Роза Мира

Андреев Даниил Леонидович

Эмблематический образ: семиступенчатый белый зиккурат.

Семь ступеней обозначают те семь слоёв, которые были пережиты и ясно осознаны религиозным постижением вавилонского сверхнарода.

Шан-Ти — затомис Китайской метакультуры, существовавшей в Энрофе со второго тысячелетия до н. э. по сей день. Его значительное усиление началось в последние века перед Христом, когда конфуцианство создало долговечный нравственный кодекс и жизненный уклад, способствовавший поднятию общенародного этическою уровня. Однако свободному развитию высших сторон души ставился весьма невысокий потолок. Постепенно окаменев, конфуцианский закон стал не столько путём восхождения, сколько тормозом. Этим объясняется то, что объём и сила китайского затомиса, несмотря на его древность, не так велики, как можно было бы ожидать. Распространение буддизма распростёрло над географическим Китаем другой затомис, сосуществующий с Шан-Ти и в последние века принимавший в себя

гораздо больше просветлённых душ, чем национально-китайский затомис.

Эмблематический образ: прекрасное женское лицо в лотосообразной короне.

Сумэра (или Мэру) — которое из этих имён следует считать более правильным, мне неизвестно.

Затомис Индийской метакультуры — самый могучий из всех затомисов Шаданакара. Уже по древней мифологии, вершина горы Сумэры была увенчана городом Брахмы, на её склонах располагались города других божеств индуизма, но Небесная Индия не ограничивалась их числом, а включала несколько больших участков суши, разделённых морями. Ныне Небесная Индия надстоит над географической зоной Энрофа, гораздо более широкой, чем пределы Индийского государства. На протяжении четырёх тысяч лет духовная деятельность исключительно одарённых в религиозном отношении народов Индии привела к тому, что две метакультуры отделились от неё, став самостоятельными системами слоёв, а саму Небесную Индию восполнило столь огромное число просветлённых, что в XX веке влияние её синклита перевесило всю силу демонических начал: Индия оказалась единственной культурой Энрофа, неуклонно развивающейся по высокоэтическому пути. Ещё гораздо раньше мощь Индийского синклита воспрепятствовала созданию силами Гагтунгра, как это сделали они в остальных метакультурах, слоёв безысходных страдалищ. До Христа эта метакультура оставалась единственной, обладавшей чистилищами и не достигавшей своей нижней оконечностью до магм.

Мэру имеет два великих средоточия: над Гималаями и над горами Нильгири в Центральной Индии — и множество меньших. Кроме того, в Энрофе Индийский синклит обладает прочной точкой опоры в лице некоего текучего коллектива людей, эпохально перемещающегося по некоторой географической кривой: до второй мировой войны он находился на Памире, ныне — в Южной Индии.

Ландшафт Небесной Индии схож с ландшафтом Небесной России, но природа роскошнее: сказываются и тропический характер соответствующих стран Энрофа, и большая длительность существования этого затомиса. Через весь затомис течёт Небесная Ганга: для Индийской метакультуры она имеет то же двойное значение, что Небесный Нил для Египетской.

Эмблематический образ: три белых горных цепи, одна выше другой, увенчанные золотыми городами. Смысл: первая цепь — затомис, вторая и третья весьма высокие миры, наивысший аспект Индуистского трансмифа.

Зерван — затомис Древнеиранской (маздеистской) метакультуры.

Недостаточная чёткость идеи единобожия в этой, впрочем, весьма возвышенной и чистой религии, не позволила создать почву, бывшую необходимой для того, чтобы миссия Христа могла бы осуществиться в Иране. Позднейшая попытка Иранской метакультуры восполнить эту свою неудачу созданием новой международной религии — манихейства — завершилась вторичной неудачей благодаря тому, что демоническая инвольтация получила доступ к творческому сознанию её основателей. К моменту мусульманского завоевания Иранская культура исчерпала своё поступательное движение. В последующие века единственной точкой опоры её в Энрофе оказалась община парсов в Индии. Естественно, что число вступающих через миры Просветления в Зерван теперь чрезвычайно невелико, а сам Зерван почти оторвался от географических зон Энрофа.

Эмблематический образ: жертвенник с пылающим огнём.

Олимп — затомис древней Греко-римской метакультуры.

Этим именем называется и средоточие затомиса, величайший град просветлённых, действительно связанный с географическим районом горы Олимп, и вся небесная страна Греко-римской метакультуры. Бывший в эпоху исторического существования Эллады и Рима обиталищем и ареной деятельности тех нечеловеческих иерархий, которые отразились в образах греко-римского пантеона, этот затомис сделался постепенно в тысячелетие после Христа обиталищем синклита. Иерархии, пребывавшие там некогда, за истёкшие века совершили огромный путь восхождения и ныне обитают и действуют в несравненно более высоких мирах, в то же время, однако, надстоя над Олимпом и действенно инвольтируя его синклит.

Аполлон — имя демиурга Греко-римской метакультуры. Афина Паллада — имя Соборной Идеальной Души этого сверхнарода.

Эмблематический образ: белый античный храм на горе, на фоне голубого неба.

Нихорд — затомис Еврейской метакультуры — нижний, только нижний слой синклита Израиля.

Основателем Нихорда был великий человекодух Авраам. Древние учители еврейства инвольтировались демиургом этого сверхнарода, но чистоте этой инвольтации мешали воздействия сперва стихиальные, связанные с «гением места» горы Синай, потом —

еврейского уицраора. Всё же под «Я» библейских книг следует видеть Всевышнего. Монотеизация была необходима для всего человечества как почва, без которой не могла осуществиться в Энрофе задача Христа. Внедрение в сознание народа идеи единобожия было достигнуто ценой колоссального напряжения сил, истощившего Нихорд на долгое время. Отсюда — не всегда победоносная борьба с демоническими силами и трагический характер еврейской истории. В столетие, завершившееся жизнью и смертью Иисуса, эта географически маленькая зона была ареной напряжённейшей борьбы сил Гагтунгра и Божественных сил. Несколько подробнее об этом будет сказано в другом месте. Воскресение Христа было встречено в Нихорде великим ликованием: отношение еврейского синклита к Планетарному Логосу — такое же, как и в остальных затомисах, другого не может и быть. Но тех, кто входит в Нихорд, перед этим в Олирне ждёт открытие истины Христа, не понятой ими на земле — открытие изумляющее, которое многие долго не могут осмыслить. Гибель Иерусалима и еврейского царства отразилась в Нихорде скорбью, но с сознанием логичности происшедшего: с агрессивным, но слабым еврейским уицраором не могло бы случиться ничего другого после того, как он вступил в непримиримую борьбу с демиургом сверхнарода в годы проповедничества Христа на земле. После окончательного разгрома евреев при Адриане еврейских уицраоров больше не было и нет. Но за уицраором стояла ещё одна, более страшная демоническая иерархия — исчадие Гагтунгра, истинный соперник демиурга; он продолжал воздействовать на еврейство и в эпоху рассеяния. Средневековый иудаизм продолжал формироваться под воздействием двух полярных влияний: этого демона и Нихорда. Теперь Нихорд пополняется уже очень малым числом новых братьев, входящих, однако, именно через иудаизм в миры Просветления. Восстановление государства Израиль в XX веке не имеет к Нихорду никакого отношения; восстанавливаемый храм — театральный спектакль, не более. Нового израильского уицраора не возникло, но схожую роль играет одно из существ, о которых будет сказано в главе об эгрегорах; на него оказывается сильнейшее воздействие из главного гнездилища демонических сил.

Географически Нихорд связан до сих пор с районом Палестины.

Эмблематический образ: шатрообразное сооружение, окружённое деревьями с огромными красными плодами. Смысл: шатёр — скиния Завета, символ впервые удержавшегося в истории откровения Единого; деревья с плодами — Земля Обетованная, ожидающая сверхнарод не на земле, а в затомисе.

Рай — условное наименование затомиса Византийской метакультуры. Как и остальные затомисы христианских метакультур, это — одна из лестниц, ведущих с разных сторон к чрезвычайно высокому миру, называемому Небесным Иерусалимом: он есть не что иное, как Высший Аспект Христианского Трансмифа; вопрос о нём будет освещён немного позднее.

Рай — древний, мощный слой, существующий отчасти и над Россией. Его основатель — великий человекодух, бывший в Энрофе Иоанном Крестителем.

Победа Иисуса Христа, хотя осуществившаяся лишь частично, вызвала громадное возбуждение сил в демонических мирах. В частности, их усилия направились на то, чтобы не дать преобразить страдалища Византийской метакультуры во временные чистилища. Эти усилия увенчались успехом, но, в конечном счёте, их жертвой пала Византийская культура в Энрофе. Отсутствием чистилищ и неизбежным для грешников посмертным спуском в безысходные муки магм и Ядра было вызвано то устойчивое ощущение ужаса перед малейшим грехом, которое было свойственно наиболее одарённым духовно людям Византии; в значительной степени именно это привело к крайностям аскетизма.

Южнославянские народы метаисторически находятся в промежуточной области между Византийской, Российской, Римско-католической и Мусульманской метакультурами. Синклиты их — в Раю.

Эмблематический образ: ручей в цветущем саду, люди в золотых одеждах. Одежда символизирует преображённое тело, золотой цвет — пронизанность силами Отца Миров.

Эдем — условное наименование затомиса Романо-католической метакультуры, одна из лестниц, ведущих к Небесному Иерусалиму. К этой метакультуре принадлежит и несколько народов другого этнического корня: поляки, венгры, чехи, ирландцы, хорваты.

Основатель Эдема — великий человекодух, бывший в Энрофе апостолом Петром.

Эмблематический образ — тот же, что у Рая, но преобладающий цвет — голубой. Голубой цвет означает большую пронизанность католичества началом Мировой Женственности.

Монсальват — затомис метакультуры европейского Северо-Запада, Американского Севера, а также Австралии и некоторых частей Африки: самый географически обширный и расчленённый из всех затомисов. Основатель Монсальвата — великий человекодух Титурэль, связанный с Христом задолго до воплощения Спасителя в Палестине. Так же, как Лоэнгрин и Парсифаль, он является не легендарным героем, а реально существовавшим некогда в Энрофе (хотя и не в Палестине) человеком. Грааль содержит эфирную кровь Христа, пролитую им на Голгофе.