Россия и мусульманский мир № 5 / 2017
Шрифт:
Общеизвестно, что наибольший накал террористической активности фиксируется на Северо-Восточном Кавказе (Дагестан, Чечня, Ингушетия), где в рамках официального ислама господствуют суфийские ордены (тарикаты) – накшбандийя, кадирийя и шазилийя (последний – только в Дагестане). Однако следует отметить, что и в этом северокавказском субрегионе достойного отпора суфизм идеологии салафизма дать не смог, а, по мнению З.М. Абдулагатова, и не мог дать, так как «…эта дискуссия в самых жестких формах безрезультатно идет уже многие столетия. Более того, как показывает статистика террористических акций религиозно-политического характера, переход исламской молодежи в ряды салафитов увеличивается. Причем, это напрямую связано не только с недостаточностью в противодействии религиозному экстремизму тарикатской идеологии, но и тем, что суфизм в известной степени сам порождает салафитскую противоположность 15 .
15
Абдулагатов
Кроме того, «…так как “официальный” ислам стремится максимально приблизиться к государству, и это ему действительно удается, оппозиция к “официальному” духовенству переходит к оппозиции государству» 16 . Поэтому, по мнению З.М. Абдулагатова, «…государству надо найти пути ко всем исламским конфессиям. Ровная открытость к ним, даже к тем, которые находятся в отношении жесткой конкуренции “официальному исламу”, – действенный способ противодействия их радикализации» 17 . Эта мысль находит поддержку в руководстве Национального антитеррористического комитета (НАК): «Внутриконфессиональное противостояние, которое сейчас существует внутри ряда республик Северного Кавказа – это очень опасное явление… …пришло время находить точки соприкосновения с идеологами умеренного ваххабизма (салафитами)… …всех, кто готов к диалогу, мы должны привлечь, включить в процесс противодействия терроризму. Надо пресечь воспроизводство террористических кадров. Значит, та часть духовенства, которая готова работать с молодежью, удерживая ее от вооруженного противостояния с властью, и которая открыта к богословскому диалогу и обсуждению всех спорных вопросов, – это наши потенциальные союзники» 18 .
16
Там же. – С. 55.
17
Там же. – С. 56.
18
Пржездомский А.С. В эпицентре противостояния идеологии смерти…
Однако не все так просто: существуют и сомнения относительно целесообразности работы с умеренными исламистами. В частности, эксперты из созданного в рамках Российской академии наук «Центра ситуационного анализа» считают, что осуществление отдельных призывов в пользу контактов властей с салафитами чревато негативными последствиями для развития отношений с последователями традиционного ислама. Так, утверждают они, попытка властей Дагестана провести переговоры с «лесными» привела к тому, что те стали предъявлять претензии и выдвигать свои условия, в том числе требуя назначения своих представителей на должности заместителей глав администраций и замначальников УВД 19 .
19
Ислам в России: Угрозы радикализации // Российская газета. – 2012. – 4 апр.
Нет никаких сомнений в том, чтобы противостоять радикалам на интеллектуальном уровне, нужны образованные знатоки ислама, которых в российских традиционалистских кругах явно недостаточно. В этой связи серьезную обеспокоенность вызывает подготовка кадров служителей мусульманского культа в России: ряд учебных текстов создается по системе средневековой схоластики, отсутствует аттестация учебников, не контролируется качество образования, практически нет светских специалистов по исламскому богословию, не хватает знатоков арабского языка, грамотных переводчиков. Переводные книги с арабского и турецкого нередко культивируют экстремистские настроения и т.д.
Совершенно очевидно, что в целях противодействия религиозно-политическому экстремизму обществу и государству необходимо обратить особое внимание на систему религиозного образования. Речь идет о том, что необходимо создать отечественную модель исламского образования, что позволило бы перехватить инициативу у зарубежных мусульманских университетов и центров в сфере как очного, так и дистанционного обучения. В частности, в Саудовской Аравии, Египте, Афганистане, Пакистане, других государствах Ближнего, Среднего Востока и Северной Африки студенты из России нередко продолжают изучать ислам в его наиболее радикальных формах, одновременно подвергаясь антироссийской идеологической обработке. Многие лидеры вооруженного подполья, например уничтоженные А. Астемиров и М. Мукожев из Кабардино-Балкарии, прошли обучение в исламском университете Эр-Рияда (Саудовская Аравия), в государстве, где доминирующим выступает суннитский ислам ваххабитской направленности.
Однако до сих пор российская мусульманская молодежь продолжает выезжать за рубеж для получения исламского образования. При этом существуют два канала выезда – официальный и частный. Выезжающие официально, в рамках заключенных договоров между Духовными управлениями мусульман (ДУМ) и конкретными учебными заведениями, получают стипендии, имеют возможность решения социальных проблем. Более того, сегодня позиция подавляющего большинства ДУМов такова, что первоначально получать высшее мусульманское образование следует в России, и только потом, по официальным каналам и соглашениям, совершенствовать его за рубежом, в авторитетных университетах. В то же время большинство желающих получить зарубежное исламское
20
Ислам в России: Угрозы радикализации // Российская газета. – 2012. – 4 апр.
Более того, система исламского образования в регионах России до сих пор выступает одним из мощных источников формирования фундаменталистского сознания мусульманской молодежи 21 . Как справедливо отмечал дагестанский ученый И.А. Шамов, в программах исламских учебных заведений РД нет «ни истории, ни географии, ни математики, ни литературы, ни русского, ни иностранных языков, ни биологии, ни компьютерной грамоты, ни, разумеется, начал философии и еще десяток “ни”. Ничего из того, что делает члена общества образованным, а само общество – развитым» 22 . Как представляется, идеология противодействия не может не уделить пристального внимания содержанию учебных программ российских исламских образовательных учреждений. По мнению З.М. Абдулагатова, с которым мы полностью солидаризуемся, государству и обществу в целях соответствия этих программ общественным и государственным интересам было бы желательно:
21
Муслимов С.Ш. Религиозно-политический экстремизм глазами дагестанцев. – Махачкала, 2011. – С. 21.
22
Шамов И.А. Религия или светское просвещение // Дагестанская правда. – 2001. – 8 июня.
– провести строгий учет всех исламских учебных заведений. Несанкционированных государством религиозных учебных заведений с несоответствующими государственным стандартам программами быть не должно;
– разработать, с участием религиозных и светских ученых, программы для религиозных учебных заведений всех уровней исламского образования (мактабы, медресе, исламские высшие учебные заведения);
– контроль над строгим следованием принятым учебным программам должен быть особой заботой государства… 23
23
Абдулагатов З.М. Особенности социализации современной молодежи… – С. 50.
Помимо создания и совершенствования собственного российского мусульманского образования, сегодня чрезвычайно нужна стабильная информационная политика по исламской проблематике, включающая, в том числе, издание печатных материалов (периодических, учебно-просветительских и аналитических), создание соответствующих сайтов и интернет-портала с одновременным противодействием аналогичной активности со стороны радикальных исламистов. В частности, заслуживает пристального внимания со стороны властей их издательская деятельность и еще недавнее наличие в розничной торговле России книг и брошюр, по сути, подрывного содержания. Зачастую, как это случилось с мусульманской литературой, появление на полках магазинов, в мечетях и исламских учебных заведениях изданий, содержащих экстремистские идеи, связано с дефицитом собственной богословской и правоведческой литературы. Этот недостаток до сих пор компенсируется произведениями зарубежных авторов, идеологов радикального ислама, в том числе экстремистскими (аль-Ваххаб, аль-Маудуди, С. Кутб, аль-Умар, аль-Фаузан, Башамил, аль-Шакк и многие другие идеологи радикального ислама). Необходимо подчеркнуть, что подрывная исламистская литература попадает в страну не только из-за рубежа, но значительная ее часть до недавнего времени публиковалась непосредственно на территории России (например, издательство «Бадр» тиражировало издаваемую литературу, в основном, в Москве и Московской области). Безусловно, вся литература такого рода должна оказаться под запретом.
Особого внимания заслуживает киберпространство, активность различных телекоммуникационных сетей типа Интернета. Виртуальное пространство заполнено исламистскими сайтами, форумами и диспутами экстремистской направленности. Все теракты фиксируются на сайтах террористов, выступающих за «всемирный джихад», а также в социальных сетях. Деятельность отдельных субъектов киберпространства носит антироссийский характер. Соответственно, и противодействие «идеологическим диверсиям» на этом канале должно носить специфический характер. Вместе с тем в России «пока не найдено эффективных решений по недопущению использования Интернета для распространения террористической идеологии» 24 .
24
Ильин Е.П. Система противодействия идеологии терроризма в РФ. [Электронный ресурс] // Национальный антитеррористический комитет [Официальный сайт]. URL:Рубрика «Публикации».