Россия ментовская
Шрифт:
Преступниками могли быть признаны любые физические лица вне сословных ограничений и возраста. Субъективная сторона преступления включала умысел и неосторожность.
Княжеский дружинник Алексаха из рода Сегеней ударил братиной по лбу персиянина, прибывшего с купеческим обозом и пировавшего за княжеским столом после поднесения даров. От удара персиянин скончался на месте. Между персиянами и дружиной завязалась потасовка, в которой покалечили еще троих нехристей, а боярскому сыну Артемиеву "в шуйце жилы искровянили". Постановлено было: Алексашке Сегеню - 10 гривен в казну уплатить за нехристя, а с битыми персиянами полюбовно замириться (т.е.,
Тут видим, что за иноземца, да еще и некрещеного, штрафовали как за холопа. Если бы вышеупомянутый Алексаха закатал бы братиной православному и свободному русичу, то, даже не убив и не нанеся повреждений, был бы наказан гораздо строже: оскорбление считалось тяжким преступлением. (А в наше время за иностранца больше дают, чем за родного.) "Шелковая штука" за искалеченную "шуйцу", видимо, вполне достойная цена, и сын Артемиев был весьма доволен таким исходом дела.
Никакой особой "милиции" для задержания преступников не требовалось. Чаще всего никто (кроме воров-татей) никуда не скрывался и сам предавал себя в руки правосудия с биениями в грудь кулаком и горьким плачем.
Высшей мерой наказания в Русской Правде был "поток и разграбление", назначавшееся в трех случаях: за убийство в разбое, за поджог и за конокрадство (ср. угон автосредства). Наказание включало конфискацию имущества и выдачу преступника (вместе с семьей) "головой" в рабство (как будто "включали счетчик").
По остальным преступлениям применялся вышеупомянутый принцип штрафов ("виры"). Суммы варьировали в зависимости от тяжести преступления и могли также налагаться на всю общину ("дикая вира").
Судебный процесс делился на три этапа. Первый - "заклич" - являлся объявлением о довершившемся преступлении, производился в людном месте, на торгу, например... Второй этап - "свод" - напоминал современную очную ставку и осуществлялся либо до заклича, либо в срок до истечения трех дней после заклича. Лицо, у которого обнаружили пропавшую вещь, должно было указать путь приобретения. На человеке, не сумевшем объяснить приобретение, свод останавливался, и человек объявлялся "татем".
Третья стадия судебного процесса - "гонение следа" - наиболее близка теме этой книги. Однако во времена Русской Правды никаких розыскных органов не существовало, и гонение следа осуществляли сами потерпевшие, их родственники, общинники и добровольцы.
Показания давали "видоки" (очевидцы татьбы) и "послухи" (свидетели доброго имени, поручители).
На практике также существовал судебный поединок, не упоминавшийся в Русской Правде, но имевший обширное распространение по всей Руси.
Так, весной 1193 года такой поединок состоялся между некими Гаврюшей-гусляром и Михаилом, поповым сыном. Длилось побоище до заката, отливали, как говорит летопись, водицею студеной обоих молодцев. А спор вышел из-за лошади поповской, коей Гаврюша (вероятно, крепчайшего здоровья индивидуум) надломил хребет кулачищем, "будучи в виде непотребном, зельем одурманенный". Чем закончилась дискуссия - летопись не говорит. Опьянение, как мы знаем, являлось в русских законах смягчающим обстоятельством (это, кстати, доказывает отчасти, что пьянство вовсе не было на Руси
Вместе со становлением русской государственности формировалось и законодательство. Развились и укрепились сословия, появились служилые люди (государевы слуги), часть из которых занималась охраной наивных, может быть, на теперешний взгляд, но честных законов. В XVI веке сословно-представительными органами на местах стали земские и губные избы. Выборные и самоуправляющиеся избы приняли на себя налоговофинансовую (земские) и полицейско-судебную (губные) функции. Их права закрепились в царских грамотах, их штат состоял из лучших людей - сотских, пятидесятских, старост, целовальников и дьяков. Выше были приказы: Земский, Разбойный, Разрядный, Поместный и др. Полицейские и сыскные функции исполнял Разбойный приказ (в Москве - Земский).
В конце XV века сформировалась система полицейских служителей - бирючей, тюремных сторожей, палачей и т, д. В 1649 году был принят первый полицейский закон - Наказ о Градском благочинии.
Как ни удивительно, но лишение свободы в виде заключения в тюрьму долгое время было одним из самых малораспространенных мер наказания на Руси.
Княжеские и все прочие суды совершались скоро, без ненужной волокиты, поэтому не было нужды долго держать преступника за решеткой. Его просто связывали, сажали на сутки-другие в какой-нибудь погреб, подклеть или баню и приставляли стражника, чтоб не сбежал, только и всего.
Строить для этого специальные тюрьмы не было никакой необходимости.
Действовали законы простые и понятные, которые, в сущности, сводились к формуле т, н, талиона: "око за око, зуб за зуб". Более того, пострадавший мог без всякого суда разобраться с обидчиком на месте преступления, не обращаясь к властям. К примеру, одна из статей Русской Правды (начало XI века) звучала так: "Кого застанут ночью у клети или на каком - воровстве, могут убить, как собаку".
Тяжелой обидой на Руси считалось нанесение увечий, отсечение руки или ноги. Сделавший это, если вина его была доказана, подвергался точно такой же участи - ему тоже, вместо того чтобы давать срок и сажать в тюрьму, без всякой жалости отрубали руку или ногу.
Строго наказывалось оскорбление действием, которое называлось тогда "преступлением против чести", сейчас бы мы назвали это злостным хулиганством - "удар мечом в ножнах или рогом, или жердью, или вырывание усов и бороды". Преступника тоже никуда не сажали, просто по приговору суда пострадавший отвечал ему тем же - рвал бороду или же ударял "рогом или жердью".
Если же в результате судебного разбирательства ни одна из сторон не могла доказать своей правоты, тогда назначалось "поле". Поединок и его результат считались видом судебного доказательства. Кто победит, тот и прав. Ограничивали цепями небольшую площадку вроде ринга, и противники сходились в честном бою. Обычно дрались в присутствии друзей и болельщиков с той и с другой стороны, которые криками подбадривали соперников. Зрелище было увлекательным, поскольку "дерутся в потасовку, кулаками, батогами и дубинами... ". Те, кто сам был неспособен драться (женщины, больные, старики и т, п.), имели право нанять бойца. Но тут строго следили за тем, чтобы это был не профессиональный боец, чтобы дрался он без хитростей и без приемов.