Россия и Германия. Стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну

Кремлев Сергей

2) проведение по отношению к Германии такой видимой линии, когда немцы не опасались бы в случае войны с Европейским континентом получить одновременно и войну с Англией.

Последнее иногда ещё называют «усыпить бдительность». То есть именно Грей прежде всего и подготовил Первую мировую войну с англосаксонской стороны. Позднее он утверждал, что «десять дней подряд» делал все, чтобы сохранить мир в июле 1914 года. И Грею на такое заявление резонно отвечали: «Да, вы десять дней подряд делали все, чтобы сохранить мир, но перед этим вы десять лет подряд делали все, чтобы вызвать

войну».

Между прочим, и бывший Генерального штаба полковник русской армии, будущий маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников писал о «свойственных ханжам мазках Грея в обрисовке характера будущей мировой войны». Вот уж сказано, как припечатано.

Обманывал Грей (точнее — обманывали Греем) Германию и действительно с ханжеским размахом. В предвоенные годы Англия якобы шла на заключение конвенции с рейхом по со трудничеству на Ближнем Востоке… Шла и на соглашение о разделе португальских колониальных владений в пользу рейха.

«Иракскую» конвенцию должны были подписать 15 июня 1914 года, но потом акт подписания… «несколько отложили». «Португальское» соглашение было готово уже в мае 1913 года, потом в августе парафировано. Грей затягивал и затягивал его обнародование, а подписание назначил на… конец июля 1914 года. Именно неоправданное согласие посла Лихновски отложить опубликование договора по португальским колониям статс-секретарь фон Ягов ставил потом ему в вину как главный лондонский просчет германской дипломатии.

Хотя мог ли англофил Лихновски отказать «лучшему другу немцев» в его просьбе о «небольшой» (всего лишь до начала мировой войны!) отсрочке?

Война подоспела так вовремя и так «удачно» избавила будущего виконта Фаллодона от необходимости подписывать усиливающие Германию документы, что есть все основания утверждать, что далеко не кайзер горел желанием начать вой ну летом 1914 года.

Коллега Грея, первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль (которого у нас будет повод еще не раз помянуть недобрым словом), с присущей ему энергией бодро заявлял: «Ни разу в течение трех последних лет мы не были так хорошо подготовлены». Состояние английских вооруженных сил и промышленности Черчилль представлял, наверное, получше фон Ягова. И уверенность немецкого статс-секретаря в неготовности Англии доказывает одно: то, что англичане действительно обманывали и обманули немцев.

В дополнение к моральному портрету английского министра иностранных дел интересен такой факт. Когда творец Шерлока Холмса — Артур Конан-Дойль — в 1900-е годы выступил с гневным протестом против конголезской политики бельгийского короля Леопольда, заливавшего Конго кровью и слезами, сэр Эдуард считал, что шумиха вокруг Конго угрожает европейскому миру.

Хотя по здравом размышлении понимаешь, что не в мора ли здесь, пожалуй, дело… Оттолкнешь от Антанты Бельгию, а что если та — не дай Бог! — разрешит Германии транзит войск через свою территорию для удара по Франции?

И как же тогда с удобным поводом для Англии «вступиться» за «поруганную» Бельгию и вступить в войну? Ведь сэр Ар тур смотрел далеко вперёд…

Сразу после Сараевских выстрелов Грей в очередной раз демонстративно подчеркнул незаинтересованность

Англии в развитии напряженности и сумел создать у немцев полную иллюзию того, что Англия в войне против Германии участвовать не будет. Подстрекательство было не столько тонкое, сколько совсем уж бесчестное. Потом историки будут объяснять поведение Англии ее тревогами по поводу растущей-де германской морской мощи, но вот как соотносились военно-морские силы на основном морском театре в Северном море. Англия имела в «Гранд-Флит» («Большом флоте») и «Флоте Канала» 20 дредноутов, 38 додредноутов (линкоров), 5 линейных крейсеров, 67 крейсеров, 192 эсминца и 68 подводных лодок.

Флот открытого моря Германии включал в себя 15 дредноутов, 22 додредноута, 3 линейных крейсера, 25 крейсеров, 137 эсминцев и 24 подлодки.

Общее же число наиболее тяжёлых кораблей сверхдредноутного, дредноутного и додредноутного типа у Англии выглядело еще внушительнее — 66 против 37 немецких. То есть за англичанами оказывалось явное преимущество — особенно с учетом французского флота (правда, слабого), отличной береговой обороны и хорошо защищенных морских баз.

Англичане более интенсивно наращивали флотскую мощь.

На Балтийском море русский Балтийский флот подавляюще превосходил немецкие силы, и поэтому немцы оказывались перед необходимостью перебрасывать часть кораблей из Северного моря на Балтику через Кильский канал (что они потом и делали).

Нет, дело было не во флоте. Во-первых, Англия желала войны лишь чуть менее, чем США. Янки война сулила только и исключительно многочисленные выгоды: подъем производства, снижение безработицы и социальной напряженности, финансовое закабаление Европы, усиление своего политического влияния и создание массовой армии. И все это — без малейшего риска для своей территории, без риска проиграть войну.

Но и Англия рассчитывала отбояриться лишь экспедицией на континент без ущерба для своей страны. А одновременно она предполагала разбить опасного германского конкурента, чьи товары все больше вытесняли английские на мировом рынке. Однако подобные соображения могли заботить и заботили элиту. Что касается рядового англичанина, то он воевать на суше с себе подобными (с европейцами) не умел и не любил. Недаром Бисмарк в свое время похохатывал: «Если бы Англия высадила на берега Германии десант, то я просто приказал бы полиции его арестовать».

Так что двинуть массы англичан «на континент» оказалось так же трудно, как подвигнуть на войну заокеанских «янки». О том, как справилась элита США с навешиванием «бубенцов воинственности» на рядового американца, мы в свое время уз наем. Но технология была применена та же, что и в Англии. Ее хорошо описал генерал В. Федоров, посетивший «Остров» в 1915 году с миссией адмирала Русина: «Газеты и журналы, плакаты и листовки, публичные доклады, патриотические манифестации, кино, театр»…

У Трафальгарской колонны Нельсона непрерывно шел поставленный с размахом балаган по записи добровольцев на фронт. В результате «китченеровская» армия (названная так по фамилии военного министра Г. Китченера) вырастала на глазах: за год с 200 тысяч до 1 миллиона.