Российское общество и гибель АПЛ “Курск”
Шрифт:
[53] При контактном же направленном взрыве кумулятивная струя наносит повреждения, локализованные зоной непосредственного её распространения, что и было выявлено при осмотре разрушений корпуса “Новороссийска” ‹(см. рис. 2 и 3 несколькими страницами далее)›;
· во-вторых, на вооружении ВМФ СССР и Германии в годы второй мировой войны не было мин с боевым зарядом порядка 1,5 тонн в тротиловом эквиваленте, тем более предназначенных для осуществления направленного взрыва; всё минное оружие, и, прежде всего, предназначенное для постановки с самолётов (именно
[54].
· в-третьих, одним из общеупотребительных способов контрольного траления
[55] особо значимых районов акватории, таких как штатные места якорной стоянки наиболее важных кораблей флота на рейде, является бомбометание глубинными бомбами. Глубинные бомбы, состоявшие на вооружении ВМФ СССР в 1940 - 1950-е гг., предназначенные для сбрасывания с ‹лотковых› бомбосбрасывателей кораблей и катеров, имели заряд около 200 кг тротила
[56]. При бомбометании их сбрасывали сериями по-нескольку штук, и от их взрывов всякая магнитная мина, оказавшаяся в зоне поражения взрывом, у которой, допустим, был заклинен взрыватель или прибор кратности, вследствие чего она действительно могла уцелеть при обычном тралении, неизбежно сдетонировала бы. ‹Но даже если детонации не происходило, то прохождение ударной волны взрыва глубинной бомбы через конструкции мин повреждало их, после чего они утрачивали способность взрываться под воздействием физических полей кораблей в штатных для них ситуациях. После взятия Севастополя (9 мая 1944 г.) в период с 5 июля по 3 ноября 1944 г. Севастопольские бухты были протралены, в том числе дважды бомбометанием: первый раз с интервалом сбрасывания глубинных бомб 70 м, второй раз с интервалом сбрасывания глубинных бомб 50 м.
· в-четвёртых, в 1949 - 53 гг. в Севастополе было произведено обследование водолазами всей причальной линии на ширину 100 м. Кроме того, в 1950 г. было произведено обследование мест якорной стоянки кораблей. Было обнаружено 26 неконтактных мин, 2 якорные мины и другой боезапас. Разоружение найденных мин показало, что взрыватели всех мин были неисправны, вследствие чего мины не реагировали на тралы и не были уничтожены при обычном тралении
[57] (при этом было выявлено, что неисправности многих мин были результатом явного саботажа на заводах-изготовителях в Германии и оккупированной Европе).
Обратимся к рис. 2, который взят из книги Б.А.Каржавина “Тайна гибели линкора «Новороссийск»” (СПб, «Политехника», 1991, стр. 52). От рисунка в названной книге приводимый далее рисунок отличается тем, что на нём дополнительно показана предположительная возможная граница разрушений обшивки и днищевых конструкций корпуса в случае истинности официальной версии подрыва корабля на донной магнитной мине времён Великой Отечественной войны
[58].
Рис. 2. Схема повреждения взрывом линкора “Новороссийск” (Рисунок
Кроме того, выносками с надписями на нём отмечены особенности конструкции корабля, сыгравшие неблагоприятную роль в развитии аварии: монорельсы подачи боеприпасов (вдоль обоих бортов), прорезавшие все “водонепроницаемые” переборки на своём пути (и соответственно в каждой переборке под монорельсом - люк (дверь), через который должен был пропускаться контейнер с боезапасом при работе системы); вырез в “водонепроницаемой” переборке на 85 шпангоуте
[59], сделанный для удобства размещения телефонной станции в одном помещении.
Рис. 3. Вид на пробоину в днище линкора “Новороссийск”
На схеме также видно, что переборки на третьей палубе не совпадают с переборками на четвертой. Несовпадение “водонепроницаемых” (в кавычках вследствие наличия монорельсов системы подачи боеприпасов, прорезающих переборки) переборок третьей и четвертой палуб воспроизвело в гибели линкора «эффект “Титаника”»: при нарастании дифферента на нос и появлении крена вода, распространяясь по третьей палубе сквозь дырявые и не на должном месте стоящие переборки, заливала сверху нижерасположенные помещения.
На рис. 3 представлен снимок, взятый из той же книги - “Тайна гибели линкора «Новороссийск»” (фотография в группе вклеек после стр. 240). Он сделан после подъёма корабля. Вдоль плавающего кверху днищем корпуса линкора находятся судоподъёмные понтоны, на днище рядом с пробоиной стоит группа людей. Вверху кадра видны смонтированные на днище компрессорные станции и другое оборудование, необходимое для обеспечения работ и поддува понтонов и корпуса при транспортировке.
На этой фотографии хорошо видны локализация и характер разрушений при поражении корпуса корабля подводным контактным взрывом. Кроме того, хотя водолазный осмотр дна 30 октября 1955 г. выявил воронку на дне Северной бухты на месте стоянки линкора, однако по мнению водолаза, осматривавшего воронку, взрыв произошёл не на грунте, а выше - над грунтом, под днищем линкора (“Тайна гибели линкора «Новороссийск»”, фотокопия рапорта командира отделения водолазов старшины 1 статьи Яковлева на вклейке перед стр. 193).›
Вопреки этим фактам Государственная комиссия пошла на подлог и своим заключением о причинах подрыва линкора “Новороссийск” ‹по существу› сняла с С.Г.Горшкова обвинение в преступной халатности, выразившейся в неудовлетворительном состоянии ‹и функционировании системы› противолодочной и противодиверсионной обороны главной базы Черноморского флота в Севастополе, вследствие чего один из кораблей флота был уничтожен не установленными диверсантами-профессионалами.
‹В.А.Малышев вскорости расплатился за ложь о гибели “Новороссийска”. Хронология его нравственно-этически (т.е. греховно) обусловленной смерти такова: в 1955 - 1956 гг. под его руководством работала Госкомиссия по расследованию причин гибели линкора “Новороссийск”; 16 декабря 1956 В.А.Малышев праздновал своей день рождения с семьёй на даче, и в этот день у него проявились симптомы острого лейкоза (одно из объяснений ‹его возникновения› - последствия участия в испытаниях ядерного оружия и радиоактивного облучения); 20 февраля 1957 г. он умер на 55 году жизни (тоже, знаменательно: “Новороссийск” погиб в 55 году).›