Россия и мусульманский мир № 1 / 2010
Шрифт:
Практический опыт отечественных правоохранительных органов свидетельствует, что в основе любых проявлений экстремизма и терроризма, как правило, лежит идеология радикализма: религиозного, социального, националистического, политического. Следует сказать, что подавляющее большинство представителей религиозного (исламского) экстремизма и терроризма прошли, с точки зрения России, через радикальный ислам. Важным элементом социально-политической и конфессиональной обстановки, требующим самого пристального внимания, является сохраняющаяся тенденция возрастания в Южном федеральном округе (ЮФО) роли «исламского фактора» и стремления сторонников различных течений ислама усилить свое влияние на происходящие в ЮФО общественно-политические процессы. В связи с этим целесообразно напомнить, что национально-религиозное движение в Чечено-Ингушетии, часто
Как показывает опыт некоторых зарубежных стран, политизированный радикальный ислам представляет опасность для стабильности, безопасности и территориальной целостности любых государств, входящих в зоны распространения ислама (как в тех регионах, где мусульмане составляют большинство, так и в тех, где они являются конфессиональным меньшинством). При этом он наиболее опасен для развивающихся поликонфессиональных государств, к которым принадлежит и Россия. Даже частичная или временная реализация проектов радикальных исламистов в таких государствах нередко приводил к вспышкам межконфессиональной вражды и сепаратизму (Судан, Кения, Косово – в Югославии, Чечня – в России и т.д.).
На наш взгляд, проблема влияния радикального ислама в России вообще и в ЮФО в частности, как дестабилизирующего фактора, может быть решена только в результате скоординированной деятельности всех органов государственной власти федерального и регионального уровня в тесном взаимодействии с общественными и научными организациями, а также российскими исламскими религиозными деятелями. Весьма важную роль в этом процессе призваны сыграть отечественные органы безопасности, НАК, антитеррористические комиссии в субъектах Российской Федерации.
В настоящее время одной из наиболее опасных проблем и источником угроз безопасности в регионе остается активно распространяющаяся среди населения ЮФО (при непосредственной поддержке эмиссаров зарубежных неправительственных организаций и специальных служб некоторых государств Ближнего и Среднего Востока) идеология новой волны радикальных течений в исламе, суть которой заключается в переходе к наиболее конспиративным методам пропагандистской и экстремистской деятельности; использовании легальных (правовых) способов для проповедования своего вероучения; использовании федеральных и местных выборов для легального проникновения в местную, республиканскую, краевую и областную власть; временном отказе от открытой вооруженной борьбы с существующей властью и т.д.
Практика деятельности мусульманских экстремистов в нашей стране показывает, что она нацелена против существующей власти и официальных руководителей духовных управлений мусульман и служителей мечетей, которые, как правило, являлись стабилизирующей силой российского исламского общества, поскольку традиционный ислам в России всегда функционировал через ДУМы и служителей мечетей, так или иначе связанных с государственной властью.
В настоящее время практически во всех субъектах Российской Федерации в ЮФО происходят процессы усиления позиций и роли мусульманских авторитетов и служителей мечетей в общественной жизни, в том числе рост их организационной и консолидирующей роли в местах компактного расселения мусульман северо-кавказских национальностей, как на территории их традиционного проживания, так и за ее пределами. При этом социальный статус и степень воздействия на общественную жизнь мусульманских авторитетов, возглавляющих многочисленные религиозные общества и объединения мусульман в ЮФО, все более возрастают.
Этому способствовала и способствует деятельность значительного числа эмиссаров, ежегодно приезжающих из ближневосточных стран, прежде всего из Саудовской Аравии и других исламских государств. Определенную активность в этом направлении проявляют спецслужбы и организации некоторых иностранных государств. Между иностранными спецслужбами, международными неправительственными и религиозными организациями стран, входящих в блок НАТО, прослеживается разделение предметов ведения, сфер влияния и зон ответственности на территории ЮФО. Их действия во многом носят согласованный по месту, времени и отдельным исполнителям характер.
Анализ политической ситуации на Северном Кавказе свидетельствует о том, что наиболее характерными задачами, решаемыми религиозно-экстремистскими организациями и спецслужбами США,
1. Мониторинг развития социально-политической обстановки, проблем межнациональных отношений, конфликтных ситуаций и сепаратистских проявлений в субъектах ЮФО в рамках созданных ранее информационных групп, организаций по сбору и анализу социально-политической и иной информации (разного рода фонды, неправительственные организации и их филиалы, исследовательские и религиозные центры и т.п.).
2. Выработка механизмов управления и влияния на социально-политические и экономические процессы в ЮФО, а также на ситуацию в зонах межэтнических конфликтов на его территории.
3. Активные попытки разрушения сфер военно-политического влияния Российской Федерации на Кавказе, а также создание зон контроля на территории отдельных субъектов Федерации в ЮФО под эгидой международных организаций с последующим выводом их из-под юрисдикции России.
Анализ складывающейся в ЮФО общественно-политической и конфессиональной обстановки показывает, что все более определяющее значение на нее начинает оказывать исламский фактор. Все чаще поступает информация о попытках вмешательства со стороны религиозных авторитетов и их адептов в общественные дела и даже в деятельность местных органов самоуправления. Есть основание предполагать, что с углублением нынешнего финансового кризиса влияние исламского фактора будет возрастать.
Особое беспокойство вызывает обстановка в Дагестане. Так, на севере республики распространяется религиозное учение наиболее авторитетного шейха Саид-Афанди Чиркейского, последователи которого (а их более 10 тыс.) держатся обособленно от других верующих. Характерно, что большинство сотрудников аппарата ДУМД, являющиеся лицами аварской национальности, а также многие высокопоставленные республиканские чиновники считают себя мюридами этого шейха. По некоторым оценкам, авторитет Саид-Афанди Чиркейского в настоящее время настолько велик, что он безапелляционно навязывает свою волю при решении кадровых вопросов в зоне своего влияния без согласования с верующими на местах, в том числе и с ДУМД. В Южном Дагестане укрепляет свои позиции среди верующих шейх устаз Сиражудин Афанди Хурикский. Его учение пользуется популярностью среди представителей табасаранской, лезгинской и других национальностей, составляющих основную часть населения Южного Дагестана. В центральной части наиболее известны устазы Карачаев Муртазали Абдулманапович и Ильясов Ильяс Абдуллаевич. Необходимо также учитывать, что дагестанским мусульманам присущи четыре уровня идентичности: этническая, дагестанская, мусульманская и российская. Нарушение равновесия между этими уровнями весьма опасно для суверенитета России на Северном Кавказе. В связи с этим нельзя не согласиться с исследователями, утверждающими, что «исламские радикалы отдавали себе отчет, что в Дагестане сепаратистские настроения неизбежно нарушат этническое равновесие, что приведет к гражданской войне», на что они и рассчитывали, вступив в боевое сотрудничество с чеченскими вооруженными формированиями, развязавшими агрессию против Республики Дагестан в 1999 г.
Результаты контртеррористических операций в Чечне в 2000–2005 гг. привели к укреплению правопорядка в Чечне. Это побудило чеченскую непримиримую вооруженную оппозицию и их спонсоров к поиску вспомогательных направлений для ударов по России. В связи с этим резко возросла террористическая активность на территории Дагестана. С начала 2005 г. в самой крупной северокавказской республике произошло более 70 террористических актов.
По частоте террористических актов Дагестан даже обошел Чечню. Более того, «дагестанский терроризм – это терроризм более высокого накала и уровня организации по сравнению с чеченским. Сегодняшний чеченский терроризм – это действия разрозненных групп, демонстрирующих слабость общего координирующего центра и внятной политической идеологии. В Дагестане теракты, во-первых, являются подчеркнуто авторским делом (за них берется ответственность), а во-вторых, опираются на логически стройную идейно-политическую систему взглядов (радикальный политизированный ислам)». Центробежные процессы, проистекающие в мусульманской умме Дагестана, оказывают довольно существенное влияние и на мусульманскую общину сопредельного Ставропольского края, которая в силу ряда причин внутриконфессионального, межнационального и социального характера также неоднородна и разобщена.