Роза для навигатора

Чернышева Наталья Сергеевна

Важное! Твою мать!!!

С моего счёта списали деньги!

Триста двадцать тысяч, в ноль! Половину подарил мне папа, часть перевела мама, на остальное я фигачила весь год, урывая время между занятиями! Я так хотела слетать в Башиль с Олегом! Я этой поездкой год жила! И какая-то тварь, какая-то сука увела мои деньги!!! Да как это так?! Да что такое!

Я треснула от злости вдоль, поперёк и крест накрест, попыталась отменить операцию в сберонлайне, ничего не вышло, взялась яростно звонить в банк, нарвалась там на голосового помощника…

о, господи! Ещё и связь пропадала! И вот это бесконечное: на данный момент линия занята, ждите, ваш звонок очень важен для нас.

Твою мать! Твою мать! Твою мать!

В какой-то момент мне захотелось засадить смартфоном в стену от огромного избытка чувств. Я даже занесла руку…

Меня ослепило светом. Отбросило к стене, вжало в холодный крашеный кирпич.

Двое. Их было двое. Один — шкаф под два метра ростом. Второй рядом с ним казался хрупким ребёнком в дурацком тёмном плащике до колен, но был он кем угодно, только не ребёнком. Именно от него у меня резко заболела голова, как при мигрени перед критическими днями, только раз в сто сильнее.

Проклятый банк! Проклятые мошенники, укравшие мои сбережения! Как я поеду в Башиль? На что я куплю новую куртку и снаряжение? А билеты?!! А бронь в гостинице?

Я ни о чём не могла больше думать, мысли замкнуло накоротко. Обида и ярость разрывали меня на множество мелких кусочков.

Свет погас. Страшные визитёры исчезли. Я сползла по стеночке — подогнулись коленки. Руки задрожали, сердце сорвалось в бешеный галоп. Как же мне было плохо! Как плохо! Как будто мозги вывернули наизнанку и щедро сдобрили жгучим перцем. Меня скрутило в жестоких спазмах; как хорошо, что я не успела поужинать! Не знаю, сколько времени это длилось. По ощущениям — вечность.

Очнулась от того, что кто-то бережно вёл чем-то приятно влажным по моему лицу. Стало легче, а потом еще легче. Я открыла глаза. Лучше бы не открывала…

Увидела того, кого спасла. Как-то он, несмотря на контузию, вылез из подпола. Нашёл тряпку, которой я автомобильные стёкла протираю. Намочил — в дождевой воде, за воротами бочка, куда по откосу как раз с крыши льётся. Я чувствовала вкус — именно что дождевая вода. У бутилированной совсем другой запах, точнее, никакой. А эта влага пахла озоном, влажной листвой, немного пластмассой, из которой как раз и была сделала бочка…

Враги ушли. Гроза ушла вместе с ними. Сквозь оконце лился жемчужный свет северного вечера.

— Они ушли? — спросила я.

Вспомнила про эсперанто, но ничего на ум не пришло, все слова словно рассыпались и раскатились по щелям и углам. Тогда я посмотрела на смартфон в руке… точно! Нашла в яндексе эсперанто-переводчик. И контакт пошёл.

— Кто это? Кто преследовал тебя?

— Преступники.

— А ты кто?

— Хронопатруль.

И корочку своей почтенной службы показала. Голографическая сияющая фигня: метеоритный поток в круге с надписью: «служить и защищать». Да, вдобавок, это оказалась она. Женщина

с зубодробительным именем, из которого я запомнила только первый слог: Кев.

— Пошли в дом, Кев, — сказала я. — Кофе выпьем. А-а-а, моя голова…

Голову словно взорвало изнутри адовой болью. Я выронила смартфон, он не разбился по странной случайности. Обхватила виски ладонями, и мир для меня умер на мгновение. Мигрень, только в сто раз хуже. Кушать хочется, работать лень.

— С тебя сняли дамп памяти, — зло сказала Кев. — Ублюдки.

Ну, может, не ублюдками она их назвала, а как-то ещё. Мне было без разницы.

— Дамп памяти, — простонала я. — Это ещё что такое…

— Разновидность ментального скана.

Что?! Эта глазастая мелочь в плащике влезла мне в мозги, считала мою память? Телепатически?! О господи!

— А почему они тебя из погреба не выколупали?! Если они считали мою память?

— Что с тобой случилось, когда ты поднялась наверх? Ты так кричала!

— А-а-а-а! — в сознание вломилась та мерзкая смска. — У меня деньги украли! С моего счёта списали деньги! А-а-а-а!

Я лихорадочно полезла в сберонлайн — нет, мне не приснилось, и нет, не ошибка. Ноль на моём счету. Ноль целых, девяносто семь копеек.

— Это важно для тебя?

— Чёрт! — заорала я. — Важно! Ещё как важно! Я потеряла всё, понимаешь, всё, всё, всё!

Переводчик исправно передавал мои вопли на эсперанто, но без эмоций, сами понимаете.

— Вот это и спасло нас обоих, — получила я объяснение. — Они не увидели в твоей памяти меня. Радуйся.

— Чему, о господи? Что я осталась с голой задницей?!

— Твоя задница прикрыта штанами, сверху штанов еще курткой, — возразила Кев. — А в голове нет дырки от плазмогана. Пока нет. Радуйся.

Вот уж я радовалась…

Я думала, что в доме выбило всё электричество из-за воздушных плясок галактической полиции с преступниками. Но нет. Свет горел, и на него у меня сразу же разболелась голова, притихшая было, пока шли по саду.

Гроза ушла на юг, ветер разметал облака, и на чистом прозрачном небе висел узкий серпик новорождённого месяца. Пахло влажной листвой, озоном, вечерними цветами, мокрой корой. Нас обоих штормило; две калеки с опухшими головами. Еле доползли.

— Последствия ментального скана, — прокомментировали моё состояние. — Пройдёт.

— Твои слова да богу в уши, — буркнула я, падая в кресло.

Какое-то время я не шевелилась, может, даже сознание потеряла, не знаю. Очнулась и увидела, как Кев стаскивает с головы серый капюшон. Оттуда вывалилась алая коса, я удивилась её длине, а потом присвистнула — вокруг виска у инопланетянки разливался багровый, с оттенком в зловещий, фиолет кровоподтёк. Судя по виду, травма не сегодняшняя, а минимум позавчера получена.

— А, это, — усмехнулась Кев, осторожно, кончиками пальцев, прикасаясь к пострадавшему виску. — Шунт сгорел. Чивртик постарался, шалва- наот…