Россия и ислам. Том 2

Батунский Марк Абрамович

251 Фадеев Р.А. Цит. соч. T. I. С. 19, 42. По мнению же фельдмаршала князя А.И. Барятинского, «распространению суфизма на Кавказе способствовал религиозный фанатизм в соединении с хищническими наклонностями горцев» (Зиссерман А.Л. Двадцать пять лет на Кавказе. Ч. I. СПб., 1879. С. 96). Подробно историографию вопроса о роли суфизма в движении Шамиля см.: Яндаров АД. Суфизм и идеология национально-освободительного движения. Алма-Ата, 1975.

252 См., наир.: Руновский А. Записки о Шамиле. СПб., 1861. С. 29; Фадеев Р.А. Собр. соч. T. I. С. 16, 168; Дубровин А.Е. История войны и владычества русских на Кавказе, кн. I. СПб., 1869; История Чечено-Ингушской АССР. T. I. Грозный, 1966. С. 108.

253 Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом, т. II, Тифлис, 1907. С. 35.

254 Фадеев РА. Соч. T. I. С. 141.

255 Цит. соч. С. 112. Так, во время Крымской

войны к горцам явились представители Англии, обещая им ее помощь в борьбе с царизмом. Горцы ответили, что против русских, собственно, ничего не имеют, но воюют потому, что те занимают их земли. Если то же сделают французы и англичане, то и с ними будут драться не менее ожесточенно (см.: Берже А. Выселение горцев с Кавказа // Русская старина. СПб., 1882. С. 340).

256 Эти слова И. Покровского цит. по: Яндаров АД. Суфизм и идеология национально-освободительного движения. С. 113. Там же приведены данные о той свободе вероисповедания, которой пользовались при Шамиле бежавшие к нему раскольники. Интересно и то, что у Шамиля был «отдельный батальон из перебежчиков – русских и поляков» (История Дагестана, т. 2. М., 1968. С. 103–104).

257 Там же. Т. 57. С. 148.

258 Цвейг С. Три певца своей жизни. Казанова – Стендаль – Толстой. Пер. с нем. Л., 1929. С. 279.

259 Маковецкий Д.П. Яснополянские записки. Запись от 15.VIII—1909 г. (Цит. по: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. С. 485).

260 А надо помнить, что Толстому все же более всего импонировали рационалистические, а не последовательно-спиритуалистические и мистические идеологии Востока.

261 Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. С. 485, 486.

262 А ведь, как отмечает J. Forrester, христианство – это «религия роста», совокупность кодифицированных представлений о ценности «во время роста», обязывающих человека развивать в себе «миссионерское честолюбие», дающее ему право властвовать над природой и утверждать, что святой долг христиан, как избранников Бога, состоит «в увеличении количества себе подобных» и в распространении своей религии по всему свету (см.: Forrester J. Churches at the Transition between Growth and Word Equilibrium // Toward Global Equilibrium, Cambridge, 1973. P. 347).

263 Нейман Дж. фон. Вероятностная логика и синтез надежных организмов из ненадежных элементов // В сб. «Автоматы». М., 1956.

264 См Дьяков В.А. Польская тематика в русской историографии конца XIX – начала XX века (Н.И. Кареев, А.А. Корнилов, А.Л. Погодин, В.А. Францев) //История и историки. Историографический ежегодник. 1978. М., 1981. С. 149. К. Маркс и Ф. Энгельс характеризовали борьбу кавказских горцев с царизмом как освободительное подлинно народное движение (см.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 17. С. 210); и поражение Шамиля и подавление восстания 1863 г. в Польше Маркс считал «самыми серьезными европейскими событиями» за полвека после 1815 г. (см.: Там же. Т. 30. С. 335). Надо отметить, что идеологи царизма тоже отдавали себе отчет в глубокой связи польского и кавказского движения. «Наружной связи между ними нет, – писал РА. Фадеев. – Эти страны (Польша и Северный Кавказ) составляют два совершенно отдельных центра, однако же внутренняя связь не только существует, но даже обнаруживается довольно явственно. Действительно, дело шло для России об одном и том же вопросе на Кавказе, как и в Польше: тот же момент выражается одинаково на двух концах империи» (Фадеев Р.А. Собр. соч. T. I. С. 99). Более того: «Кавказ – это Польша русско-азиатского предела» (Там же. С. 103). Об участии многих поляков на стороне горцев см: Р.А. Фадеев. Собр. соч. T. I. С. 130: Бушуев С.К. Борьба горцев за независимость под руководством Шамиля. М., 1939. С. 104. На Кавказ, как и в другие концы Российской империи (Дон, Черноморье), революционные демократы направляли прокламации с целью объединить восстание горцев с намечавшимся выступлением донского казачества и польским освободительным движением (см. подр: Яндаров АД. Цит. соч. С. 170).

265 Цит.: Там же. С. 151.

266 Цит.: Там же. С. 152.

267 Там же. С. 149.

268 Здесь мы всецело говорим лишь о русском либерализме – феномене сложном, противоречивом, пестром (см. подр.: Шацилло К.Ф. О составе русского либерализма накануне революции 1905–1907 гг. // История СССР. 1980, № 1). В начале русско-японской войны многие либералы с воодушевлением говорили о необходимости побороть «желтую опасность» и вообще заняли ура-патриотическую позицию (см. подр.: Шацилло К.Ф. Либералы и русско-японская война // Вопросы истории, 1982, № 7. С. 104–105), одновременно, однако, надеясь на то, что терпящий поражения на полях сражения царизм пойдет на определенные реформы. Даже «ура-патриоты» осуждали тот внешнеполитический курс, который вело тогда правительство (см. также: Иванов А.Е. Российские университеты и русско-японская война // Проблемы отечественной истории. Ч. I, М., 1973; Горякина B.C. Партия кадетов и национальный вопрос в период буржуазно-демократической революций 1905–1907 гг. // Непролетарские партии России в годы буржуазно-де-мократических революций и в период назревания социалистической революции. М., 1982). Так, считая Переднюю Азию «сферой естественного экономического и культурного влияния России», один из столпов российского либерализма Павел Борисович Струве утверждал, что России

«необходимо искреннее соглашение с Японией и Англией, расширение и упрочение на этой базе франко-русского союза. Поддержание всех разумных стремлений, направленных на коренное преобразование Турецкой империи в интересах угнетенных народностей, рациональное решение македонского, критского и армянского вопросов» (Цит. по: Шацилло К.Ф. Либералы и русско-японская война. С. 107). Эта «сугубо ближневосточная ориентация» (Там же) лидеров либерального «Союза Освобождения» порождала осуждение ими дальневосточной политики царизма. Тот же Струве осуждал «нелепый призрак панмонголизма и желток опасности», который должен, по замыслу его изобретателей, вызвать «у русских людей жалость к двуглавому орлу, посрамленному желтыми деспотами» (Цит. по: Там же. С. 107–108). Как помним, Достоевский в период русско-турецкой войны 1877–1878 гг. в ярко шовинистическом духе осуждал «туркофилов» – или, точнее, «пораженцев», мечтавших, что военные неудачи заставят правительство трансформировать Россию в западно-либеральном духе. Таких людей стало еще больше в дни русско-японской войны, (см.: Там же. С. 110–111; см. также, с. 112, где говорится о том, что либералы считали главными врагами «внутренних хунхузов», – а в XIX в. говорили об «отечественных турках», – и приведены слова маститого либерала Б.Н. Чичерина о том, что последствия войны на Дальнем Востоке «помогут разрешению, наконец, внутреннего кризиса» и что «трудней решить, какой исход войны для этого более желателен»). Но если либералы «мечтали о приходе к власти “самотеком”», и революционное ниспровержение царизма их никак не устраивало, то большевиками «идея желательности военного поражения царизма связывалась с активизацией трудящимися борьбы против самодержавия и привлечением их к непосредственному решению коренных для судеб России вопросов» (Там же. С. 114).

269 Об участии некоторых из них – в т. ч. чеченцев и ингушеи – в русском революционном движении см.: Яндаров А.Д. Цит. соч. С. 152 и след.

270 Вопреки утверждениям публицистов черносотенного толка, далеко не все мусульманские модернисты (или, как их обычно называют советские авторы, «просветители») были противниками русской культуры. Совсем напротив: они не раз являли себя искренними почитателями ее «прогрессивных пластов», приобщиться к которым – задача, жизненно необходимая для мусульманских народов Российской империи. Заявление Кадимова, например, что «каждый русский мусульманин должен знать русский язык», что «без знания русского языка невозможно ни просвещение, ни овладение основами наук» (Цит. по: Каримуллин А.Г. Татарская книга начала XX века. Казань, 1974. С. 136), – типично для описываемой нами группы. Напротив, рьяные ортодоксы доказывали – вопреки модернистам – пагубность светского образования. Некто Г. Исламов в книжке «Халякатка каршы беренче адым» («Первый шаг против катастрофы») ссылался на участь древних греков и римлян, сочетавших культуру с оргиями и пьянством, и предсказывал такой же исход своим единоверцам, если они увлекутся немусульманскими духовными ценностями (см.: Там же. С. 157). Последние к тому же порой специально отождествлялись не только с русификацией, но и с православием, которое, как утверждал Габдуррахман Фахрутдинов (автор стенного календаря на 1915 г. – «Дивари календарь») не только «не запрещает пить водку», но и вообще «потворствует пьянству» (Там же. С. 146).

271 «Травля инородцев» – это особенно позорные страницы русской истории XIX и начала XX века» (Горький М. О литературе. Литературно-критические статьи. М., 1955. С. 27).

272 Бодуэн де Куртенэ И.А. Возможно ли мирное сосуществование разных народностей России? // Пути и достижения национальных литератур России. Пг„1911. С. 25–27.

273 Там же. С. 27.

274 Каримуллин А.Г. Татарская книга начала XX века. С. 11.

275 Там же. С. 12.

276 См.: Тамже.

277 Так, в одной лишь типографии братьев Каримовых в период с 1901 по 1917 гг. напечатано 17 полных и неполных текстов Корана (обычно он выходил двумя книгами и каждая из них считалась самостоятельным изданием). Общий тираж их – 261 800 экз. «Если Коран издавался здесь не так уж часто, то седьмая его часть – гафтияк – за этот период была издана 25 раз довольно большим тиражом – 1 046 100 экз… Кроме того, были напечатаны листками и брошюрами отдельные суры… общим тиражом 668 195 экз. Особенно часто и массовыми тиражами печатались (все в той же типографии! – М.Б.) молитвенники на все случаи жизни… их общий тираж составляет 2 382 106 экз. Всех изданий глав, отдельных частей Корана, молитв и молитвенников, отпечатанных здесь, было 139, а их тираж огромен: 4 358 200 экз.» (Каримуллин. Цит. соч. С. 38). Интересно, что очень видную роль в развитии татарского книгопечатания (и не только светского, но и религиозного) сыграли русские типографы – особенно Иван Николаевич Харитонов. Одна из татарских газет в 1909 г. писала, что Харитонов «вывел мусульманскую печать на новую дорогу, поднял ее на уровень передовых народов мира» (Цит. по: Там же. С. 53).

278 В 1909 г. в Астрахани Хабибуллой Лапиным был опубликован сборник стихотворений Джаббадова «Миллэт тавышы нам ашгари» («Голос нации»), Власти начали судебное преследование издателя, обвинив книгу в «возбуждении враждебных чувств среди татарского населения к русскому народу приведением воспоминаний о деяниях, совершенных русскими царями при завоевании татарских ханств, о политике, стремящейся уничтожить ислам, и притеснениях, которые будто бы терпят мусульмане от Правительства и администрации за свою веру и нацию» (Цит. по: Там же. С. 175). Это, утверждает Каримуллин, «яркий пример классической демагогии царской жандармерии и цензуры в отождествлении политики самодержавия с именем русского народа» (Там же. С. 175–176).