Российские мудрости на пути правителя
Шрифт:
Спит Владимир Владимирович, и снится ему Иосиф Виссарионович. Спрашивает Путина Сталин:
– Могу я тебе как-нибудь помочь, а?
– Почему у нас всё плохо, экономика разваливается, народ нищенствует?.. Что мне делать? Сталин, не задумываясь, отвечает:
– Расстрелять всё правительство и покрасить стены Кремля в голубой цвет.
– А зачем их в
– Я так и думал, что дискуссия будет только по второму вопросу.
В России – революция, Бог не знает, что там делается. Решил послать наблюдателей. Выбрал апостола Матвея. Тот попал на биржу труда.
– Вы кто?
– Мытарь.
– Непонятно.
– Собирал мыт. Ну, подати…
– А, фининспектор? Они нам очень нужны. Много финансовых злоупотреблений, жулики, растратчики. Идите, работайте, товарищ.
Стал Матвей фининспектором, работы по горло. Ничего Богу не сообщает, некогда.
Бог послал апостола Петра. – Вы кто?
– Ловец.
– Как это?
– Ну, рыбак. Стаж около тысячи лет.
– О, как раз в Рыбтресте вскрыты большие хищения, взяточничество, все проворовались и сидят. Идите, работайте, товарищ.
Работы сверх головы, Пётр ничего Богу не сообщает.
Бог послал Христа.
– Вы кто?
– Сын Божий.
– Неважное социальное происхождение. Придётся вас, очевидно, направить в ЧК, пусть там разберутся.
– Я, собственно, незаконный сын Бога. А вообще-то у меня есть отец Иосиф… плотник…
– Это уже лучше. Сделаем так. Пошлём вас на деревообрабатывающий комбинат повариться в пролетарском котле. А когда немного опролетаритесь, выдвинем вас в Рыбтрест. Там товарищ Пётр разложился, крутит с подхалимами и актрисами, в кассе недостачи… Вот-вот товарищ Матвей его снимет и посадит.
Брежнев говорит: «Я хотел бы после смерти лежать в Мавзолее. Подработайте этот вопрос».
На следующий день в слове «Ленин» над буквой «е» появились две точки.
Глава 2
Относительность идеальных схем
Мы здесь всё время желаем воплощать только совершенные замыслы, и потому, воплощая, не будем учитывать, что происходит в головах у остальных участников нашей игры в построение совершенств.
Жаль, что потом на выходе
Мы точно знаем, что никакое добро не бывает безнаказанным, и всё время стремимся насильно делать счастливыми тех, кто нас об этом не просит.
Потому мир нас постоянно наказывает за наше стремление к доброму насилию над миром, и потом мы разочаровываемся во всём и больше не пытаемся делать безусловного добра, делая гадости по мелочам.
Мы здесь совсем не для того, чтобы учитывать сложный и противоречивый характер бытия и природы разума в мире, признавая право мира быть таким, каким он является сам по себе. Мы всегда напрямую требуем железной логики последовательности в происходящем и очень удивляемся, когда на наше «а» слышим «б».
Нам всё равно, что всё сущее рождается из небытия, и мы никогда не будем направлять наше внимание в область небытия, потому что все наши неприятности из того, что уже есть, а не из того, чего ещё нет.
Мы ни за что не признаем, что во всём всегда присутствует и податливость, и сопротивление, так что, столкнувшись с сопротивлением, будем пытаться преодолеть его силой, не ища податливости в происходящем. Потом удовлетворённо утверждаем, что «вот ведь знал, что будет именно так, придётся поломать». Оно и ломается.
Мы не желаем делать точных оценок, сопоставляя великое и малое в череде обстоятельств, разбираясь в соотношении значимого и незначительного в каждом отдельном явлении.
Нам не нужно соотносить высокое и низкое в происходящем, чтобы определить точки равновесия и обрести устойчивость. Всё равно всё упадёт и поломается, раньше или позже.
Мы не хотим признать и увидеть последовательность всего во всём, определяя, что за чем происходит, чтобы точно предсказывать последствия наших действий, потому что предсказуемость происходящего для нас – это всегда нежелание видеть собственные просчёты и понимание, что кругом враги.
Не вслушиваясь в тонкое звучание обстоятельств, мы никогда не поймём, что есть особый лад звучания у любого круга обстоятельств.
ЧТО ЖЕ ИЗ ВСЕГО ЭТОГО СЛЕДУЕТ?
Мудрый российский правитель всегда жалуется на неблагоприятные обстоятельства, очень сильно переживая, что ничего не получается с этим народом так, как было задумано по каким-то любым ему схемам. Потому никаких вопросов мудрый российский правитель не будет решать спокойно, отстранённо и невовлечённо, но обязательно отыщет врагов, злоумышленников и прочую сволочь, борьба с которой вовне и составляет суть российской мудрости управления.
Так как из действий русского мудреца совершенно непонятно, что за учение направляет его действия, ему приходится произносить множество слов, суть которых ещё более туманит понимание его действий. И народ очень быстро перестаёт верить в его разумность или приписывает ему такие черты, о которых он сам в себе ни за что бы не догадался.
У нашего правителя присутствует потребность в проведении бесконечных словесных излияний, желательно с сильными выражениями, дабы возбудить переживания во всех участниках происходящего.