Россия. Какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий
Шрифт:
Происходили изменения и в самой русской колонии. После разрешения эмигрантам вернуться на родину часть из них в 1921 году возвратилась в Советский Союз. Пройдя через фильтрационные комиссии, многие из «возвращенцев» попали в тюрьмы и лагеря. Остававшиеся в колонии русские моряки и их семьи стремились всячески сохранить уклад своей жизни, но сделать это было нелегко. Устроившись на работу и получив паспорт, русский навсегда исключался из списка лиц, находившихся на иждивении французского правительства. Возвратиться в лагерь беженцев в случае потери работы он уже не мог. Численность колонии постепенно уменьшалась — русские рассеивались по всему миру.
Летом 1924 года Франция начала дипломатические переговоры с Советским Союзом. Завершились они в октябре того же года признанием СССР. К тому же Франция согласилась возвратить корабли, оставшиеся в Бизерте. Решение всех вопросов, связанных с их возвращением, Советское правительство возложило на одного из создателей Рабоче-Крестьянского Военно-Морского Флота, бывшего командующего всеми Морскими Силами Республики, особого порученца при председателе Реввоенсовета Республики Л.Д. Троцкого Е.А. Беренса, старшего брата контр-адмирала М.А. Беренса, командовавшего русской белогвардейской эскадрой в Бизерте. Что и говорить, революция и Гражданская война разделили не только страну и ее флот, но и многие семьи. Беренсы были одной из таких семей. Технические вопросы доставки кораблей поручались комиссии под председательством известного кораблестроителя академика А.Н. Крылова.
С признанием Францией СССР Русская эскадра в Бизерте прекратила свое существование. Корабли перешли в ведение французского командира Бизертской военно-морской базы. По распоряжению французских властей на всех кораблях были спущены Андреевские флаги и выставлены французские караулы. Как вспоминал очевидец «Не только у моряков, но и у всех русских людей дрогнуло сердце, когда 29 октября 1924 года в 17 часов 25 минут раздалась команда: «На флаг и гюйс», а спустя минуту — «Флаг и гюйс спустить».
Буквально на следующий день военно-морской префект Франции в Тунисе объявил, что его страна больше не оказывает русским никакой поддержки. В декабре 1924 года распоряжением Советского правительства «Начальником отряда судов Черноморского флота, находящихся в Бизерте», был назначен М.В. Викторов, а комиссаром — А. Мартынов. Вскоре в Бизерту прибыла техническая комиссия во главе с А.Н. Крыловым. Работы по осмотру кораблей и определению их пригодности к возвращению в Советский Союз продолжались до января 1925 года. В список кораблей, годных к возвращению, вошли: линкор «Генерал Алексеев», б эсминцев и 4 подводные лодки. Под палящим африканским солнцем остальные суда пришли в полную негодность, и их было предложено продать на металл. В Одессе для буксировки кораблей начали формировать отряд. Увы, возвратиться на родину кораблям так и было не суждено. Условием их возвращения французский сенат поставил требование — признание Советским правительством царских долгов. Москва, естественно, не согласилась.
В судьбе большинства кораблей была поставлена точка. Некоторые из них французы продали Италии, Греции, Мальте. Остальные — французским судоразделочным компаниям. С 1930 года корабли начали разбирать на металл.
Последним в 1936 году разрезали флагман — линкор «Генерал Алексеев», в прошлом «Воля», а еще в прошлом «Император Александр III». Так уж получилось, что в годы второй мировой войны стволы главного калибра линкора захватили немцы и включили их в систему береговой обороны, так называемого «Антлантического вала». На этом, по существу, и закончилась история некогда могущественной боевой группировки Черноморского флота, брошенной в Бизерте за тысячи миль от родной земли.
Незавидной была и судьба русской колонии. Многие русские уехали в другие страны. Большинство перебралось во Францию. Оставшиеся вынуждены были думать о средствах к существованию. Офицеров французы охотно брали на госслужбу в различные конторы, через которые управляли протекторатом Тунис. Другие подались работать на фермы, занялись земледелием, рыболовством, а то и просто устраивались рабочими и сторожами. Оставшаяся в Бизерте колония старалась жить сплоченно, по-русски. Большую роль в этом должна была сыграть церковь, которую и решили построить. Так, в 1939 году на далекой
Постепенно о судьбе кораблей, покинувших Россию осенью 1920 года, забыли. В официальной советской истории вспоминать о русской эскадре в Бизерте было не принято. Только храм Александра Невского да разрушавшиеся могильные плиты на двух русских кладбищах напоминали о том, что когда-то здесь была целая русская колония, и не просто колония, а крупный отряд боевых кораблей Российского императорского флота.
О Бизерте вспомнили лишь в связи с 300-летием Российского флота. Севастопольское Морское собрание организовало Поход памяти. Из Севастополя в Тунис с почетной миссией в октябре 1996 года отправилась крейсерская яхта «Петр Великий». Через 72 года после спуска в Бизерте Андреевского флага здесь символически вновь был поднят русский военно-морской флаг. По инициативе общественных организаций и при поддержке посольства России в Тунисе началась «Миссия памяти в Бизер-те». В конце 1990-х годов привели в порядок часть русских кладбищ. По решению Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Тунис были направлены священники. В храме Александра Невского возобновилась служба. В 2001 году с визитом в Бизерту под флагом начальника штаба Черноморского флота прибыл флагман Черноморского флота ракетный крейсер «Москва». Моряки-черноморцы посетили исторические места, связанные с пребыванием здесь русских кораблей. В столице государства в городе Тунисе на кладбище Боржель состоялась церемония открытия мемориальной плиты на могиле последнего командующего Русской эскадрой контр-адмирала М.А. Беренса.
Глава 15.
ВОСТОЧНЫЙ ЛЕНД-ЛИЗ [35] . РУССКИЕ ВНОВЬ НА АЛЯСКЕ
Во время Второй мировой войны россиянам вновь довелось побывать на Аляске. В октябре 1943 года в Москве состоялась очередная встреча министров иностранных дел антигитлеровской коалиции. Американскую делегацию возглавлял госсекретарь К. Хэлл. По его воспоминаниям, именно на этой встрече И.В. Сталин впервые заявил, что «Советский Союз незамедлительно вступит в войну с Японией, как только союзники откроют второй фронт и добьются успеха в разгроме Германии». Хотя заявление И.В. Сталина и не вошло в официальный протокол, но это была первая положительная реакция советского руководителя на многократное «зондирование» союзников по вопросу о вступлении СССР в войну с Японией.
35
Система передачи США странам-союзникам по антигитлеровской коалиции во время Второй мировой войны вооружения, боеприпасов, продовольствия и др. взаймы или в аренду. — Ред.
Ровно через год при встрече с У. Черчиллем и Ч. Гарриманом И.В. Сталин подтвердил, что через три месяца после разгрома Германии Советский Союз готов начать войну с Японией. При этом он заметил, что союзникам следовало бы заранее позаботиться о накоплении к этому времени необходимых запасов оружия, вооружения и боеприпасов. С предложением И.В. Сталина Соединенные Штаты согласились сразу. Ответственность за решение этой задачи со стороны США была возложена на главу военной миссии в Москве генерал-майора Д. Дина.
Вскоре советская сторона передала Д. Дину список необходимых поставок. Управление тыла при Комитете начальников штабов США утвердило программу поставок, но с оговоркой — ее выполнение не должно идти в ущерб военным действиям в Европе и на Тихом океане. Программа получила кодовое наименование «Майнпост». Надо сказать, что в этой программе флотские поставки, необходимые для подготовки Тихоокеанского флота к войне с Японией, занимали одно из первых мест. Кодовое наименование флотских поставок звучало как программа «Хала». Список, состоявший более чем из полутора десятков типов кораблей, самолетов, портового оборудования и радиоэлектронной аппаратуры, начальник Главного штаба ВМФ СССР адмирал В.А. Алафузов передал начальнику морского отдела американской военной миссии в Москве контр-адмиралу К. Олсену 18 декабря 1944 года.