще раз: почему сегодня нет Маши и Тани?
— А их и не будет! В декрет ушли.
Группа с удовольствием рассказывает мне, когда рожать Тане и Маше, какие у них мужья, кого ждут…
— Так-так… Здесь сидят десять молодых женщин… У кого есть дети?
Взметнулись две руки.
— У двоих. Еще две скоро родят. Четверо из двенадцати. При том, что вам всего-то лет по двадцать одному — двадцать два. Это наводит на размышление?
По лицам видно, что наводит, еще как наводит!
— Всего здесь сидит семнадцать человек. Кто из вас — единственный в семье?
Поднялось три руки.
— Кто из семьи с двумя детьми?
Поднимаются одиннадцать рук.
— Значит, три человека — из семей, где трое и больше?
— Нас у отца пятеро, — произносит спокойный парень с задней парты (до сих пор он в разговоре не участвовал) и уточняет: — В двух семьях.
— Спасибо… Считать умеете? Ну и посчитайте, вымирает ли та часть русского народа, к которой принадлежит ваша группа. Я не шучу! Возьмите ручки и посчитайте! Ну?! Считайте!
— Можно и устно… Не вымирает.
— И у вашего поколения в группе куча детей. Уже!
— Так то образованный слой… Из обеспеченных…
— Скажите… Вот вам лично сегодня сколько встретилось беременных женщин на улице? По дороге в институт?
Я тыкаю пальцем в ту девицу с кукольным личиком (чем-то она мне не нравится). Стоит теплый сентябрь, женщины ходят в легких платьицах, и выполнить мое задание не трудно.
— Не считала…
— Но много? Или мало? На первый взгляд?
— Четыре или пять, — уточняет ее соседка.
— А я встретил чуть ли не десяток — и беременных, и с детьми…
Группа вспоминает, сколько кто встретил беременных, и окончательно обалдевает.
Неужели Россия — богатая страна, и неужели народ в ней не вымирает?! Какие невероятные новости! Как удивительно! До чего это странно и непривычно!
Самое удивительное, что многие все равно не примут реальности, если она расходится с их привычными представлениями.
• Ну очень им дорога вера в убожество России, в ее страшную историю, плохую культуру, негодную жизнь и неизбежный скверный конец.
И я задаю последний вопрос:
— Ребята… Как вы думаете, зависит наше будущее от того, во что мы верим?
— Ясное дело, зависит…
С этим согласны все, все кивают.
— Тогда ответьте: что может ждать народ, который считает самого себя глупым и неумелым, свою страну — страной дураков, свою историю — нагромождением нелепостей? Что может ждать такой народ, независимо от природных ли богатств, умений ли, талантов самого народа? Что?
— Ну что… Вымрет, конечно.
— А если и не вымрет, все равно государственность не удержит…