Ровно в полдень
Шрифт:
— Тут важнее, что засело в голове у самого Джо.
— Согласен. А тут еще этот сон…
— Какой сон?
— Мне снилось, будто не Джо, а я сидел на крыше в одних трусах.
— В плавках или в семейных?
— В семейных, — рассмеялся Дункан. — Как бы то ни было, я сидел на краю крыши, а вы были рядом со мной.
— Вам тоже хочется покончить с собой?
— Ничуть.
— Это называется переносом сознания. Вы попытались поставить себя на его место. Это был весьма болезненный опыт — как для Джо, так и для вас. Хорошо,
— А что, в вашей практике были и другие случаи?
— Да.
Дункан понимающе кивнул и тут же заговорил о другом:
— А как, по-вашему, называется то, что я не в силах выбросить вас из головы? Мечтательностью?
— Смотря о чем вы мечтаете.
— Я начал изучать вас.
Фиби с недоумением взглянула на собеседника.
— Я подумал, что было бы неплохо узнать о вас как можно больше. Конечно, я мог бы обратиться за сведениями к кому-нибудь еще, но предпочел самый короткий путь. Ну да, если хотите, я запал на вас.
— Я опытный наблюдатель. И мне не нужно разъяснять то, что я и так понимаю. Я очень ценю вашу честность и ваш интерес, но…
— Только не говорите «но» — во всяком случае, не с самого начала.
Наклонившись вперед, Дункан поднял со стола заколку, выпавшую, должно быть, из прически Фиби, и передал ее женщине.
— В конце концов, вы можете счесть это своей общественной обязанностью. Я в данном случае представляю общество. Мы могли бы посидеть где-нибудь в баре, поболтать о том о сем и рассказать друг другу кое-что из своей жизни. Место и время выбираете вы. Если нам что-то и не понравится, вреда от этого точно не будет.
Фиби кинула заколку в коробку со скрепками.
— Как я понимаю, теперь уже вы ведете переговоры.
— Я неплохо владею этим искусством. В конце концов, я мог бы просто купить вам что-нибудь выпить. Каких-нибудь полчаса, и только. Люди порой тратят куда больше времени на поиски подходящей обуви. Всего лишь тридцать минут после того, как вы завершите все свои дела.
— Сегодня я не могу. На этот вечер у меня уже кое-что запланировано.
— Найдется ли у вас в обозримом будущем вечерок, на который ничего не запланировано?
— Конечно. Практически любой.
Слегка покачиваясь взад-вперед на стуле, она внимательно изучала его. Определенно, он ее заинтересовал. И почему ее так влечет к нему? На самом деле у нее просто нет времени на подобные пустяки.
— Завтра вечером, с девяти до половины десятого. Встретимся в вашем баре.
— Отлично. В каком баре?
— То есть?
— Вряд ли вам захочется пойти в «Слэм Данк» — после вчерашнего-то. Вдобавок там слишком шумно: парни любят поспорить из-за разных соревнований. Лучше «Свифтис».
— Этот бар тоже принадлежит вам?
— В некотором роде. Вы уже были там?
— Однажды.
Дункан слегка нахмурился:
— Вам там не понравилось.
— Да нет, бар мне понравился. Просто я была не в восторге
— Если вам хочется посидеть где-то еще…
— Нет, я одобряю ваш выбор. В девять часов. Вы можете потратить эти тридцать минут на то, чтобы объяснить мне, как вам удалось стать «в некотором роде» владельцем двух баров и многоквартирного дома.
Увидев, что Фиби встает, Дункан вновь улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой.
— Надеюсь, вы не передумаете.
— Я редко меняю свои планы.
— Рад слышать. Итак, Фиби, до завтра.
Ошибка, думала Фиби, глядя, как он выходит из комнаты. Наверняка она совершала ошибку, согласившись встретиться с этим долговязым молодым человеком, у которого были такие нежные голубые глаза и чарующая улыбка.
Но ведь это каких-нибудь полчаса.
К тому же прошло уже немало времени с тех пор, как ей удавалось выкроить полчаса на то, чтобы совершить ошибку с мужчиной.
Фиби приплелась домой вскоре после семи — с пакетом продуктов, тяжелым портфелем и вся на нервах. Машина, которой она уже начала подыскивать замену, сломалась примерно в квартале от полицейского участка.
Теперь ее нужно будет отбуксировать в ремонтную мастерскую — вот вам еще расходы. А потом ей предстоит заплатить за ремонт. И это уже заставляет всерьез задуматься об ограблении банка.
Фиби открыла дверь и швырнула портфель внутрь. Задержалась на секунду и окинула взглядом элегантное фойе. Несмотря на все свое великолепие, дом этот не стоил ей ровным счетом ничего. Правда, «ничего» было в данном случае весьма относительным, но Фиби знала, что даже если бы у нее появилась возможность уехать отсюда, она не смогла бы этого сделать — по финансовым соображениям. Какой смысл жить в роскошном особняке, если ты не в состоянии отремонтировать восьмилетний «Форд Таурус».
Быть окруженным старинной мебелью, произведениями искусства, изделиями из хрусталя и серебра и не иметь возможности продать или заложить хоть что-нибудь из обстановки. Жить в роскоши и при этом мучиться головной болью из-за проклятой машины!
Прислонившись к двери и закрыв глаза, она попыталась справиться с раздражением. Нельзя забывать об элементарной благодарности. В конце концов, у нее и у ее близких есть крыша над головой. Что бы ни случилось, этот дом всегда будет им надежным прибежищем.
До тех пор, пока она будет следовать правилам, установленным ее покойной родственницей.
Фиби выпрямилась и попыталась упрятать тревогу поглубже внутрь, чтобы та уже не могла отразиться на ее лице. Затем она подхватила пакет с продуктами и понесла его на кухню.
Ее девочки уже были там. Карли сидела за кухонным столом и, высунув от усердия язык, делала домашние задания. Мама и Ава крутились у плиты, завершая последние приготовления к ужину. Хоть и говорят, что двум женщинам не место на одной кухне, эти две прекрасно ладили друг с другом.