Роза для Палача

Вудворт Франциска

— А кофе? — промямлила секретарша. Богдан бросил на нее один лишь взгляд, и она смешалась. Чашки на подносе жалобно звякнули в дрогнувших руках.

Ковальский собрал свои записи и вышел из-за стола. Девушка застыла на пороге, так и не решив, нужно ли заходить или можно уйти.

— Вас завтра ждать? — мяукнула она.

— Меня ждать не надо, приходите на работу в обычном режиме.

— Во сколько вы будете? Я могу заказать документы из архива к вашему приходу.

Богдан бросил на нее пронзительный взгляд и понял, что такая настойчивость неспроста. Наверняка Савицкий хочет прийти пораньше и вернуть себе свой кабинет.

Как пить дать устроит важное совещание или еще что-то, предоставив Богдану иное помещение.

— Не стоит. Не лучшая идея оставлять такие документы в пустом кабинете, — укорил Ковальский, идя на нее.

Девушка отступила, запнувшись каблуком о порог, и упала бы, если б не реакция Кристофа, который был ближе и успел ее поймать. А вот кофе выплеснулся на белую блузку и грудь, и чашки полетели на пол.

«Зря она расстегнула пуговички, откровенно демонстрируя свои полушария», — отметил Ковальский. Сейчас кофе коричневыми ручейками устремился в ложбинку.

— Осторожнее! — Морено жестом фокусника достал белоснежный платок и приложил к груди, промокая. — Ты в порядке? Не обожглась?

При этом он расстегнул пуговички блузки до талии, с беспокойством осматривая загорелую кожу на предмет повреждения и зачем-то ощупывая грудь.

— Может, сделать холодный компресс?

— Я в порядке, — восстановив равновесие, спохватилась красотка, бросив на испанца возмущенный взгляд и отталкивая его руку с платком. Запахнув блузку, она выскочила из кабинета, но была остановлена Богданом.

— Постойте! Закройте за нами кабинет. Когда приведете себя в порядок, отнесите документы в архив и лишь потом вызовите уборщицу.

Отдав распоряжение, он вышел. Морено, проходя мимо секретарши, подмигнул ей и поспешил за другом.

— Кстати, ты по какому поводу прилетел? — спросил Кристоф уже в машине Богдана. Свою он оставил на стоянке, так как после клуба планировал поехать к нему. — Вроде бы никого в последнее время не ловили.

— Да так, хочу кое-что проверить, — неопределенно ответил Ковальский. — Скажи, ничего выбивающегося из обычного не происходило?

— Вроде не слышал, — пожал плечами Кристоф. — Ты же знаешь, какие у меня отношения с Савицким, я у него бываю лишь по необходимости. Если только молодняк он совсем распустил. То сцепятся между собой и порежут друг друга, то гоняют так, что в лепешку.

Богдан кивнул, мысленно сделав себе пометку изучить все подобные случаи и проверить, в каких делах были задействованы перед смертью. Но внешне интереса к услышанному не показал, спросив:

— Так куда мы едем?

— Тут недалеко, в центре, знаю я одно приятное местечко.

Ехать действительно было недалеко, но с московскими пробками простоять пришлось изрядно. Ковальский притормозил у ресторана, осматривая забитую парковку. Собирался уже проехать дальше, когда из дверей вышла молодая парочка и направилась к спортивному автомобилю. Высокий парень щелкнул сигнализацией и подошел к пассажирской двери, ухаживая за девушкой. Его светловолосая спутница чуть замедлила шаг, а потом на лице появилось озорное выражение. Она сгребла с капота снег и, быстро слепив снежок, запустила в плечо друга.

— Кристина?! — возмущенный таким коварством, в неверии воскликнул парень.

Та сделала невинное лицо, но при этом быстро слепила еще один снежок и с поразительной точностью послала вслед первому. На этот раз он задел подбородок.

— Ну, держись!

Захлопнув

пассажирскую дверь, парень бросился к проказнице, а она, взвизгнув, побежала от него вокруг автомобиля. Незнакомка чем-то очень сильно напомнила Богдану сестру. Наверное, своим непокорным духом. Происходящее было настолько необычно, что они с Кристофом замерли. Красивая холеная девушка в норковом полушубке и на высоких каблуках, задорно смеясь, улепетывала, по пути сгребая с крыши авто снег и отстреливаясь.

Богдан не мог представить ни одну знакомую ему девушку, которая бы себя так непосредственно вела, дурачась на людях. Судя по вытянувшемуся и заинтересованному лицу Кристофа, среди его знакомых таких тоже не было.

— Как ты мог! — Девушка, обиженно потирая пятую точку, куда угодил снежок, развернулась к преследователю, но была тут же схвачена. Ее возмущения прекратили самым радикальным образом, запечатав рот поцелуем.

Она обняла парня, и некоторое время влюбленная парочка самозабвенно целовалась на зависть прохожим и сидящим в машине. Богдан видел множество откровенных сцен, но поцелуй этих двоих задел что-то в душе. Они были такие искренние, настоящие, без притворства — и потому казалось, что он сам что-то упустил в жизни. Ни одна знакомая модель или светская львица, с которыми он вынужденно появлялся в свете, не позволила бы себе такого поведения. Мало того, что им бы не пришло в голову поиграть в снежки. Они бы и не осмелились замахнуться на Богдана, да и запусти снежком в них сам Ковальский, его бы в тот же день засудили, раздувая скандал и желая стрясти компенсацию побольше.

По парню видно, что не беден. Дорогая одежда, машина, но даже такой прожженный циник, как Богдан, видел, что она с ним не ради денег. В девушке видна порода, такую сложно купить, уж он-то разбирается в людях с первого взгляда. И есть между этими двумя нечто, от чего воздух между ними искрит. Особая светлая аура, от которой прохожие улыбаются, и даже швейцар на входе по-доброму усмехается в усы.

Да Богдан сам невольно улыбнулся, когда увидел, как блондинка опустила руку и на ощупь сгребла с машины немного снега, а потом коварно засунула за шиворот своему кавалеру.

Пронзительный автомобильный сигнал позади развеял волшебство, возвращая в реальность, и спас проказницу от наказания. Богдан помигал фарами, давая понять, что хочет припарковаться. Парень кивнул ему и погрозил девушке, наверняка обещая наказание. Та смущенно обернулась и пошла за ним садиться в машину. Но вдруг обернулась снова и прямо взглянула на Богдана, а потом на Кристофа — и изменилась в лице. Веселое и беззаботное выражение слетело, она побледнела, как будто увидела призрак.

— Ты ее знаешь? — спросил Ковальский, наблюдая, как незнакомка спешно садится в авто.

— Нет, такую бы я точно не забыл.

— А вот мне кажется, что она нас знает.

— Откуда? Может, смутилась, что мы наблюдали за их играми, — предположил Морено.

Богдан промолчал, провожая взглядом отъезжающий автомобиль и на всякий случай запоминая номер. На лице девушки было что угодно, но только не смущение. В памяти всплыла анонимка, полученная в прошлый приезд. Тогда к нему тоже обращались так, будто знают его, но на след автора не удалось выйти.

Морено во время ужина еще пытался развить эту тему, но Богдан умело уводил разговор в сторону, то касаясь дел, то просто вспоминая общих знакомых, а потом они отправились в клуб.