Шрифт:
Люблю Отчизну я, но горькою любовью
Люблю Отчизну я, но горькою любовью:
И ненавидя, и тоскуя, и скорбя –
И землю,
всю,
насквозь,
пропитанную кровью,
И все твои могилы –
всю тебя.
За что, Судьба, жестока ты к России?
Чем провинилась Русская земля?
И почему страданья вековые
Холодным саваном окутали поля?
И дикий край под знойными
И мёртвый берег дальней Колымы –
Всё укрывалось гиблыми снегами
Угрюмой и безжалостной зимы.
Зима была не только в Магадане –
По всей России лютовал мороз:
Мы замерзали страшными ночами,
И даже в гены страх нам крепко врос.
И долгой ночью, чтобы чуть теплее,
Хоть чуть светлее стало бы всем нам,
Все те, кто был сильнее и смелее,
Огнём сердец мешали холодам
Проникнуть в души, заморозить разум,
Но не хватало света и тепла:
Сам воздух был удушлив и заразен,
А жизнь двумя потоками текла.
А серп и молот – новой жизни символ –
И вправду символ роковых годов:
Тех, кто честнее, смерть легко скосила,
Чтоб цвет России не давал плодов.
И вот –
ничтожество есть благо в здешнем свете,
И вот –
настал России чёрный год...
За всё, что было, только мы в ответе –
Как и за то, что нас в грядущем ждёт!
Память крови
Разбитый в кровь, на мелкие осколки,
Я распростёрт без сил под сапогами.
И скалят зубы в жутком смехе волки –
Я слышу хруст костей под их клыками...
А ветер в сердце проникает глубже
И отбирает крохи теплоты.
Я умираю от колымской стужи
И вспоминаю южные цветы...
Закрыв глаза, смотрю в зрачок винтовки,
Глотая жизнь раскрытым жадно ртом.
Я заарканен дверцей мышеловки:
Есть у меня "сейчас" и нет "потом"...
Мелькают кадры старой киноленты,
В немом кино друзья отводят взгляд.
Всё распадается в бредовые фрагменты:
Я вышвырнут из строя и распят...
Я просыпаюсь... Ужас скользкой глыбой
Застрял в груди, сжимая дикий крик:
Пришёл и мой черёд идти на дыбу –
Палач мастак и к крови он привык.
...Я оглушён и ослеплён прозреньем:
Я обливаюсь потом, а не кровью;
Я счастлив неожиданным спасеньем,
Я рад свободе, жизни и здоровью.
...Но
Я вырастаю вместе с перестройкой...
Всё это – память дедов и отцов,
А память крови – крепкая настойка.
Свечи, свечи... Поминальные, тонкие…
Свечи, свечи... Поминальные, тонкие…
Сладким воском – берёзовый сок.
Капли капают – мерные, звонкие –
В банки, в губы, в жёлтый песок.
Тихо, скорбно, удар за ударом,
Это – слёзы усталой земли:
Поднимаются белым паром
И ложатся в дорожной пыли.
Ранят плоть белоствольную грубо,
Рвут и режут кожу – до дна:
На сухие, жадные губы
Кровь земли проливает весна.
Кровь земли или горькие слёзы
Или воск поминальных свечей...
Вся Россия – просто берёза
На могиле своих детей.
Печально я гляжу на наше поколенье
Печально я гляжу на наше поколенье:
Его грядущее так страшно и темно,
Ведь прошлое предав забвенью,
Родные корни вырвало оно.
Богаты мы, едва из колыбели,
Жестокими ошибками отцов:
По жизни мы бредем без цели,
Кнуту покорны подлецов.
Что нам терять? Ведь мы всё растеряли,
Пропили, прогуляли, промотали,
Прохлопали, отдали и продали.
Мы нищи. Нам наследство – только слёзы,
Могилы братские, скелеты в котлованах,
И эти беззащитные берёзы –
Бинты на рваных, огнестрельных ранах
Несчастной нашей Матери-земли...
Прости, Россия, мы тебя не сберегли...
Нам ампутировали память
Нам ампутировали память,
чтобы в манкуртов превратить:
Чужих богов мы стали славить,
и по чужим законам жить.
Нам ампутировали гордость,
чтобы на нас надеть ярмо:
Мы доблестью считаем подлость,
лоб подставляя под клеймо.
Нам ампутировали души,
чтоб превратить в тупых рабов;
Нам вешают лапшу на уши,
и держат нас за дураков.
Нам ампутировали совесть,
и наши лютые враги