Россия и Германия - стравить ! (От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона)
Шрифт:
Так и получилось - фактор "телеграммы Циммермана" был использован Вильсоном максимально, и системно очень напоминал "фактор Гаврилы Принципа".
Выстрел в Сараево тщательно готовился сразу с нескольких сторон. А как с "депешей Циммермана"? Очень уж и она оказалась кстати...
Пятидесятивосьмилетний Артур Циммерман был хотя и "карьерным" дипломатом, пройдя все стадии консульской службы, но дипломатом для рейха нетипичным. В Аусамт он пришел не из аристократической, а из буржуазной среды. После войны полностью сошел с политической арены, хотя жил долго и умер в 1940 году... Так что и тут мы имеем пример судьбы странной, двойственной,
После публикации злосчастной телеграммы агентством "Ассошиэйтед Пресс" американские пацифисты объявили ее провокацией англичан. Чтобы не раскрывать немцам умение англичан дешифровывать германский дипломатический код, технология перехвата обнародована не была, а директор английской морской разведки сэр Реджинальд Холл провел хитроумную операцию прикрытия подлинного источника ин формации.
Все эти обстоятельства скорее всего позволяли Германии от конфузной депеши откреститься и вслед за пацифистами Америки объявить ее провокацией. Однако 3 марта ее подлинность была подтверждена на пресс-конференции самим Циммерманом. Шаг, еще более непонятный, чем отправка де пеши подобного содержания. Ведь сколько мы имеем приме ров вранья на высшем государственном уровне в ситуациях менее критических и по поводам менее значительным... И остается лишь гадать: по чьему-то недосмотру или по чьей-то злой воле была состряпана эта провокация с точной адресацией и точным учетом реакции на нее общественного мнения Америки...
Во всяком случае пришлась депеша Циммермана очень ко времени. От США, как от страны нейтральной и от Европы далекой, народы Европы ожидали миротворческого посредничества. Но Дядя Сэм отводил себе роль решающей военной фигуры на решающем, финальном этапе войны. И нужен был окончательный повод для того, чтобы прекратить разыгрывать роль арбитра и превратиться в прямого участника "игры".
Миссии Хауза... Затем "Лузитания"... Затем "банкет Джерарда"... Затем "депеша Циммермана"...
Теперь США могли брать дело войны непосредственно в свои руки. Да и пора было... Подводная война уже угрожала Англии голодом, а тоннаж судов, потопленных с момента ее объявления, приближался к миллиону тонн. Америке приходилось спешить.
Второго апреля Вильсон обратился к Конгрессу с просьбой санкционировать объявление войны Германии. Шестого апреля война была объявлена.
Одновременно появлялась возможность более решительно вмешаться в русские дела...
В Россию уже пришел февраль 1917-го... Значит, в Россию уже пришла революция. Ее буржуазный характер вполне устраивал и Антанту, и США. Однако дальше русская революция пошла так, что ход ее нравился американцам все меньше.
Еще в конце 1916 года был убит Распутин, а в феврале 1917 года Николай II отрекся. Отрекся не под дулом нагана революционного матроса, а после опроса всех командующих фронтами и флотами.
Жестко против отречения высказался только Хан Нахичеванский, остальные сказали: "Уходи!"
Вот почему последний дворцовый комендант Николая генерал Воейков назвал основными виновниками падения самодержавия именно эту компанию во главе с бывшим главнокомандующим, дядей царя, великим князем Николаем Николаевичем.
Отречения царя требовали и кадет Милюков, и помещик Родзянко, и монархист Шульгин.
Поезд генерал-адьютанта Иванова, которого царь направил на усмирение Петрограда, застопорил в пути не
Так что я не вижу лучшего способа дать краткую оценку Февралю, чем привести слова Ленина: "Весь ход событий февральско-мартовской революции показывает ясно, что английское и французское посольства с их агентами и "связями", чтобы помешать сепаратному миру Николая II с Вильгельмом II, организовали заговор вместе с октябристами и кадетами, вместе с частью генералитета и петербургского гарнизона для смещения Николая Романова. Англо-французский империалистический капитал, в интересах продолжения империалистической бойни, ковал дворцовые интриги, подстрекал и обнадеживал Гучковых и Милюковых"...
А теперь не цитаты, а факты... Мелкие, так сказать, "кап ли" исторической истины, по которым узнается вкус всей эпохи... Английский посол Бьюкенен носил неизменный значок со свастикой. И свастика украшала банкноты Временного правительства.
На пятитысячной купюре она была повторена три раза! Вряд ли это можно считать простым совпадением.
Еще за год до революции полковник Генштаба Энгельгардт - кадетский член Военной комиссии Государственной Думы, честно признавался: "Распутинская и сухомлиновская клики сильны...". И тут же прибавлял: "Но мы с ними справимся".
– "Каким способом?" - интересовались собеседники.
– "Да, пожалуй, придется революционным. Только как бы "слева" не захлестнуло...".
"Слева" и захлестывало. Такой вариант не устраивал ни Антанту, ни Америку. И общую европейскую ситуацию в августе 1917 года хорошо описывал Манифест VI съезда РСДРП (б): "Американские миллиардеры, наполнившие свои погреба золотом, перечеканенным из крови умирающих на полях опустошенной Европы, присоединили свое оружие, свои финансы, свою контрразведку и своих дипломатов для того, чтобы не только разгромить своих немецких коллег по международному грабежу, но и затянуть потуже петлю на шее русской революции".
Как известно, первое Штатам удалось, второе - нет. Но это не значит, что Штаты, как и российский Капитал, не старались. Шестого августа 1917 года крупнейший предприниматель заводчик Рябушинский откровенно огласил свою программу: "Костлявая рука голода и народной нищеты схватят за горло друзей народа, членов разных комитетов и советов".
Капиталисты России саботировали производство. В мае 1917 года были закрыты 108 заводов. Летом простаивали уже 40% металлургической промышленности и 20% - текстильной.
Пришел октябрь. Еще в феврале этого года большевики не были ведущей партией масс. Формально они не были ею и после Октябрьской революции. На выборах в Учредительное собрание (кстати, через неделю после Октября) большевики по лучили по стране лишь 25% голосов, а партия эсеров - более половины.
Однако Ленин был прав, утверждая, что страна доверяет именно большевикам, потому что в течение 1917 года только они быстро набирали влияние в массах, а остальные партии так же быстро его теряли. По стране большевики получили 25%, а вот в столице, в Петрограде, где Ленин имел возможность наиболее отчетливо довести до народа свою позицию и где народная масса была наиболее сознательной, - они получили на вы борах в "Учредилку" 50% - шесть мест из двенадцати!