Россия в Средней Азии. Завоевания и преобразования

Глущенко Евгений

Уступив давлению дворянства, Царь в 1865 г. отозвал Муравьева из Северо-Западного края, возведя его, однако, в графское достоинство. В апреле того же года преемником Муравьева стал Константин Петрович фон Кауфман.

Выбор Государя не был случайным. Константин Петрович входил в окружение очень влиятельного в то время военного министра Дмитрия Алексеевича Милютина, человека широких познаний и глубокого ума. Он и его брат Николай Алексеевич были фактическими лидерами реформаторского движения первой половины 60-х гг. XIX в.

Отстранив Муравьева, Царь уступил консервативному дворянству, но назначением Кауфмана как бы подтвердил, что курс преобразований в крае сохраняется. Будучи сам человеком реформаторских убеждений, но и государственником, Кауфман так понимал свою задачу: максимально замирить

край, наказать виновных в мятеже, сохранить целостность империи.

Незадолго до своей смерти в 1866 г. М.Н. Муравьев опубликовал записки, в которых упоминал К.П. Кауфмана: «Хотя с немецкою фамилией, но истинно православный и русский, решившись принять на себя тяжкую обузу управления Северо-Западным краем, дал себе твердый обет не отступать от введенной мною системы действий и во что бы то ни стало водворить в крае русскую народность и православие» [166] .

166

Цит. по: Скальковский К.А. Наши государственные и общественные деятели. СПб., 1891. С. 154.

Но все повторилось. Те же жалобы и доносы, только круг жалобщиков и доносителей расширился. «В силу административных распоряжений генерал-адъютанта Кауфмана составленные и утвержденные выкупные акты пересматривались, причем понижались выкупные платежи, и крестьяне получали ряд прав, в коих при прежней поверке им было отказано» [167] , – доносил по инстанциям новый генерал-губернатор Северо-Западного края А.Л. Потапов. В этом был криминал: «Крестьяне получали ряд прав, в коих. им было отказано».

167

Цит. по: Зайончковский П.А. Указ. соч. С. 381.

Александр II находился в тяжелейшем положении. В течение первых десяти лет своего царствования он балансировал между двумя партиями, тянувшими его в противоположные стороны. Александру Николаевичу было невыносимо трудно выбирать между этими двумя партиями.

Изначально умом Государь был на стороне либеральной бюрократии, то есть на стороне партии государственного интереса, но результаты реформ, крестьянской прежде всего, разочаровывали. К тому же у партии сословного интереса появился мощный союзник – революционеры-разночинцы. 4 апреля 1866 г. Каракозов стрелял в Александра II. По огромной стране разнеслось: «Разве такое было бы возможно при Николае Павловиче? Вот и допрыгались со своими либеральными опытами!»

В петербургских гостиных говорили, что причиной отставки Кауфмана стало дело Иосафата Огрызко, одного из лидеров польского мятежа, который прятался от правосудия в Петербурге, а Кауфман требовал его высылки в Вильно для предания суду. Так бы и случилось, если бы у Огрызко не было могущественного покровителя в лице. шефа жандармов П.А. Шувалова.

Диктатор вел широкий розыск крамолы в центральных губерниях, но поразительным образом благоволил вчерашним мятежникам. «Замечательно, что и к полякам, находясь у власти, он относился снисходительно, отстаивая <…> интересы польских помещиков» [168] , – пишет автор биографий российских государственных деятелей К.А. Скальковский. Феномен П.А. Шувалова современники объясняли тем, что шеф жандармов, будучи сам наполовину поляк, был женат на польке и через нее тесно связан с дворянским обществом Польши. Можно добавить, что он был восторженным англоманом, так что при такой загруженности посторонними симпатиями для отечественного патриотизма в его душе не оставалось места.

168

Скальковский К.А. Указ. соч. С. 340.

Как бы там ни было, дело Огрызко стало, видимо, последним аргументом, убедившим Императора отозвать Кауфмана

из Вильно. Александр II уступил консервативному лагерю, продолжая балансировать между двумя партиями. К 1866 г. для него это стало обычаем. Поэтому у Кауфмана, поселившегося скромным отставником на Васильевском острове, тоже был шанс. А пока после бурных месяцев губернаторства в неспокойном крае время для него затормозило свой бег, и у 48-летнего инженер-генерал-лейтенанта появилась возможность оглядеться, подвести итоги своей карьеры (возможно, она уже была закончена), разобрать архив.

На протяжении всей истории рода, известного с XV в., фон Кауфманы служили многим сюзеренам. Родоначальником рода считается Освальд Кауфман, живший в Тироле в 1444 г. Его сына Эбергарда император Священной Римской империи Фридрих III возвел в 1469 г. в рыцарское достоинство. На протяжении трех веков фон Кауфманы были на виду, занимая важные посты в Австрии, Бранденбурге, при дворе польского короля Станислава-Августа. Один из Кауфманов, Ульрих, был епископом и ректором Венского университета (1533).

В России представители рода – Август и Теодор – появились в царствование Екатерины II. Они служили в русской армии под началом Потемкина, Румянцева и Суворова. Отец Константина Петровича, Петр Федорович, в 9 лет остался сиротой, и Императрица Екатерина назначила ему трех опекунов, в том числе своего секретаря Храповицкого. Закончив шляхетский корпус, он начал ратную службу у А.В. Суворова, участвовал в Отечественной войне 1812 г., в кампаниях турецкой 1828 г. и венгерской 1848 г. За отличную службу ему был пожалован в царстве Польском в Брест-Куявском уезде майорат с годовым доходом 5 тысяч злотых.

19 февраля 1818 г. у Петра Федоровича фон Кауфмана родился сын Константин; произошло это событие в усадьбе Майданы близ Иван-города. По семейной традиции, мальчику была уготована военная карьера. Он начал ее в 14 лет юнкером Главного инженерного училища. Младший Кауфман прекрасно учился и вместе с будущим героем Севастопольской обороны Тотлебеном в 1839 г. был выпущен в армию в чине инженер-поручика. 13 лет молодой военный инженер провел в рядах сражающейся Кавказской армии. Здесь он приобрел опыт ведения боевых операций в специфических условиях колониальной войны, то есть войны регулярной армии с отрядами непрофессионального, но объединенного идеями религиозной и национальной исключительности противника. Офицер инженерной службы участвовал во многих громких делах, в штурмах укрепленных аулов, два раза был ранен, получил многочисленные награды, в том числе знак ордена Святого Георгия 4-й степени, который, как известно, давался за личное мужество в бою.

Крымскую войну полковник Кауфман встретил в должности командира Кавказского саперного батальона. В 1855 г. он назначается командиром гвардейского саперного батальона и в этом качестве участвует во взятии хорошо укрепленной английскими инженерами турецкой крепости Карс. В деле под Карсом Константин Петрович проявил себя не только как способный военный инженер, сумевший эффективно обеспечить осаждавшие крепость русские войска в инженерном отношении, но и как дальновидный аналитик. Он организовал тщательный опрос местных жителей, которые снабжали турецкий гарнизон провиантом и фуражом, и составил четкое представление о запасах того и другого в осажденной крепости. Сделав расчеты, он доложил главнокомандующему Кавказским корпусом Н.Н. Муравьеву, что Карс падет в ноябре. Муравьев поверил командиру гвардейских саперов и усилил плотность осады. 16 ноября 1855 г. 20-тысячный гарнизон капитулировал [169] , что резко повысило авторитет 37-летнего полковника в глазах начальства. С восшествием на престол нового Императора (тот короновался, кстати, 19 февраля, то есть в день рождения К.П. Кауфмана), инженер-полковник назначается членом совета Императорской военной академии, а в 1858 г. был включен в состав Свиты Его Императорского Величества, что свидетельствовало о благорасположении к нему Государя.

169

Чижов Б.И Генерал-адъютант фон-Кауфман. Пг., 1915. С. 13.