Россия и русские в мировой истории.

Нарочницкая Наталия Алексеевна

615 Цымбурский В. Геополитика для <евразийской Атлантиды> // Pro et contra. Осень 1999. Т. 4. М., 1999.

522

Очертания новой евразийской стратегии не новы, а проступали не раз в течение последних двух веков в моменты крупных сдвигов в мировом равновесии, и это побуждает лишний раз осознать общемировое величие всей 200-летней работы России на Юге, которая сейчас впервые под угрозой. Не будучи сформулирована в какуюлибо доктрину, она, тем не менее, обладала такой интуитивной системной целостностью, которая успешно преодолевала устремления окружающих ее интересов и цивилизаций. Именно такая целостность России необходима сейчас, когда ее внешняя политика, едва освободившись от виртуальных догм инфантильного мышления сахаровско-горбачевской школы, делает новые зигзаги.

Сегодня <Россия столкнулась с системным вызовом

государственному суверенитету и территориальной целостности, оказалась лицом к лицу с силами, стремящимися к геополитической перекройке мира>616 – эти выверенные слова все еще нуждаются в подкреплении системной стратегией, адекватной <системному вызову>. Нет пока достаточных признаков осознания даже таких лежащих на поверхности связей, что невозможно удержать Кавказ, уйдя с Черного моря и оставив Измаил и Тирасполь – дунайско-балканское направление. Еще менее заметно понимание, что глобальные политические и культуртрегерские устремления нового глобализма могут определить нашу судьбу на столетия, так как с утратой условий и внутреннего импульса к историческому бытию русские как субъект мировой истории переживают невиданную национальную катастрофу. Но без русских не будет России, а без России не будет ни Евразии, ни мира между Европой и Азией.

Однако на вызовы воинствующего либерального универсалистского проекта пока нет серьезного ответа в современной России – ответа, который в полной мере опирался бы на ее наследие и историю, но смотрел бы в будущее. Нельзя же считать таким ответом лепет воспрявших российских западников о глобализации как синтезе цивилизаций, повторяющих ту же доктрину вхождения в мировую цивилизацию, лишь слегка освобожденную от откровенно антинационального пафоса начала 90-х годов. Отнюдь не столь пресные философские умствования и геополитические фантазии интеллектуального штаба левой оппозиции еще более коварны, так как их флагом является борьба с <атлантическим мировым порядком>.

На фоне очередного разочарования в Западе и вырождения либеральной демократии на знамя опять поднимается <Евразия>. Тысячелетняя Россия в этой теории становится <историческим материалом>, к которому лаборатория <третьего пути>, неоевразийства, примеряет и схемы фашиствующего кумира европейской <новой

616 Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию. Путь к эффективному государству. М., 2000.

34* 523

правой> Ж. Тириара (Европа от Дублина до Владивостока), и надуманные прожекты нового российско-германского <священного союза> как <родственных> мистических имперских сил. В этих интеллектуальных химерах ничего не значит реальная Россия как явление мировой истории и культуры. <Евразия> в силу мистического зова почвы будто бы противостоит <атлантизму>, который очерчен в экзотических абстракциях языческого ландшафтного детерминизма. Безликие <Континент> и <Океан> предопределены столкнуться в борьбе <теллурократии и талассократии>, независимо от их представлений о смысле исторического бытия. Заимствовав терминологию и саму идею у немецких мыслителей Веймарской <консервативной революции>, неоевразийцы опускают тот факт, что, например, один из их кумиров – действительно блестящий юрист и философ К. Шмитт считал главным в противостоянии <Океана> и <Континента> несовместимость англосаксонского меркантилизма и высокого духа романо-германской католической Европы.

<Ариософия>, пропаганда европейской <новой правой>617, завороженное внимание к изысканиям интеллектуальной лаборатории рейха Ahnenerbe, наконец, <нордический> антураж – Гиперборея – весьма красноречивы: они уже не раз питали идею владычества над миром. Еще в Писании сказано, что именно там низвергнутый ангел Денница мнил стать <подобным Всевышнему> и <говорил в сердце своем>: <Взойду на небо, выше звезд Божьих вознесу престол мой, и сяду на горе в сонме богов, на краю севера> (Исаия 14. 14,13). Однако, избегая прямых атак на христианство, интеллектуалы-неоевразийцы проповедуют <консервативную революцию>, <новый традиционализм> – некий <третий путь> и поддерживают аудиторию, отождествляющую себя с православной культурой, но не слишком сведущую в эзотерических учениях, в состоянии интеллектуальной и политической экзальтации.

Однако в ряде трудов по <третьему пути> можно почерпнуть, что <современная история>

для новых традиционалистов <находится в эпохе Кали-юги>, а <консервативная революция>, оказывается, нужна для призыва элиты, чтобы превратить <народ из черни в человека>. Революция прославляется как ниспровержение и разрушение, через которое возникает новое рождение и развитие – череда эманации, что является давно известным стержнем пантеистических систем и особенно нетрадиционных учений внутри них. Гностики и теософы, они признают в качестве частной истины <христианское движение первых трех веков>, якобы <профанированное> I Вселенским собором и провозглашением христианства государственной религией. Итак, враг – христианская церковь, догмат, таинства,

617 <Милый ангел>. М., 1992-1993; Дугин А.Г. Мистерии Евразии. М., 1992; Эвола Ю. Языческий империализм. М., 1994; Генон Р. Кризис современного мира. М., 1994.

524

государство. Весьма красноречиво прославление масонства, которое пронесло и <реставрировало древние традионалистские осколки в философских системах и ритуалах тайных обществ>, а также иранской революции как исламски окрашенной <арийской традиции> и суфизма618.

Таким образом, для <консервативной революции> ценны лишь эзотерические учения – гнозис, кабала, герметизм, суфизм. Их сторонники всегда признавали в среде <посвященных>, что экзотерические религии, в которые они проникали, неся отказ от личного Бога Творца и смешение добра и зла до полной их иллюзорности, – иудейская, христианская, магометанская – <ложны> и выражают лишь внешние оболочки веры для черни. В предисловии к книге имама Идриса Шаха о суфизме это подтверждено буквально: <Суфии представляют собой древнее духовное братство… их можно встретить в любой религии, и этим они похожи на <Вольных и Принятых Масонов>, которые… могут положить перед собой в Ложе Библию, Коран или Тору>61?.

Этот ряд впечатляет, после него трудно адептам <консервативной революции> опровергнуть вывод о полной противоположности корневой системы их философии христианству.

Геополитические модели620 на такой философии обнаруживают весьма антирусский проект, в котором неважно, кто и ради чего даст <евразийский> ответ <атлантизму> – русские или иная, тюркская или даже китайская, стихия. Привлекая внимание к тому, что Иран действительно партнер России в поддержании регионального баланса в отношении оси Вашингтон-Тель-Авив-Стамбул, проповедник иранского суфизма, лидер Исламской партии возрождения Г. Джемаль высказывается, что ключ к освобождению от американского диктата – не что иное, как исламизация России. Союз с <традиционалистскими евразийскими> нациями – Германией, Ираном, Китаем и даже островной Японией – предполагает ради совместного отпора <атлантизму> передать Японии Курильские острова, приморско-дальневосточную часть – Китаю, а Германии – Калининградскую область621.

В среде немецких антиглобалистов, с которыми заигрывают неоевразийцы, существуют условно две тенденции. Одной из них – христианскому осмыслению мировой истории, глубокому переживанию места в ней Германии, которая поплатилась за необузданность амбиций утратой не только завоеваний, но и прежнего достояния,

618 Мурадян И.М., Манукян С.А. <Третий путь> евразийских наций и ирано-шиитская революция. Фонд высших технологий. Ереван, 1997, с. 39, 21, 43-46.

""Идрис Шах. Суфизм. М., 1994, с. 201, 318, 436, 4.

620 См. Дугин А.Г. Основы геполитики. М., 2000.

621 См. Элементы. Евразийское обозрение. 1992-1997. AULA. 1998, № 6.

525

осознанию пагубности антирусского вектора германской исторической стратегии, приведшего к фиаско и к зависимости от англосаксов622, в <демократических> Германии и Австрии чинят всевозможные препятствия. Другая же не воздерживается от соблазна искать вдохновение в сомнительном <величии> немцев и их территориальных владений в период рейха. Именно она, особенно благосклонная к неоевразийцам, выгодна глобалистам, заинтересованным в маргинализации протеста, чтобы объяснять его <ностальгией> по <тоталитарным> и <нацистским> временам. Те немецкие издания, что иногда посвящают страницы обещаниям российских <неоевразийцев> возвратить Калининградскую область, иногда наполнены фотографиями доблестных эсэсовцев и историями <расчленения> Германии авторами Ялты и Потсдама, в которых непонятно, кто же в той войне был агрессором623.