Россия уголовная. От "воров в законе" до "отморозков"
Шрифт:
Под призыв 1941 года жители Брянской области попасть не успели: слишком быстро наступали немцы. А те, кто дожил до осени 1943 года, были мобилизованы по варианту, который спустя полвека использовали и чеченские полевые командиры: приходили войска, оцепляли деревни и забирали всех мужчин от 17 лет. От города Суража и далее к юго-западу Брянской области выездные военкоматы оформляли всех "под гребенку". Призывников без всякой подготовки направляли в действующую армию. Необстрелянных мальчишек сколачивали в батальоны и, даже не выдав обмундирования и оружия, бросали под Гомель. К ним, "отсидевшимся" на захваченной территории, относились, как к штрафникам. Большинство и полегло тогда во время известной Брянской операции в составе 11-й и 63-й армий, которые действовали в качестве отвлекающего маневра.
Козин и несколько его друзей-полицаев от мобилизации, естественно, укрылись. Войска ушли на Запад, и он с приятелями сколачивает в 1944 году банду. Влились в нее те, кто не ушел с немцами. Затем к ним примкнула и другая разношерстная публика, отступавшая с немцами в поисках счастья.
Были в банде и демобилизованные солдаты. После Победы они возвращались домой, требовали подобающего победителям отношения, часто вступали в конфликты с начальничками, отсидевшими в тылу, и, не задумываясь, расправлялись с ними решительно, по-фронтовому. После чего путь был один: или в лагеря, или в леса. Так непостижимым образом соединились судьбы гитлеровских пособников, полицаев, и советских солдат, достойно сражавшихся на фронте.
Таким был и Рощин. За войну - несколько наград. Вернулся мужик в родной Суражский район и обомлел: пока воевал за родную землю, здоровенный кусок его приусадебного участка бессовестно оттяпал местный председатель сельского Совета. Может, рассчитывал, что Рощин не вернется с войны. Ворвался фронтовик в сельсовет: "Я за вас кровь проливал, а вы, гады, в тылу отсиживались! Да еще и землю мою забрали!" А его и слушать не хотят, на дверь показывают. Схватил Рощин чернильницу со стола и с фронтовой сноровкой запустил сельскому чину прямиком в лоб. Тут его за покушение на советскую власть и повязали. Но бравый солдат выбрал момент и, отправив в нокдаун своих конвоиров, бежал в лес. Озлобленный, с опустошенной душой, он долго скитался, пока не столкнулся с людьми из банды, и стало в ней одним фронтовиком больше. Тех и других объединяла ненависть к сталинской системе, которая в лучшем случае могла дать им "двадцатку" лагерей. Другой идеологии не было.
На что они надеялись? Сейчас это кажется нелепым, но лесные бандиты всерьез ждали начала третьей мировой войны и прихода американцев. Уже прозвучала знаменитая речь У. Черчилля в Фултоне, которая стала предвестницей долгой "холодной войны". В 1947-1948 годах обострение между СССР и США достигло пика. Лесные разбойники разными путями доставали газеты, ходили с ними как с катехизисом, перечитывали и ждали "американскую волю". Больше надеяться им было не на что.
С 1944 по 1948 год против банды Козина провели несколько армейских операций совместно с Суражским райотделом НКВД, а также с Хотимским и Костюковичским райотделами НКВД Белоруссии. Но широкомасштабные прочесывания лесов результата не дали. Почему-то никому не пришло в голову вспомнить недавний печальный опыт немцев, которые сняли с фронта шесть полноценных дивизий и бросили их на прочесывание брянских лесов. Пехота, егеря, эсэсовцы прошагали десятки километров в цепи, но так и не нашли партизанские отряды. Кто знает лес, всегда найдет дремучие, удаленные уголки, окруженные гиблыми болотами и непролазной чащобой.
В одной из ночных операций два поисковых подразделения столкнулись между собой. Кто-то выстрелил первым, и начался затяжной бой между своими. Пока разобрались, несколько человек были убиты.
А Козин только посмеивался. Ему всегда удавалось уходить: имел хорошую сеть информаторов. Часть населения относилась к "лесным братьям" вполне лояльно, несмотря на дерзкие грабежи магазинов, складов. В те времена вернулась продразверстка: на каждую душу населения была определена норма сдачи хлеба государству. Налоговые инспектора вытряхивали крестьян подчистую. Козин, чтобы добиться симпатий у населения, приказал убить налогового инспектора и председателя сельсовета, которые слишком усердствовали в сборе хлеба у населения. Еще одну акцию бандиты провели среди бела дня в селе Нивное. Малочисленная охрана, сельская знать тут же разбежались. Козин приказал собрать народ, затем один из братьев срубил замки на воротах церкви, где хранилось крестьянское зерно. "Разбирайте!
– крикнул главарь в молчаливую толпу.
– Это хлеб ваш". Кто был помудрей и осторожней, повернул домой, а те, кто забрал зерно "на авось", затем загремел на поселение в Сибирь - новым потоком, вслед за кулаками и их прихвостнями, высланными во времена коллективизации. Туда же отправили арестованные семьи бандитов.
"Лесные братья" ответили еще более дерзкими и беспощадными акциями. Терять им было нечего. Соблюдая законы конспирации, они действовали группами в два-три человека. Летом жили в лесу, зимой отсиживались на печках, в подвалах. Каждая группа имела свою зону. Раз в год в мае банда собиралась на "съезды". Весть об этом передавалась цепочкой. На сходке уточняли явки, распределяли районы действия, решали, как дальше жить, кого приговорить из местных чиновников-коммунистов.
Власти тоже проводили ответные мероприятия. В качестве решительных мер сняли начальника Суражского райотдела НКВД. Вместо него прислали начальника Почепского райотдела - Михаила Васильевича Чирикова. Согласившись на гиблый участок, чекист поставил свои условия. Во-первых, отменить масштабные по размаху и бестолковости армейские операции, которые только роняли авторитет властей. Вторым условием было еще более неожиданное да и по тем временам просто невозможное. Чириков потребовал возвратить из ссылки родственников бандитов. Михаил Васильевич хотел действовать исключительно оперативными методами. А выйти на банду можно было только через связи, и прежде всего через
...Среди бандитов особом авторитетом пользовался некто Матыко. Во время войны он окончил в Москве разведшколу и с самолета на парашюте был заброшен в тыл врага - в брянские леса, родные его места. Имел радиостанцию и необходимое снаряжение, в том числе для выживания в лесу. Задача - развернуть диверсионную сеть. Добравшись до родной хаты, парашютист закопал радиостанцию и диверсионное снаряжение, решил поначалу отсидеться. Так прошел месяц, другой, рацию откапывать не хотелось и тем более ходить с ней по оккупированной территории, подыскивая товарищей по борьбе. Дождался прихода Советской Армии. Матыку ждал трибунал за дезертирство. Деваться ему было некуда, пошел к "лесным братьям". Профессионалом он был не только по диверсионной части, но и по женской. Симпатичный справный мужик имел в каждой близлежащей деревеньке знакомую молодуху, у которой мог отсиживаться сколь угодно долго.
Чириков решил поссорить двух авторитетов. Изготовили подложные письма якобы от имени Матыки, в которых он стучал на Козина и готовился с ним расправиться. Сумели всю эту дезу подбросить родственникам. Главарь клюнул и решил расправиться с отступником. Труп Матыки нашли в одном из сельских домов за поленницей. Бандиты перессорились. Бывшие фронтовики воспылали ненавистью к предателям-полицаям, те отвечали взаимностью. Убивали друг друга, чтобы опередить, выстрелить первым. Остальных чекисты во взаимодействии с войсковыми подразделениями добивали в засадах. В одной из таких засад был застрелен орденоносец бывший красноармеец Рощин. Одного из бандитов блокировали в сарае. Сдаваться он отказался, и его сожгли живьем. Оставшиеся "лесные братья" решили отомстить. Они подозревали, что сдали их товарища братья Курганские, один из которых был активистом. Всех троих братьев убили поздней ночью. Это было одно из последних преступлений банды. Козина застрелил его подручный Лавров, который в тот же день сдался властям. К 1948 году с бандой было покончено. Ее остатки исчислялись тремя-четырьмя бандитами. Так как смертная казнь была временно отменена, им присудили длительные сроки заключения.
Начало. Друзья познаются в беде
Они были совершенно разными людьми. Возможно, именно поэтому нашли друг друга среди сотен стандартно стриженных голов и черных фуфаек. Первый - плотный, низкорослый, с цепкими руками орангутанга. Второй - высокий и худощавый. Первый - явный лидер: волевой, жесткий, злопамятный, последовательный. Второй - слабоволен, поддается чужому влиянию, речь невыразим тельная, шепелявит, в сложных ситуациях стресс снимает водкой. Итак, Григорий Жукунов и Константин Бакин. Оба из Суземского района Брянской области. В колонии ОБ-21/1, где познакомились, оба имели по четыре судимости. Жукунов всю свою сознательную жизнь воровал, начинал с запчастей, одну из судимостей имел за злостное хулиганство. Волей случая совершил непреднамеренное убийство. Это преступление стало прологом к другим событиям, роковым образом перевернувшим судьбу не только Жукунова, но и Бакина. Григорий Жукунов родился в 1961 году в Подгородней Слободе Суземского района. Служил во внутренних войсках МВД. Там его научили владению оружием, приемам карате. Григорий всегда стремился быть в отличной форме, никогда не пил и не курил. В 1-й колонии строгого режима Жукунов зарекомендовал себя дерзким и вместе с тем уравновешенным и разумным человеком. Он никому не верил, близких друзей не имел, но вместе с тем был контактен. Дослужился до должности заведующего ларька в колонии. Это теплое место давало возможность получать хороший рацион, заниматься спортом, держать себя в отличной форме. С начальством был угодливо-вежлив, а физическая сила и волевые качества выделяли его среди серой массы зеков. Жукунов умел выгодно представить себя уголовным авторитетам. С прицелом на будущее подкармливал земляка Бакина. В тюрьме сидеть не век, а на свободе всегда пригодятся люди, которые тебе чем-то обязаны.
Константин Бакин родился в 1966 году в селе Приволье Луганской области. Потом с матерью переехали под Суземку, в село Негино. В семнадцатилетнем возрасте совершил первую кражу. Суд проявил гуманность: приговорил к трем годам условно с отсрочкой исполнения на 1 год. Юноша гуманность не оценил, уже через четыре месяца вновь попал за решетку. За злостное хулиганство Бакин получил три года лишения свободы. В последний раз сидел за поджог колхозной бухгалтерии.
Первая "волчья ходка"
Костя Бакин восхищается земляком. Жукунов умеет жить даже на зоне. Зав. ларьком - это все равно что директор крупного гастронома на воле. Слушать его интересно, суждения старшего товарища всегда взвешенны и точны. Любого зека насквозь видит. "Выйдем на волю, вот тогда развернемся!" - как-то сказал Жукунов. И у Бакина сладко засосало под ложечкой. Он давно мечтал о таком подельнике, который брал бы на себя организацию дел. Однажды Григорий рассказал историю своего последнего срока. Константин знал, что Жукунов сидит за убийство. Но как это случилось, не спрашивал. На зоне не по понятиям лезть в душу. Захочет человек - сам расскажет. Тонкие нюансы.