Рой
Шрифт:
– А что, разве осталось сделать что-то еще?
Мы уже подошли к жилому корпусу. Я почуял запах жареного бекона с яичницей. Из-за угла выглянул Рики. Увидев меня, он радостно улыбнулся.
– Привет, Джек! Как спалось?
– Нормально.
– Правда? Ты выглядишь немного усталым.
– Мне снился плохой сон.
– Да ну? Плохой сон? Бедняга.
– Такое иногда случается, – заметил я.
Мы все вошли на кухню. Бобби готовил завтрак.
– Сегодня у нас омлет с луком и сливочным сыром, – объявил он. – Какие тосты вам сделать, ребята?
Джулия попросила пшеничный тост, Рики захотел английскую
– Что-то не так?
– Да нет. Просто любуюсь твоими бицепсами.
Я старался держаться естественно, но на самом деле мне было очень неуютно находиться на кухне вместе с ними. Я все время вспоминал Чарли и то, как быстро они на него набросились. Есть мне не хотелось. Мне хотелось отсюда уйти. Но я не знал, как это сделать, не вызывая подозрений.
Джулия подошла к холодильнику, открыла дверцу. Бутылка шампанского все еще была там.
– Ребята, может быть, отпразднуем сейчас?
– В самом деле, – поддержал ее Бобби. – Замечательная идея – немного шампанского с утра…
– Не вижу ничего замечательного, – возразил я. – Джулия, прошу тебя, отнесись к этому серьезно. Мы здесь не на загородной прогулке с барбекю. Сюда следует вызвать армию, а мы не можем даже позвонить в Пентагон. Сейчас не время распивать шампанское.
Джулия надула губы.
– Джек, ну зачем ты все портишь…
– Ни черта я не порчу. Ты ведешь себя нелепо.
– О-о-о, мой лапочка, не сходи с ума, просто поцелуй меня, поцелуй… – она снова выпятила губы и наклонилась ко мне через стол.
Похоже, мне не оставалось ничего другого, кроме как разозлиться.
– Да какого черта, Джулия! – сказал я, повысив голос. – Все эти кошмарные неприятности случились по одной-единственной причине – потому что ты с самого начала не восприняла проблему всерьез. У тебя сбежал в пустыню рой уже сколько – две недели назад, да? И вместо того, чтобы его сразу уничтожить, ты начала с ним играть. Ты дурачилась с ним до тех пор, пока рой полностью не вышел из-под контроля, – и в результате уже погибли три человека. Какого черта ты собираешься праздновать, Джулия? Нечего тут праздновать! Это катастрофа. И я не собираюсь пить никакое шампанское, пока мы отсюда не выберемся, и все остальные тоже не будут его пить! – Я схватил бутылку и разбил ее о мойку. Потом повернулся к Джулии: – Все понятно?
Джулия с каменным лицом проговорила:
– Это было совсем необязательно.
Я заметил, что Рики смотрит на меня как-то очень задумчиво. Как будто решает, что делать дальше. Бобби повернулся к нам спиной и занялся приготовлением еды, как будто ему стало неловко из-за семейного скандала, который я тут устроил. Может, они уже добрались и до Бобби? Мне показалось, я заметил у него на шее тонкую черную полоску, но я не был уверен, а присматриваться не решился.
– Не обязательно? – произнес я, вне себя от гнева. – Эти люди были моими друзьями. И твоими друзьями, Рики. И твоими, Бобби. И я больше не желаю слышать ни о каких праздниках! – Я развернулся и вышел из комнаты.
Когда я выходил, мне навстречу попался Винс.
– Не стоит так нервничать, парень, – сказал Винс. – Ты сам себя
– Отвали, – буркнул я.
Винс удивленно поднял брови. Я прошел мимо него.
– Твои выходки никого не обманут, Джек! – крикнула мне вслед Джулия.
– Я знаю, из-за чего ты так бесишься!
У меня внутри все похолодело. Но я не остановился и даже не оглянулся.
– Я вижу тебя насквозь, Джек! Я знаю – ты идешь к ней!
– Да, черт возьми! Ты совершенно права! – крикнул я в ответ.
Неужели Джулия в самом деле беспокоилась только из-за Мае? Я не поверил этому ни на одну секунду. Она просто пыталась сбить меня с толку, чтобы я расслабился и не был готов… к чему? Что они собираются со мной сделать?
Их было четверо. Нас – только двое. По крайней мере, если они еще не добрались до Мае.
В биологической лаборатории Мае не было. Я осмотрелся и заметил, что боковая дверца открыта – а за ней была лестница на подземный уровень, туда, где располагались ферментационные чаны с бактериями. Я спустился туда. Вблизи чаны оказались гораздо больше, чем я себе представлял, – огромные сферы из нержавеющей стали, около шести футов в диаметре. Чаны окружала путаница труб с клапанами и вентилями, проводов, приборов для контроля температуры. Здесь было очень тепло и очень шумно.
Мае стояла возле третьего чана. Она сделала какие-то пометки в блокноте и перекрыла вентиль. На полу у ее ног стоял контейнер с десятком пробирок с образцами культур. Мае посмотрела на меня, потом быстро взглянула на потолок – туда, где была вмонтирована камера видеонаблюдения. Мае обошла вокруг чана, я последовал за ней. Там чан заслонил нас от камеры.
Мае сказала:
– Они спят с включенным светом.
Я кивнул. Я тоже понимал, что это значит.
– Они все заражены, – сказала Мае.
– Да.
– И они от этого не погибли.
– Да, – согласился я. – Но я не понимаю, почему.
– Наверное, рои приспособились к существованию внутри человеческого организма.
– Так быстро?
– Эволюционные изменения появляются очень быстро, – сказала Мае. – Ты ведь читал об исследованиях Эвальда.
Да, я читал об этом. Поль Эвальд исследовал холеру. Он обнаружил, что холерный вибрион очень быстро видоизменяется, чтобы эпидемия не угасала. В местах, где нет запасов обеззараженной воды, только грязная канава посреди деревни, откуда население набирает воду, возбудитель холеры очень вирулентен и агрессивен и поражает множество народу. Заболевшие люди умирают сразу, в огромных количествах – от массивной, изнуряющей диареи. В их испражнениях содержатся миллионы холерных вибрионов, которые попадают в источник воды и заражают всех остальных жителей деревни. Таким образом холера распространяется дальше, и эпидемия продолжается.
Но в тех местах, где санитарные нормы соблюдаются и люди пользуются обеззараженной водой, холерный вибрион не может распространяться таким образом. Заболевший умирает, но инфекция, содержащаяся в его испражнениях, не попадает в источники воды. И, соответственно, не заражает других людей – и эпидемия угасает. В таких обстоятельствах холерный вибрион видоизменяется и переходит в форму с менее выраженной вирулентностью – чтобы зараженный человек мог ходить и распространять инфекцию контактным путем, через грязное белье и тому подобными способами.