Ройхо Ваирский
Шрифт:
Но эта мысль быстро ушла на второй план. Я обернулся к воину, седоусому кеметцу:
– Тревога!
– Понял!
Воин подскочил к небольшому, но чрезвычайно звонкому бронзовому колоколу, потянул за верёвку на его языке, и над посёлком разнёсся сигнал тревоги: бум-м-м! Бум-м-м! Бум-м-м!
Колокол надрывался, а я бросился по лестнице вниз. На земле меня встретила госпожа Тайс Ланн, которая сообщила, что в эскадре противника двадцать восемь вымпелов, среди которых четыре крупнотоннажных судна, не иначе каракки. Прикинув, сколько на этих кораблях воинов, я недобрым словом помянул свою самонадеянность. Хм! Как же, тысяча пиратских клинков придёт! Тут около четырёх тысяч к берегу приближаются, и неизвестно, сколько магов, которые заточены исключительно на
Секундная слабость отступила. Вновь я стал излучать уверенность в себе и своих силах. Мой взгляд пробежался по жрицам и опять столкнулся с зелёными глазами одной из служительниц Улле с совершенно неприметным и незапоминающимся лицом. «Где я видел эти глаза?» – спросил я себя. И вроде бы вот-вот должен был всплыть ответ. Но ко мне подбежали офицеры Рикко Хайде, Богуч и Текки, и я погрузился в пучину военных дел. Ещё раз, в третий или четвёртый, я подтвердил, что план боя остаётся неизменным, и приказал отправить гонцов к герцогу Гаю Куэхо-Кавейру. Затем облачился в кольчугу, надел на голову остроконечный шлем со стрелкой для носа, прихватил щит и проверил, насколько легко из ножен выходит клинок. После чего, взяв с собой увешанных боевыми артефактами и защитными амулетами магов, отправился на передовую, то есть на недостроенные донжоны. Офицеры стали предупреждать меня, что там может быть опасно, а моя жизнь очень ценна и мне следует остаться в городке. Однако я их не послушал. И всё потому, что чётко понимал: первая стычка ничего не решит, а я просто обязан вблизи посмотреть на ваирцев перед тем, как их галеры влетят в бухту и начнётся основной бой.
Лёгкой трусцой, не обращая внимания на некоторую усталость и вес защиты, я побежал к берегу, а далее, огибая бухту, к правой башне. И хотя можно было не торопиться, в запасе имелось минимум сорок минут, мне следовало взбодриться, да и магам, которые последовали за мной, тоже. Благо пару часиков они поспали и приняли эликсиры. Вон как глазки блестят! Так что – бегом, господа! Вперёд! Родная земля, сюзерен и император ждут от нас подвига, и он будет. Ха! Слово графа Ройхо!
Глава 2
«Дочь порока», галера капитана Каипа Эшли по прозвищу Седой, вырвалась вперёд и опередила остальные корабли пиратской эскадры на добрые пятьсот метров. Незаконнорождённый сын Эльвика Лютвира, мечтающий получить его фамилию, хотел быть первым во всём: в высадке на берег, в штурме посёлка, который местный имперский аристократ возводит в бухте Кэйрр, и в захвате замка графов Ройхо – давних врагов ваирской вольницы. И пока у Седого, который стоял на носу своего корабля, всё получалось так, как он хотел. Его чёрная галера была впереди всех. Братья, такие же незаконнорождённые ублюдки старого Лютвира, как и он, и каракки формального вожака всей эскадры подслеповатого капитана Филина отстали. Берег быстро приближался, и через полчаса галера Седого войдёт в бухту. Ну а что будет дальше, капитан видел достаточно чётко и ясно. Морские волки из его экипажа хлынут на берег. После чего ещё до подхода основных сил пиратского флота он возьмёт добычу и рабов в посёлке с дурацким названием Шан-Маир, и рядовые бойцы эскадры, офицеры и корабельные маги невольно сравнят Каипа Эшли и своих капитанов и придут к выводу, что Седой лучший из отпрысков Лютвира. И если удача не изменит Каипу, который верил в свою счастливую звезду, то после похода именно он станет наследником Эльвика.
Седой оглянулся назад. Пробежался взглядом по забитой пиратами палубе «Дочери порока» и обратил внимание на море. Галеры братьев отставали всё больше и больше, и то, что они плелись за ним, а не он за ними, радовало Эшли. Обветренные губы капитана расплылись в улыбке, он представил, как вернётся на родной остров Данце победителем, и от переполнявших его чувств суровый пиратский
– Внимание! На левом мысу вижу крепостную башню! – Короткая заминка и дополнение: – На правом тоже!
«Что такое?! – мысленно воскликнул Эшли. – Здесь не должно быть никаких оборонительных сооружений!»
– Кейн! – подавшись корпусом вперёд и пристально всматриваясь в покрытый густым зелёным кустарником серый скалистый берег, позвал Седой одного из матросов, который в походе исполнял роль его адъютанта.
Молоденький безусый морячок, одетый, как и все члены экипажа галеры, в цветастое разномастное тряпьё, подскочил к капитану и протянул ему подзорную трубу. Капитан взял её, приставил окуляр к глазу и сразу же увидел недостроенную башню, а справа, через пролив, ещё одну.
– Тысячу демонов в анус старого Эльвика! – еле слышно прорычал Седой. – Он не обеспечил нормальную разведку, а мы будем отдуваться! Одно слово – козёл!
К капитану подошёл старпом Ломаный, который по всему пиратскому архипелагу Ташин-Йох славился своим чрезвычайно зорким зрением и звериным чутьём на опасность. Расставив ноги, подобно капитану, он посмотрел вперёд, оглядел вход в бухту и сообщил:
– Седой, над башнями дымок видно.
– И что?
– Да ничего. Просто горловина в бухту довольно узкая, а «Дочь порока» у нас одна.
– Думаешь, ловушка?
– Думать – не моя забота, капитан. – Лысый приземистый крепыш указательным пальцем машинально притронулся к серебряному кольцу в своём носу и почесал кожу. – Я что вижу, о том и говорю, а решаешь ты.
Эшли вновь кинул быстрый взгляд назад, ещё раз помянул анус своего родителя Эльвика и, решив не рисковать, сказал:
– Спускаем паруса, мачты укладываем, гребцам стоп. Вперёд не полезем, слишком опасно.
– Разумно.
Старпом отправился выполнять приказ Седого, стал раздавать команды и руководить спуском снастей, парусов и мачт. Матросы заметались по палубе, барабан внизу прекратил свой равномерный бой, «Дочь порока» сразу резко сбавила скорость и вперёд стала продвигаться только по инерции.
Каип сложил руки на груди и замер. Его лицо было похоже на каменную маску. Он молча наблюдал, как галеры его братьев Гебеца Люд олова и Жэнера Кровавого, тёмно-синяя «Касатка» и красная «Злая Вира», обходили его корабль с левого и правого борта. Расстояние до них было небольшим, и Эшли конечно же слышал громкий и обидный смех капитанов этих судов. Поэтому, совершенно естественно, это вызвало в нём чувство обиды и злость. Однако, несмотря на всю свою горячность, Седой был опытным человеком и понимал, что напасть на беззащитный посёлок имперцев, который не ждёт налёта, и пройти в бухту под обстрелом, пусть даже из луков или арбалетов, – это две большие разницы. Ну а то, что братья смеются, так в этом нет ничего страшного. Ведь правильно говорили опытные старые капитаны, у которых Каип Эшли некогда учился всем морским премудростям, что хорошо смеётся тот, кто в живых остался и добычу взял. А глупцы те, кто, не обращая внимания на недостроенные оборонительные башни и уже ясно видимый дымок над ними, мчится в бухту на всех парусах и вёслах и может лишиться кораблей, а для любого ваирского капитана это несмываемое пятно позора на всю жизнь.
Расстояние между кораблями братьев и галерой Седого уже составляло триста пятьдесят метров. Жэнер и Гебец начали спуск парусов и укладку мачт, а у Эшли это уже было сделано. Снова к капитану приблизился Ломаный и вместе с ним статный молодой брюнет в новенькой чёрной мантии из шёлка, с перекинутой через грудь брезентовой сумкой, корабельный маг Клиф Ланн. Старшие офицеры экипажа ждали его команд, и Эшли не медлил:
– К бою! Надеть броню! Приготовиться к высадке! Барабану бой! Средний ход! Идём сразу за «Касаткой» и «Злой Вирой»!