Россия и Южная Африка: наведение мостов

Давидсон Аполлон

Другой рассекреченный запрос – просьба СВАПО за 1979 г. – скромнее в смысле числа наименований запрашиваемого. Список уместился на 10 страницах. Масштабы тем не менее все равно поражают. АКМ, например, запрошено было 3500 шт., АКМС – 1700 шт., карабинов СКС – 2000 шт. Комплектов обмундирования и товаров общегражданского назначения запрашивалось в расчете на 10 тыс. человек [716] .

Вряд ли поставки АНК были по размерам меньше поставок СВАПО, особенно с конца 1970-х годов, после многотысячного «исхода» молодежи из ЮАР и создания лагерей Умконто в Анголе. Даже просьба Джошуа Нкомо, руководителя ЗАПУ, от 4 октября 1978 г. и по масштабам, и по характеру запрашиваемого не сильно отличалась от аналогичного запроса Нуйомы: тоже на 10 страницах [717] .

По приводимым Шубиным

данным Главного управления военно-технического сотрудничества МВЭС, общий объем помощи АНК в 1963–1989 гг. составил около 61 млн руб. (в ценах того времени), из которых 52 млн было потрачено на поставки имущества (на 36 млн оружия и на 16 млн общегражданского имущества). Остальные средства пошли на «техническое содействие», в основном на подготовку военных кадров в СССР и на направление советских специалистов в Анголу [718] . Эти цифры, по его словам, не включают ту материальную помощь военного назначения, которая оказывалась, например, по линии СКССАА или Государственного комитета по внешнеэкономическим связям. Можно добавить к этому, что не включают они и финансирование отдельных военных операций, как, например, операции «J». Вряд ли в них включено и финансирование поездок военного руководства, авиабилеты и т. д. Не ясно, включена ли в эти данные стоимость поставок других министерств и ведомств, а их, как видно из резолюции ЦК КПСС по запросу СВАПО, приведенному нами выше, было немало. То, что она не включала стоимость поставок по линии Министерства обороны, очевидно [719] .

В любом случае, как и с военными поставками Анголе, оценить масштабы советской военной помощи в денежном выражении невозможно, так как цены на многие товары были низкими, а зачастую они предоставлялись на льготных условиях или бесплатно.

Способов доставки оружия было множество. Самым эффективным были, конечно, официальные поставки. В. Г. Солодовников говорил, что после визита Н. В. Подгорного в Замбию «Аэрофлот» установил прямую линию с Лусакой, так что оружие переправляли на советских самолетах. До этого оно шло через Дар-эс-Салам, а оттуда по железной дороге до Лусаки. Он подчеркивал, что все это делалось только по согласованию с замбийским правительством на основании трехсторонних договоров. Замбия даже взяла на себя расходы по доставке оружия по территории Африки [720] .

Еще в 1972 г. член парламента от Национальной партии Дж. У. Рал говорил: «Русские корабли регулярно плавают вокруг мыса Доброй Надежды. Самолеты южноафриканских сил обороны давно и регулярно фотографируют их груз, большой и покрытый брезентом. Разгружают его в Мтваре или в Дар-эс – Саламе (Танзания). Совершенно очевидно, что это оружие. Затем его передают в другие руки [721] . К нам уже попало некоторое количество образцов этого вооружения. Это – не единичная акция» [722] .

В Анголу обмундирование, оборудование, амуницию, технику и продукты везли на самолетах и кораблях. В. Ф. Ширяев вспоминал, что небольшое количество оружия возили через Лондон в чемоданах: таких мер безопасности, как сейчас, тогда не было. Оружие хранилось на складах МПЛА, раз в месяц его грузили на машины и везли в сторону Ботсваны. Ширяев никогда не спрашивал о том, куда оно направлялось: у АНК и МПЛА были свои отношения [723] .

Но были и другие, более романтические пути.

Шубин писал, что на похороны Мозеса Мабиды в Мапуто в марте 1986 г. съехалось много руководителей АНК и ЮАКП из разных стран Африки. Была и советская делегация. Эта «уникальная возможность» была использована не только для встреч и контактов, но и для переправки оружия из Мозамбика в эти страны и далее в ЮАР [724] .

Одна из самых детективных историй доставки оружия непосредственно в ЮАР связана с именем Мэнни Брауна. В 1950-е годы Браун, член нелегальной ЮАКП, владел кожевенной фабрикой. Бухгалтером у него числился известный коммунист Джулиус Фёрст. Однажды вечером, когда Браун, Фёрст и Хилда Бернстейн встретились на фабрике, в помещение вошли двое сотрудников спецслужб и, обращаясь к Брауну, сказали, что хотели бы поговорить с Фёрстом. Браун, не моргнув глазом, ответил, что Фёрста в этот день нет на работе. Сотрудники ушли, а Фёрст, естественно,

бежал. В 1963 г. Браун помог бежать из тюрьмы четырем известным политическим заключенным – одним из них был Голдрейх. После этого ему, конечно, самому пришлось покинуть страну. Приехав в Лондон, он заново открыл кожевенное дело и снова преуспел, но и тут остался верен своим взглядам. Он создал туристическую фирму Africa Hinterland и на переоборудованных грузовиках, возивших туристов через всю Африку в ЮАР, в течение пяти лет в 1980-е годы переправил туда тонны оружия, складировавшегося в тайниках АНК по всей стране [725] . Об этой истории был создан документальный фильм «Опасные сафари».

Результаты и значение советской военной помощи для АНК

По утверждению В. Ф. Ширяева, всего за время его работы в Анголе им «было подготовлено около 6 тыс. бойцов и командиров по различным специальностям, составивших затем ядро военного крыла АНК». Среди них были и те, кто уже прошел обучение в СССР и был послан на переподготовку или на командирские курсы, но цифра тем не менее впечатляет [726] .

Вообще судить о численности подготовленных в СССР и советскими специалистами в Анголе бойцов Умконто очень трудно, хотя бы потому, что многие приезжали в СССР и возвращались в лагеря многократно для прохождения разных курсов. Кроме того, курсы военной подготовки, как уже упоминалось, проходило и невоенное руководство АНК. В результате оценки тех, кто занимался этими подсчетами специально, значительно разнятся.

По данным В. Г. Шубина, к началу 1978 г. общее число бойцов Умконто за пределами ЮАР составляло 1167 человек, но приток продолжался за счет молодежи поколения Соуэто. За пределами Африки в 1976–1978 годов было подготовлено около 260 человек: 140 в СССР, 100 – в ГДР, 12 – на Кубе, 10 – в Болгарии. Но после этого с конца 1970-х годов эти цифры стали резко возрастать. Еще раньше подготовка небольших групп велась и в других странах, например, в Чехословакии (где в военной академии учились Джо Модисе и Роналд Мхлаба) и на Кипре [727] .

В 1976–1977 гг. руководство ГДР организовало «специальные рейсы», которыми небольшие группы молодежи, прибывавшей из ЮАР в Анголу, перевозили из ангольских лагерей для обучения военным специальностям в ГДР. После этого для обучения в ГДР отбирались только те, кто уже прошел курс военного обучения в Анголе и проявил способности. С 1976 г. по конец 1980-х такую подготовку прошли около тысячи человек. Специализацией ГДР в помощи Умконто была подготовка индивидуальных бойцов и небольших групп для подпольных операций. Среди тех, кто прошел такую подготовку, были Мак Махарадж, Ронни Касрилс, Тим Дженкин, Джеймс Эприл и Крис Хани, позже сыгравшие большую роль в создании структур АНК и ЮАКП внутри страны. В конце 70-х годов Джо Слово обратился к руководству СЕПГ с просьбой о подготовке небольших групп контрразведчиков. Просьба была удовлетворена, но к концу 80-х годов эта работа только началась [728] .

По информации Ховарда Баррелла, автора книги об Умконто, с 1967 по 1987 г. было подготовлено более 12 тыс. бойцов. Около 6 тыс. были направлены в Южную Африку (по его мнению, большинство из них перестали действовать) [729] . Шубин считает, что в обоих случаях цифры были резко завышены. Однако оценки Била Андерсона ближе к цифрам Баррелла. По его мнению, в конце 80-х годов в Умконто «под ружьем» было около 5 тыс. человек [730] . Но ведь к тому времени значительная часть подготовленных ранее кадров погибла, сидела по тюрьмам, «растворилась» в Южной Африке или просто состарилась и не принимала активного участия в боевых действиях.

Влияние советской военной доктрины и советского видения мира, передававшегося через военную подготовку, на кадры АНК было огромным. По сведениям Шубина, предоставленным ему руководством АНК в декабре 1990 г., 95 % всех членов АНК за рубежом прошли в том или ином виде советскую военную подготовку. Самым распространенным базовым курсом, который проходили зачастую по несколько раз практически все бойцы Умконто и который Шубин назвал «традиционным», был курс военно-боевой работы, предназначавшийся для подготовки организаторов вооруженного подполья [731] .