Россия! Понять и верить

Орлов Евгений

Много они закупали и на банкет в честь приезда в Москву Президента Клинтона. Мне даже привозили иностранную газету, где описывалось, что продукты к столу Президента США поставлял простой российский фермер

Выцветшее

и пожелтевшее изображение нашего магазина в Спаспеско-вском переулке на рисунке архитектора

Наш магазин составил заметную конкуренцию продовольственному отделу знаменитого тогда «Ирландского дома на Арбате», соседнему магазину «Диета» и даже соседнему крупному гастроному «Смоленский». При этом мы брали в территориальном управлении «Арбат» ежемесячно обновляемые списки малоимущих жителей территории и два раза в неделю раздавали им бесплатные продуктовые наборы из свежих продуктов.

Излишки свободных финансовых средств я решил вложить в перспективное направление экономики – реконструкцию старого жилого фонда Москвы. Заключил с Правительством Москвы договор реконструкции двух домов в Плотниковом переулке (это дома за спиной недавно появившегося на Арбате памятника Окуджаве). Начали выселение организаций, занимавших помещения, и расселение жителей. А Ю. М. Лужков, посещая в Рио конференцию мэров столиц, хвастал, что ни одну столицу мира не реконструируют фермеры, а вот в реконструкции Москвы занят один из российских фермеров.

По собственной инициативе и даже вопреки желания Копачёва я пробовал добиться признания его разработок важными для страны. Описал то, что запомнил из его рассказов о духовном, о менталитете, о новых способах организации, и предложил всесоюзному институту философии оценить эти разработки как новое направление науки. Но в официальном ответе института было указано что обозначенное не может быть ни философией, ни доктриной, поскольку не находит объяснения с позиций «всеобъемлющего» диалектического материализма, но может быть квалифицировано как попытка использовать способы нерелигиозного влияния веры на людей.

Пробовал я и убедить важного чиновника Правительства Силаева в огромных перспективах для страны от узаконивания тартарианских акционерных обществ. Но он посоветовал направить мой пыл на извлечение максимальной личной выгоды от применения новшества, и помогать ему удовлетворять бытовые запросы его семьи в обмен на государственную поддержку моего бизнеса.

Сам Евгений Стефанович скептически относился к моим усилиям. Пояснял, что сейчас руководители всех уровней – от самых высоких и до местных – уверены в преимуществах

внедрения западного опыта. Они в восторге избавляются от социалистических ограничений материального плана и даже не подумают вникнуть в предложения не известных инициаторов из глубокой периферии. Новые не ограниченные идеологией возможности для них сейчас кажутся раем. А бедственное положение населения они объясняют неизбежными издержками переходного периода.

При этом он был уверен, что и в капиталистических условиях у нашей страны есть возможности для улучшения положения в экономике, а следовательно, и в повышении социальной защищённости населения. Даже высказывал озабоченность тем, что с повышением благосостояния людей возможность освоения разработанных им приёмов будет уменьшаться. Цитируя библейскую сцену трактовки сна, он пояснял, что в годы «сытых коров» будет множество, в общем-то удовлетворенных происходящими улучшениями, будет расти число ленивых, безынициативных и безразличных. Активные будут приумножать свои капиталы, а дорвавшиеся до власти наслаждаться своими возможностями! В годы же «тощих коров» инициативы населения растут, люди сплачиваются вокруг перспективного и прогрессивного. Он знал о том, что после ожидаемого подъёма трудности вновь вернутся в страну. Тогда, говорил он, и следует добиваться перехода к новым отношениям и представлениям.

Убедившись на наших примерах, что практика продемонстрировала результаты более высокие, даже чем он рассчитывал, предостерегал не допускать возможности использования разработок, стремительно богатеющим новоявленным капиталистам в их бизнесе. Потому, как и повышение производительности, и улучшение качества товаров и услуг они используют для личной наживы, а не на пользу стране и обществу. И от этого сами идеи и приёмы будут дискредитированы.

Утверждал, что видит далёкие перспективы. И если сейчас Запад как заботливый шеф, помогает освоить их достижения, шлёт секонд хенд, и наш народ повсеместно восхищён благосклонностью Запада, то так будет не всегда. Как только в стране станут восстанавливать разрушенное и разграбленное, как только увеличится наше производство и мы сможем конкурировать хотя бы в некоторых областях экономики, отношение Запада к нам резко поменяется.

Через время Запад, как главный идеолог и законодатель мира капитала, поймет, что крах его системы отношений опять начнёт приближаться и становится необратимым. А просторы, запасы и возможности нашей страны опять станут ему видеться «лакомым кусочком», вот тогда мир капитала и продемонстрирует своё звериное нутро.

Конец ознакомительного фрагмента.