Роза для Врага
Шрифт:
Приезжаю в клуб и сразу тащу Карину в гримерку. Она все еще дуется, играя в гордость и недоступность.
– Заткнись, – закрываю её слишком говорливый рот жадным поцелуем, срывая на ходу одежду. – Сейчас я хочу выебать тебя, поняла?
Карине нравится накал и дерзкие словечки в сексе. Ей нравится подчиняться, а мне – подчинять. Здесь мы сошлись.
Нагибаю ее раком и придавливаю к столу. Задираю юбку, приспускаю кружевные трусы и засаживаю ей горячий огромный член, который насильно протискивается в маленькую
Трахаю, чтобы получить разрядку, удовлетворить желание, которое вызвала неопытная девчонка, крутящаяся на шесте. Хочу остудить жар, пылающий в груди, и приструнить мысли, шалящие без разрешения.
– Это было охренительно… – выдыхает Карина, когда делаю последний толчок и хриплю в оргазме.
Я всегда трахаюсь как в последний раз. Поэтому каждый должен быть охренительным. Но этот секс особенный… Потому, что трахал одну, а представлял совсем другую.
Это пугает и настораживает, ведь даже, поимев жестко Карину, я не остываю… Хоть и получаю временную разрядку, но меня не отпускает. Дикая неудовлетворенность после секса бесит, и в этом виновата Роза.
Глава 7. Роза
Три недели назад я была обычной студенткой. Любила читать, мечтать и верить в настоящую любовь… Ту, что описывалась в книжках.
Три недели назад я поняла, что такое безответные чувства: парень, который мне нравился предпочел другую, более открытую и доступную. Помню, я еще так злилась… Страдала.
Три недели назад я еще не знала, что такое настоящие страдания. Когда отец предает, оставляя на растерзание ужасному человеку… И ты из обычной студентки превращаешься в эскортницу, танцующую на шесте.
Нет, не такие сказки я читала и не в то верила. И жизнь не подготовила меня к таким испытаниям.
И я бы сломалась, честно. Ведь помимо обреченности, выхода просто нет…
Точнее его не было. Огонек, разгоревшийся внутри меня, заставил встать с колен. Это не вера в чудо или спасение. Нет. И даже не ненависть к врагу. Это больше, чем ненависть. Это – желание мести.
Наступит тот день, когда Дамир заплатит мне за все. За всё, что сделал со мной. Как заставил страдать и унижаться. Я никогда не чувствовала прилива сил от негативных чувств. Но это оно – то, что заставляет двигаться меня вперед.
Вперед к мести.
Я не знаю, что я сделаю. И что это будет. Но уверена, я найду способ.
Говорят, ближе всех к себе надо держать своих врагов. Так вот, я буду близко. Слишком близко. Ближе, чем он думает.
Я буду делать всё, что скажет. Хочет, чтобы станцевала – станцую. С чувством, чтобы поверил. Дамир будет думать, что ломает меня изо дня в день… Но я буду только закалятся. И не позволю себе проронить ни слезинки. Он не заслуживает моих слез и чувств.
– Ты?! – звонкий голос
Я вздрагиваю от неожиданности и роняю вилку на пол.
Копаясь в своих мыслях, не заметила, как кто-то вошел в кухню.
Девушка со светлыми волосами и красивыми, но сердитыми, голубыми глазами изучает меня. Это сестра Дамира, Айлин, кажется. Пару раз видела ее в доме. Она очень милая внешне: хрупкая и грациозная, как молодая лань.
– Почему ты ешь за этим столом? – упрекает она и ищет повариху. – Маргарита! Где ее носит?
– Простите… – робею я и дергаюсь, чтобы встать из-за стола.
Ее рука останавливает меня и придавливает плечо, усаживая обратно.
– Ваш брат сказал, чтобы я обедала здесь… – объясняю, чувствуя себя прокаженной и недостойной барского стола. – Я, пожалуй, пойду к себе.
– Нет, сиди, – приказывает она.
Такая молодая, а уже любит командовать, чувствует власть. На вид, она моя ровесница. Сестра моего врага.
– Рассказывай, что хочет от тебя мой брат.
– Если бы он хотел, то сам бы рассказал, – сглатываю и отвожу взгляд в пол.
Хоть Айлин и строит из себя независимую девушку и хозяйку этого особняка, знаю, что против воли брата она не пойдет. Кишка тонка.
– Кто ты такая, а? – начинает возмущаться она. – Что делаешь в нашем доме? Ешь за нашим столом…
– Я. Больше. Не буду. Есть. За вашим. Столом. – чеканю, встречаясь с ее горящими глазами.
Откладываю столовые приборы и встаю, намереваясь покинуть кухню. Ростом я оказываюсь чуть выше Айлин.
– Я тебе не разрешала вставать, – пыхтит девчонка, предчувствуя, что теряет контроль. – И еще не закончила разговор с тобой.
– А я не собираюсь спрашивать у тебя разрешения, – делаю шаг вперед, слегка толкнув плечом Айлин, которая стоит живой преградой на пути к выходу.
Прохожу мимо озелененной колоны и цепляюсь взглядом за идущую с подносом посуды Маргариту, достаточно приветливую домработницу. В ней нет той ненависти и презрения, которую испытают ко мне Дамир и его сестра. Хотя никому из них я ничего плохого не сделала.
– Поели? – интересуется она на ходу.
Слабо улыбаюсь и дергаю плечом.
– Аппетита нет.
– Ну как же так…
Когда из кухни выходит Айлин, Маргарита прекращает разговор со мной и молча проходит мимо хозяйки.
– Стой.
Ее призыв останавливает меня на лестнице и заставляет развернуться.
– Роза… Тебя же так зовут, да? Слушай сюда. Спускайся же…
Что ей надо от меня? Айлин невыносима, когда строит из себя хозяйку медной горы.
Медленно спускаюсь с лестницы и встаю перед ней, всматриваясь в лицо. Кожа белая, нежная, почти без изъяна. Почти, как ангелочек, правда сейчас с рогами, хмурыми бровями и морщинами недовольства на лбу.