Ровно в полночь
Шрифт:
— Мы обсуждали, — промурлыкала Мэнди, обняв моего отца и улыбнувшись ему, — как успешна может быть Эш вне зависимости от того, какой путь выберет для своей карьеры.
Отец мне улыбнулся, в уголках его глаз показались морщинки, такие родные, что грудь сдавило.
— Вот это моя девочка.
Я бросила взгляд в окно и увидела идеально начищенный черный «мерседес».
— О, это за мной. Поговорим позже, — я быстро поцеловала папу в щеку, а потом выскочила за дверь.
Мэнди вышла из дома вслед за мной, явно переполняемая возбуждением. Мне не понравилось,
По ее меркам он был беден.
Не достоин.
Отец-одиночка.
Я поежилась от мысли, что здесь могла быть замешана настоящая любовь. Папа по-настоящему любил только маму. Он никак не мог испытывать столь же сильные чувства к Мэнди. Я считала, что она захотела связаться с «бедняком» потому, что папа был невероятно красив. Большинство богатых парней не производили такого же впечатления. Кроме Уинстона я видела не так уж много богатых и сексуальных мужчин.
— Добрый вечер, мисс, — поприветствовал меня мужчина в костюме, когда я подошла к машине.
Он уложил мои вещи в багажник, а клетку с Креветкой поставил на заднее сидение. Я забралась на переднее, рядом с водителем, и заметила, как служащий немного поморщился, но спорить не стал. Во время поездки я полностью погрузилась в свои мысли, обдумывая, не залезла ли я по собственной воле в пасть аллигатора. Только время покажет.
*****
Я снова прошла по гостевой комнате, взглянув на часы. Когда я согласилась приехать сюда и ждать Уинстона, не думала, что мне придется ждать его до девяти вечера. Фрэнсис уже успела принести мне ужин, и я поела. В одиночестве. Ожидание выводило меня из себя.
Может, Уинстон вообще не приедет. Тогда я могла бы снять платье, переодеться, смыть макияж и пойти домой.
Креветка вдруг громко защебетал из гостиной. Ему очень понравились панорамные окна, он летал перед ними взад и вперед, пересекая огромное пространство, и изредка останавливался отдохнуть на массивном светильнике.
Я бросилась в гостиную, желая узнать, что привело его сейчас в такое возбуждение. И как только переступила порог, сразу все поняла.
Уинстон Константин.
Он стоял под люстрой, глядя на Креветку, и качал головой. У меня по спине пробежал холодок из-за дурных предчувствий. Уинстон, казалось, уже выглядел несчастным из-за Креветки.
— Ему нечасто удается полетать, — объяснила я. — Он успокоится. Просто очень рад.
Уинстон обернулся и прищурился, увидев мой наряд. Он медленно подошел ко мне, в его темно-голубых глазах светилась смертельная решимость. Мне пришлось вытянуть шею и поднять голову, чтобы сохранить зрительный контакт, когда он подошел так близко, что мы едва ли не соприкоснулись.
— Ты вкусно пахнешь, — пробормотал он, потянувшись к моим волосам.
— Ты
Его взгляд смягчился, когда он посмотрел на мои губы.
— Этот красный опасен.
— Не волнуйся, я как раз собиралась все смыть, потому что наше мероприятие, по всей видимости, отменено.
Он обхватил мой подбородок, а потом прижался к моим губам своими так целомудренно, что мне захотелось большего.
— Никаких отмен. Мы скоро встретимся с моим другом Нейтом и братом Перри. Ты ела?
— Френсис меня покормила.
— Я оставил туфли на столике в прихожей. Надень их, а я пока переоденусь. Выезжаем через пять минут.
Он пошел прочь, став взбираться по лестнице, словно зверь, пытающийся попасть в рай. Я какое-то время смотрела на его задницу, а потом бросилась к столу, чтобы проверить туфли. Как только я откинула крышку с коробки, меня передернуло.
Я любила «Aquazzura», как и любая другая девушка, но покупать мне туфли на высоченных шипованных каблуках, уже чересчур. Не говоря уже о том, что я ни за что не смогу в них ходить. Однако меня буквально ослепили красивые хрустальные украшения, потому я решила их хотя бы примерить. Сбросив свои босоножки, я надела одну туфлю. Она едва обхватывала ногу, а каблук оказался так высок, что его можно было назвать смертельно опасным. Переступив, я надела вторую туфлю, держась за столик, чтобы не упасть.
Но… да, все еще покачивалась.
Я сделала осторожный шаг и тут же вцепилась в стол, чтобы не упасть, из-за чего чуть не вывернула лодыжку. Жаль, ведь они выглядели так красиво и хорошо подходили к платью. Я уже собиралась сбросить их, когда две сильные руки обвили мою талию.
— Они идеальны, — пробормотал Уинстон, его горячее дыхание защекотало волосы. — Ты стала почти с меня ростом.
Я едва справилась с дрожью от его прикосновения.
— Прости, что приходится сообщать тебе плохие новости, но я не могу в них ходить.
Он усмехнулся, как-то зловеще и угрожающе.
— Потому я их и купил.
— Что? — прошипела я, глянув на него через плечо. — Зачем ты это сделал?
— Я думал, ты хочешь заработать деньги. А я ведь становлюсь твердым, когда ты смущаешься.
— Ты серьезно? — меня захлестнул гнев, обжигающий и неистовый.
— Абсолютно.
— Это смутит не только меня, — огрызнулась я. — Но и тебя тоже. Как люди воспримут новость о том, что я твоя личная помощница, если даже ходить нормально не смогу.
— Тебе просто придется держаться поближе ко мне, — он отпустил меня и предложил свой локоть. — Давай немного попрактикуемся?
— Поверить не могу. Это дорого тебе обойдется, Константин. Просто твой звездный час.
— Как насчет сотни долларов за каждый раз, когда ты покачнешься?
— Две сотни, — рыкнула я. — А если я упаду, достанешь из бумажника тысячу.
— Я могу себе это позволить.
— Я тебя ненавижу.
— Нет, ты злишься, но в тайне наслаждаешься этим. Тебе нравится сама мысль, что каждый раз, когда твои щеки краснеют, мой член становится твердым, как камень.