Ростов-папа

Дашко Дмитрий

Ему принадлежала комната в комуналке.

Стараясь не будить соседей, мы на цыпочках прокрались в неё, потом Пётр сварганил на кухню яичницу, и, отужинав, завалились спать. Я дрых на раскладушке, а он расположился на кровати.

Утром, позавтракав и приведя себя в порядок, отправились на службу. У меня всю дорогу не выходило из головы это проклятое дело ростовского «сейфа», не знаю почему, но что-то в нём казалось мне странным. Я ломал голову, прикидывал варианты, однако так и не смог понять, что же именно меня так смущало.

Осознав,

что ещё немного и моя крыша отъедет куда-то всерьёз и надолго, я плюнул и попробовал переключиться на что-то другое. Иногда это очень помогало, и нужное решение озаряло меня через какое-то время будто само собой. На самом же деле, как мне кажется, мозг просто продолжал работу в некоем параллельном режиме, просто я этого не осознавал.

Паша и Левон успели прийти раньше нас. Глядя на их сонные лица становилось ясно: в отличие от нас парням пришлось изрядно потрудиться, допрашивая бандитов и выполняя кучу неизбежных и рутинных процедур, без которых, увы, в нашем ремесле не обойтись.

— Что новенького? — спросил я нарочито бодрым голосом.

— Ничего особенного, — зевнув, сообщил Паша. — Раскрутили задержанных на пару дел. Это, кстати, сосед Левона на днях аптеку брал. Марафета на несколько фунтов упёр.

— Бывший сосед! — напомнил Левон.

— И хрен с ним! Главное, что кража раскрыта. Пусть начальство хоть чуток порадуется.

— Одна кража — это не серьёзно! Вот на десяточек бы раскрутить, — мечтательно произнёс Пётр.

— Тигран марафетчик, думаю, у него за плечами не только аптека, — сказал Леван и посмотрел на меня. — Кстати, удалось установить личности всех погибших. Ту девку, что тебя так заинтересовала, звали Ларисой Федорчук.

— Как как ты сказал? — встрепенулся я.

— Ларисой…

— Федорчук?

— Ну да.

— А ты можешь проверить — не родня ли она бывшему технику-строителю Первого Ростовского общества взаимного кредита?

— Да даже если родня — что это нам даёт? Батя был приличным человеком, а вот дочка оказалась шалавой. Бывает…

— И всё-таки будь другом — разузнай для меня, пожалуйста. А ты, Петя, сравни серёжки с описью похищенного в этом самом обществе взаимного кредита.

— Ты что, напал на след? — насторожился Михайлов.

— Всё зависит от того, что вы нароете, — загадочно произнёс я и, не удержавшись, подмигнул.

— Жора, я тебя вот этими вот руками придушу! — простонал Пётр. — А ну выкладывай, чего ты там удумал, а не то я от любопытства с ума сойду.

— Хорошо. Я долго не мог понять, что же меня так смущает в этом деле. Само собой, его провернули те, кто владел всей информацией по тому, как устроено это хранилище. То есть замешан кто-то из работников банка.

— Там служащих с полсотни было, — вставил веское слово Левон.

— Не спорю, но кто лучше техника-строителя разбирается в подобных вещах? Надо было точно просчитать место и направление подкопа, обзавестись нужной аппаратурой. Грязную

работу, конечно, выполняли другие, но командовал парадом Федорчук — я в этом уверен.

— Маловато будет, — покачал головой Пётр. — С такими уликами за жабры Федорчука не возьмёшь.

— Не гони лощадей. Есть и ещё кое-что. Именно Федорчук не побоялся и добровольно полез в проделанное отверстие, хотя все считали, что в хранилище может быть заложена бомба. И почему-то он, едва только оказался внутри с маленьким электрическим фонариком, сразу же заявил, что банк ограбили. Все свидетели отметили этот момент, странно, что никто не обратил внимания. По сути Федорчук даже осматриваться не стал и этим случайно себя выдал.

— И если проститутка приходится ему роднёй — неважно, дочка или племянница, а то и седьмая вода на киселе, он мог подарить ей эти серёжки, когда решил, что всё успокоилось, — подхватил мою мысль Пётр.

— Да, — кивнул я.

— Ну москвич, ну ты даёшь! — простонал Левон и обхватил руками свою голову. — Если ты прав, мамой клянусь — никуда из Ростова мы тебя не отпустим, пусть за тобой хоть сам товарищ Дзержинский приезжает!

— Ты просто плохо знаешь мою жену, — улыбнулся я.

Глава 7

— Так, товарищи, всё это пока лирика, — резюмировал в конце разговор Михайлов. — Хотя мысль правильная. Сегодня же на летучке поднимем вопрос перед начальником угро. Если Художников посчитает версию толковой, будем разрабатывать.

— Согласен, — кивнул я. — Как минимум надо установить родство убитой и Федорчука, а заодно пробить серёжки.

— Зачем их бить? — не понял Паша.

— Это у нас в Москве так говорят, когда надо кого-то или что-то проверить, — выкрутился я.

Эх, нет-нет, да ляпну что-то из привычного мне жаргона. До сих пор не избавился от этой привычки.

Зазвонил телефон. Трубку взял Пётр.

— Михайлов у аппарата. Что?! Да ну на хрен!

Повесив трубку, он повернулся и растерянно произнёс:

— Мужики, вы не поверите: в городе белые, берут штурмом пристань.

— Ты с ума сошёл? — осторожно поинтересовался Лёва.

— Это не я, это куча народа умом двинулась. В дежурку уже раз десять позвонили: на улицах города появился отряд белых, сейчас они пошли в атаку на пристань.

— Может десант? — робко предположил Паша.

— Какой в душу мать десант?! — взорвался Пётр. — Откуда у нас могут появиться белые?! С неба что ли…

— Художников что говорит?

— Начальника нет на месте, его в горком вызвали, так что летучка на десять переносится.

— Военным позвони.

— Сейчас попробую.

И тут телефонный аппарат сам напомнил о себе. Михайлов схватил трубку так, словно дёргал стоп-кран поезда.

— Слушаю Михайлов… Едрить колотить?! Вы что белены объелись что ли… Понял, панику не разгоняй.