Россия на Средиземном море
Шрифт:
По Кючук-Кайнарджийскому миру Россия впервые получила возможность проводить свои торговые суда через проливы. Этим и решил воспользоваться вице-адмирал Елманов и отправить ряд корсарских судов под торговым флагом (нынешним триколором) через проливы на Черное море. Этим решались сразу две проблемы: перевод на Черное море судов, которые можно было использовать в военных целях, и оперативная доставка на новое место жительства тысяч греков и албанцев.
С марта по май 1775 г. под торговым флагом России через проливы прошли фрегаты «Архипелаг», «Тино», «Победа», «Святой Николай» и «Слава», полаки «Патмос», «Святая Екатерина» № 53 и № 55. Более мелкие суда с греками приходили в Константинополь
Фрегат «Слава» привез греков в Крым, а затем вернулся в Аузу, но из-за повреждений сделать второй рейс не смог и был в 1776 г. продан на лом в Ливорно.
Фрегат «Победа», везший греков в Балаклаву, разбился 5 сентября 1775 г. у входа в Балаклавскую бухту, но вся команда и пассажиры были спасены.
Интересно, что турки очень внимательно следили за судами, проходившими проливы. Как видим, они пропустили все военные (корсарские) суда, обращенные в 1769—1772 г. из греческих торговых кораблей, но категорически отказались даже впустить в Дарданеллы «Северный Орел» – фрегат, специально построенный для военных целей, и ему пришлось тащиться вокруг Европы.
Екатерина II «во внимание к приверженности греков и албанцев к России и оказанных услуг» указом от 28 марта 1775 г. на имя графа Орлова-Чесменского – инициатора принятия греков и албанцев на службу – повелела изыскать меры для поселения новых переселенцев, отведя им земли возле перешедших к России крепостей Керчи и Еникале.
Эти переселенцы получили большие льготы, и им разрешено было из своей среды составить войско, названное Албанским. Причем войско это было обязано служить лишь во время войны. Но в том же году, 5 августа, по предложению Потемкина Екатерина отменила это правило, поскольку переселенцы, большей частью греки, пожелали нести службу и в мирное время.
И императрица утвердила проект об учреждении особого Греческого пехотного полка со штатным составом в 1762 человека. Полк состоял из 12 рот или экатонтархий, которым предполагалось дать исторические названия: Афинская, Спартанская, Фивская, Коринфская, Фессалийская, Македонская, Микенская, Сикионская, Ахайская, Ионическая, Эпирская и Кефалонийская.
Как уже говорилось, основанную русскими школу для греческих детей в начале 1775 г. перевезли в Петербург и поместили в организованную при Артиллерийском корпусе греческую гимназию (позже корпус). Всего прибыло 103 человека, из них 46 учеников и 57 родителей и учителей. 17 апреля 1775 г. был утвержден устав нового учебного заведения, названного «Корпусом чужестранных единоверцев».
В учебный план были включены предметы, преподаваемые в Сухопутном кадетском корпусе: языки русский, французский, немецкий, итальянский, греческий и турецкий; арифметика, алгебра, геометрия, история, география, рисование; танцам обучали в младших классах. По окончании «общего учения» учащиеся должны были поступить в высшие классы. Одаренных учащихся или имевших склонность к морской, артиллерийской или инженерной службе предполагалось отсылать в морской и артиллерийский корпуса.
После ухода русских столица «губернии» порт Ауза, да и весь остров Парос быстро пришли в первоначальное состояние. И русские, и греки постепенно забыли о происходивших там событиях, и уже в 1922 г. русские моряки из бизертской эскадры, оказавшись случайно на острове, не смогли обнаружить никаких следов пребывания там русских в 1770—1775 г г. Местный историк-краевед Фанориус Алимпрандис утверждает, что на месте братского кладбища русских, снесенного «довольно давно», ныне построен отель «Порто Парос». А у островка Аналипсис в бухте Наусса, где был русский госпиталь, лежит на грунте
С 1991 г. началось новое вторжение русских на остров Парос, точнее, «новых русских». Рекламы турфирм зазывают клиентов: «уютные бухты с золотым песком», «в многочисленных ресторанах можно отведать специальные блюда экзотико-франко-американской кухни (что это такое – трудно представить!). Любителям потанцевать также скучать не придется – здесь огромный выбор дискотек, работающих до утра». «Однако в Парос интересно приехать и с познавательной целью. Если вам захочется погулять по городу, посетите Цитадель – развалины венецианской крепости, и осмотрите замечательный алтарь церкви Св. Константина, построенной на месте храма Деметры».
Разумеется, о событиях 1770—1775 г г. в рекламных проспектах для «новых русских» нет ни слова. Об этом все напрочь забыли.
А как же насчет нынешней моды на «возвращения утраченного»? Так это относится только к бизертской эскадре, то есть к белогвардейцам, устроившим в 1921—1924 г г. комедию «Русский флот в изгнании» в тунисском порту Бизерта. Сейчас о них выпустили многочисленные издания, их рекламируют по телевидению. А кто вспоминает русских моряков, впервые в истории отправившихся в далекий поход и на 5 лет сделавших Восточное Средиземноморье русским морем? Увы, они не убивали своих соотечественников, не звали в Россию интервентов, не торговали военными и торговыми кораблями Черноморского флота, а главное, их нельзя использовать в грязной пропаганде «обличения большевизма».
Глава 6
Пираты Ее Величества
В 1788 г. Екатерина Великая решила вновь вернуться к плану двадцатилетней давности – подпалить османов с четырех концов.На сей раз она готовила к походу в Средиземное море 18 кораблей, 6 фрегатов и 2 бомбардирских корабля.
Первый отряд Средиземноморской эскадры Грейга 5 июня 1788 г. вышел из Кронштадта и направился в Копенгаген. В его составе были три новых 100-пушечных корабля «Иоанн Креститель» («Чесма»), «Трех Иерархов» и «Саратов», 32-пушечный фрегат «Надежда», а также несколько транспортов. Командовал отрядом вице-адмирал Виллима Петрович Фондезин (фон Дезин).
Но тут шведский король Густав III объявил войну России, и новая «Архипелажная эскадра» вынуждена была остаться на Балтике.
Еще в марте 1788 г. Екатерина назначила командующим сухопутными силами на Средиземном море 53-летнего генерал-поручика Ивана Александровича Заборовского. У нее на эту должность был еще один кандидат – генерал-поручик Михельсон. Но императрица рассудила, что Михельсон – лютеранин, а грекам ближе будет православный генерал. К тому же у Михельсона подагра, да и в 1774 г. Заборовский ближе, чем другие генералы из армии Румянцева, подошел к Константинополю. К началу 1788 г. он был губернатором во Владимире и Костроме.
Заборовский по прибытии на Средиземное море должен был поступить в подчинение к адмиралу Грейгу, но из-за начала войны со шведами ему пришлось действовать самостоятельно.
Часть сухопутных войск на Средиземное море планировалось доставить из России с эскадрой Грейга и посуху через Австрию, а часть нанять на месте.
В инструкции Заборовскому, подписанной Екатериной
7 марта 1788 г., среди агентов, призванных заниматься вербовкой добровольцев на Балканах, были названы майор грек Л. Сотири и подполковник албанец П. Бицилли. Оба они поступили на русскую службу во время предыдущей русско-турецкой войны. В их задачу входило набрать для эскадры Грейга тысячу добровольцев из албанцев и греков. «Оба они, – говорилось в инструкции, – сверх того послужить могут к возбуждению химариотов, эпиротов и других на действия против неприятеля».