Россиянство
Шрифт:
Если же не принять предлагаемую каноном систему сущностей, то почему бы в этом случае не обратиться к собственной системе, – этот вариант является наиболее приближенным к греховному, так как такие сущности могут быть за пределами культуры. И тут, опять-таки, мы получаем вопрос: требуется ли нам канон христианских сущностей, или нам достаточно, чтобы те были лишь интегрированы в культуру, ту или иную. Последний случай обязывает иметь чёткую диалектику мира, и христианство ей может дать здоровое выражение, чтобы не пуститься в мистицизм. Если же требуется канон, то стоит сказать, что в Христианском каноне действительно существует признаваемая структура ангельского мира и соответствующих иерархий, демоны же и прочая нечисть исходят здесь как внутрикультурные сущностные выражения, и по своему существу являются в понимании культурными пережитками. То есть здесь культурное понимается как злое, так как
Каноны добрых сущностей – это ангелы и святые, чьи функции могут быть выражены в структуре языческого отношения как к “Богам”, и только потому могут пониматься греховными, как в связи с тем, что им поклоняются, а не выстраивают с ними взаимодействие.
Если же все языческие сущности есть зло в обход их “добрых” функций самих по себе, даже если им не происходит поклонений как богам, то магия как раз понимается как зло, внутри которого заложен смысл о греховности постижения всякой иной культуры, кроме христианской. Можно сказать, что греховна деятельность за пределами христианской культуры, так как та не входит в область её реальности, а значит, что путешествие за этой реальностью греховно, так как человек греховен с грехопадения по своей природе, и только таинство Причастия есть единственное, что позволяет ему быть с Богом в прямых отношениях. Грех, отсюда, есть все, что находится за пределами церкви, и это есть естественное состояние человека. При этом человек не обязан быть злым во грехе, так как зло здесь будет лишь отсутствие культуры, а грех – это жизнь за пределами церкви.
Если же греховно поклонение сущностям как богам, то здесь христианство выступает в противодействие с “языческим” миром лишь тем, что не признает сущностей как Богов, так как знает, что это не проявления Бога, а только лишь существующие отдельно ангелы, демоны, естественные явления и святые. То есть здесь Христианская диалектика понимает грех как заблуждение в отношениях с эзотерическим, а зло – как отсутствие какого-то определённого институционализированного регламента отношений. В этом смысле, если сохранить регламент отношений и не заблуждаться в том, как выстраивать с сущностью отношение, то магия не будет являться греховной, даже если речь идёт о гоэтии.
Принятие оккультизма
Необходимость
Оперировать категориями человеческой логики, как и в целом человеческого сознания в отношении к Божественному Провидению следует в том случае, когда Бог предстаёт в смысле Образа и Подобия для человека; в этом случае можно утверждать, что структура мысли Бога и Богосозерцания поддаётся человеческому осмыслению. В том случае, когда мы не принимаем человечность Бога, и утверждаем, что нами не постигаема Его Воля, мы нивелируем всякий Божественный текст, и когда же мы утверждаем, что по Его Воле есть Единственный текст, так как мы не оперируем иными каноническими формами, мы признаем, что Воля Его поддается исчислению, так как Единственное есть Число. Этим образом исчисляемая Воля есть выражение Воли в Числах, и всякая поддающаяся к осмыслению текстовая операция, выходящая из необходимости использовать числа, поддаётся Божественному Волеизъявлению; как следствие, мы представляем числа как инструмент Божественного Волеизъявления, которое поддаётся человеческому провидению. В случае же, если Божественное действенно является человекоориентированным по Образу и Подобию, то Числа предстают как надобъективная категория, в следствии с чем требуется признать, что числа и числительные есть отдельно от человека, и ими есть сам Бог в своём мышлении и выражении из Себя, и осознания Себя Самого по Себе.
В обоих случаях мы принимаем Числа или как инструмент выражения Воли Бога в Мире, или Числительное как Бога, то есть понимаем Числа как нечто, чем оперирует Божественное в собственной субституции, но что поддаётся человеческому осмыслению. То есть мы находим всю Необходимость признать Числа.
Троица
Бог Один, он же есть Три, он же Отец, Сын и Святой Дух, где Каждый пребывает в Каждом как единая Субстанция, исходящая из Себя же вовне. О постижимости Рождения и Исхождения из Одного как Три из Себя требуется говорить с тем признанием, что для утверждения Божественности мы используем Число, и, кроме того, мы используем Числовые отношения. Если так, следует признать, что догматизируя Бога в Числе, его можно представить в тотальной исчисляемой конечности, то есть изобразить посредством Трёх, но таких Трёх, которые сохранят своё единое равенство друг перед
Может ли такой треугольник выйти из себя, и можно ли построить фигуру из любого треугольника таким образом, чтобы можно было утверждать об исхождении Бога в Мир, то есть о Творящем из Себя, а не Уходящим в Себя; в случае такого представления мы встанем перед тем, как Догма будет противоречить Числу, так как треугольник не может быть чем-то, чем он не является сам по себе.
Теперь же следует представить Бога как двоичную Субстанцию, то есть как круг, что есть и квадрат. Затем, имея Бога как субстанцию Отца и Сына, что есть два, но оно же есть четыре, следует провести диагональ внутри квадрата, и построить, сохраняя пропорции имеющейся диагонали квадрат; выйдет, при сохранении всех исходных данных, что получаемый квадрат, выйдя из себя, стал не только новым в пространстве, но и большим предыдущего. Повторив эту же операцию вдруг окажется, что третий квадрат включает в свою область первый квадрат полностью, из чего будет следовать, что первый квадрат есть первопричина третьего, и так далее.
Имеющаяся творящая диагональ – это квадратный корень, это же и то, что позволяет субстанции круга выходить из себя, это же и Святой Дух, исходящий из Бога Отца и Сына как Субстанции, Единых из вневременья в рождение, а потому не находящихся в едином некотором пространстве, в следствии с чем о Них нельзя рассуждать как об отрезке. И хоть пространство, исходящее от Бога, множится и поддаётся мере, но Субстанция, покоящаяся в пределах такого пространства, не поддаётся рациональному осмыслению как мере, ибо имя такой мере число “пи”, чей центр берёт начало из вневременья как исходящего Первоначала.
Соответственно, Бог не изображаем в евклидовом пространстве как Три, так как он есть Два, что есть Субстанция, что есть четыре, и Третье, что есть корень, посредством чего Субстанция из Вневременья в Рождение Исходит в космос.
В этом суть, что Число претворяется в космосе не как в евклидовом пространстве, а потому, устремлённые друг от друга координаты чисел рано или поздно встретятся, прибыв к общей субституции. Исчислимый космос есть субстанция, инвоцирующаяся в мире, а мир, исходя из своего Первоначала, исходит в космос и претворяет его. Космос и Мир, существуя отдельно друг от друга, проистекают и претворяются друг в друге, и та граница между ними, оно же и следствие, и принцип, есть уроборос, изображаемый по своему обыкновению как сам себя пожирающий змей.
Магический круг
Евклидова геометрия позволяет выразить Троицу как круг, вписанный в квадрат, внутри которого проведена диагональ для построения иного квадрата, если мы будем синтезировать Число и Догму и выставлять их друг по отношению к другу как непротиворечивые условия.
Рассматривая круг отдельно от вышеуказанного описания, мы не будем понимать круг как Бога Отца и Сына, так как Бог есть Три. Зная об этом, мы обращаемся к кругу как к уроборосу, утверждающему переход из мира в космос и из космоса в мир в своей урегулированной субстантивности. Его можно понимать как принцип того, что внизу – то и вверху, так как гармония символов мира и выражения мира в космосе существуют сами в себе, и именно их мы включаем в уроборический принцип: если по отношению к Богу мы Верим, что он Исходит из Себя и претворяется в космосе его же и творя, то уроборос утверждает, что космос, т.е. материальный пространственный план и мир, т.е. план надматериальный, и в некотором роде вневременный (бесконечно-становимый, но уже утверждённый) образуют самодостаточную интеллектуальную субстанцию, то есть то, что именуется магическим кругом.
Магический круг, он уже уроборос, позволяет выразить что-то из мира в космос, или направить что-то из космоса в мир, для чего необходимо, чтобы сам уроборос, то есть символический и материальный план имел субстантивную гармонию, посредством которой можно будет претворять свою волю.
Первичная гармония
Так как уроборос есть сущность-символ и самоутверждающий принцип, происходящий из понимания Троицы, что есть в своём непосредственном выражении как реализация квадратного корня, всякая уроборическая гармония тесным образом связана с двумя принципами, а именно исчисляемым становлением Троицы и принципом субстантивности уробороса. Таким образом в пределах уробороса мы рассматриваем квадратный корень как некоторый отрезок в своём становлении, где некоторая базовая причина и финальное следствие есть одно и то же. Таким образом, если начертить квадрат, затем произвести квадрат из диагонали первого, мы получим гармонию, в которой первый квадрат содержится во втором квадрате на половину, а второй квадрат состоит из первого всего лишь на одну четвёртую.