Россия и современный мир №1 / 2017

Игрицкий Юрий

Что касается безработных, зарегистрированных в государственных учреждениях службы занятости населения, то их численность оставалась стабильной – на уровне 1 млн человек. Услугами этой службы традиционно пользовались люди, являющиеся наименее конкурентоспособными на рынке труда, или рассчитывающие получать пускай незначительное по размеру (максимум – 4900 руб.), но регулярно выплачиваемое пособие по безработице. В отличие от 2009 г., когда уровень регистрируемой безработицы в феврале–апреле приближался к 3%, в 2014–2016 гг. он в среднем составлял 1,3% численности рабочей силы, изменяясь в интервале 0,1–0,2 п.п. Так что зарезервированные Правительством России 5,5 млрд руб. на «обеспечение выплаты пособия по безработице в случае роста количества безработных до 1,3 млн человек» в 2016 г. окажутся невостребованными [5].

Как и уровень безработицы, продолжительность

поиска работы (незавершенная безработица) следовала за экономической динамикой. В 2014 г. среднее время поиска снизилось до 7,3 месяца (на 0,3 месяца меньше, чем в 2013 г.). В целом за 2015 г. оно не изменилось. Но в IV квартале наметилось повышение, продолжившееся и в 2016 г. По итогам года среднее время поиска работы составит 7,8 месяцев. Рост коснется всех возрастных групп. Исключением станут безработные предпенсионного возраста и старше 60 лет. Но происходит это не за счет расширения возможностей их трудоустройства. Скорее всего часть людей этих возрастов, долгое время не находя работу (а именно в этих возрастных группах время поиска работы максимальное), судя по показателю участия в рабочей силе, просто уходят из состава экономически активного населения.

Динамика структуры безработных по полу, возрасту, образованию в 2014–2016 гг. существенно не менялась. По-прежнему, по отчетным данным Росстата за 2015 г., сохраняется превышение мужской безработицы над женской (5,1 против 4,6%), в составе возрастных групп продолжается рост безработицы среди молодежи до 24 лет, а среди лиц с высшим образованием уровень безработицы самый низкий – 3,4%, тогда как у имеющих только среднее общее, основное общее и не имеющих основного общего образования он, соответственно, составил 8,6, 13,4 и 21,3% [6, с. 114, 118].

Не изменились и тенденции трансформации структуры занятости (по видам экономической деятельности). Эти сдвиги почти всегда идут очень медленно, отражая постепенную структурную трансформацию экономики в первую очередь за счет технологических инноваций и смены приоритетов потребления. Тем не менее в 2014–2016 гг. объективно обусловленная тенденция постепенного перемещения занятых из первичного и вторичного секторов экономики в третичный, судя по данным обследований Росстата, проявилась достаточно определенно (табл. 2). Например, в 2016 г. по отношению к 2013 г., по расчетам, занятость в сельском хозяйстве снизится на 0,2 п.п., в обрабатывающих производствах – на 0,6 п.п. За тот же период занятость в гостиничном и ресторанном бизнесе вырастет на 0,3, а в сфере операций с недвижимым имуществом, арендой и предоставлением услуг – на 0,4 п.п.

Таблица 2

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ЗАНЯТЫХ ПО ОСНОВНЫМ ВИДАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (% )

Источник: Рассчитано по данным Росстата.

Сохранив макроэкономическую устойчивость, российский трудовой рынок сохранил и присущие ему проблемы структурного и институционального свойства. Эти проблемы носят фундаментальный и долговременный характер. Они обусловлены прямой зависимостью от пространственной и отраслевой структуры российской экономики, существенными масштабами теневого (неформального) сектора, особенностями и многообразием трудовых практик, слабостью институтов поддержки инвестиционного обеспечения, создания современных высокопроизводительных рабочих мест.

По значимости на первое место среди этих проблем следует поставить региональную дифференциацию трудовых рынков. Сама по себе такая дифференциация – явление естественное. И не только для нашей страны с ее огромными и разнородными по трудовому и производственному потенциалу территориями, а для практически любой национальной экономики. Но дело в уровнях региональных различий, их характере и возможностях сглаживания.

Самое общее представление о пространственных различиях дают данные о максимальном и минимальном уровнях безработицы в российских регионах (субъектах Федерации) (размах ряда в III квартале 2016 г. составил 28,6). В числе первых традиционно находятся Республика Ингушетия, Республика Тыва и Чеченская Республика, а с 2015 г. к ним добавилась Карачаево-Черкесия. В число вторых также традиционно входят Санкт-Петербург и Москва (табл. 3).

Таблица 3

РОССИЙСКИЕ РЕГИОНЫ С МАКСИМАЛЬНЫМ

И МИНИМАЛЬНЫМ УРОВНЕМ БЕЗРАБОТИЦЫ (III квартал 2016 г.)

Источник: По данным обследований рабочей силы (III квартал 2016 г., Росстат).

Несмотря на экстремальные разрывы, пространственная структура российского рынка труда не хаотична. Дифференциация проявляет себя прежде всего как различия между группами регионов. Это иллюстрирует кривая нормального распределения безработицы (рис. 1). Она определенно показывает, что в России сложились как минимум три группы регионов, существенно различающиеся по напряженности на трудовых рынках.

В первой базовой и самой многочисленной группе находятся регионы, в которых показатели тяготеют к среднему по России уровню. В III квартале 2016 г. таких регионов насчитывалось 67. Безработица здесь колеблется в интервале 4–10%. Причем более чем в половине этих регионов отклонение от среднего по стране уровня безработицы не превышает 1 п.п.

Во вторую – наиболее благополучную группу входят 11 регионов с уровнем безработицы, не превышающим 4% (табл. 3). Здесь относительно невысокая напряженность на рынке труда сочетается со значительно превосходящим средний по стране уровнем ВРП (валовым региональным продуктом) в расчете на душу населения.

Рис. 1. Распределение российских регионов по уровню безработицы (2015)

Источник: Данные Росстата .

Остальные регионы, составляющие третью группу, характеризуются повышенной напряженностью в сочетании с низким уровнем ВРП. Причем в Ингушетии показатель безработицы, несмотря на существенное снижение – на 13 п.п. по отношению к 2013 г., – по-прежнему остается экстремальным.

Динамика показателей трудового рынка российских регионов в 2014–2015 гг. носила разнонаправленный характер. В 2014 г. безработица снижалась в большинстве регионов. Выросла она в 17 регионах и в 11 – не изменилась. В 2015 г. ситуация поменялась – безработица выросла в 62 регионах, в 5 – не изменилась и только в 16 – снизилась 35 .

35

Без учета данных по Крыму и Севастополю.

Рынки труда выделенных групп по-разному реагируют на изменения общей макроэкономической динамики. Это достаточно определенно проявилось в период кризиса 2008–2009 гг. 36 Тогда, несмотря на резкий рост безработицы в целом по стране, в регионах третьей «экстремальной» группы напряженность на рынках труда в отличие от большинства регионов продолжила снижение, причем более высокими темпами, чем ранее. Эта зависимость проявилась и в 2014–2016 гг. Из пяти регионов с максимальным уровнем напряженности в четырех безработица в 2015 г. по отношению к 2013 г. снизилась. Исключением стала Карачаево-Черкесия. Здесь снижение показателей экономического роста было заметно более высоким, чем в среднем по России, что и обусловило значительное повышение напряженности на рынке труда. В 2014–2015 гг. в республике был отмечен самый высокий среди всех российских регионов прирост безработицы – на 5,3 п.п. по сравнению с 2013 г. По величине показателей «Среднее время поиска работы безработными» и «Доля безработных, ищущих работу 12 месяцев и более» регион в 2015 г. уступал только Ингушетии. Что касается других регионов этой группы, то сохраняющаяся федеральная бюджетная поддержка и позитивное воздействие, оказываемое определенной устойчивостью институтов ведения экономической деятельности, стали для этих трудовых рынков более значимыми факторами, чем ограничение совокупного спроса.

36

Подробнее статистический анализ динамики рынка труда России в 2008–2009 гг., в том числе в разрезе регионов, см.: Ахапкин Н.Ю. Российский рынок труда в условиях кризиса: Тенденции и варианты развития [1].