Роза песков
Шрифт:
– - Как это – составить?
– - А вот именно этого, ридган Леон, никто, кроме меня, и не знает! – в голосе Нариз мелькнула нотка торжества.
– - Понимаете?
Леон помотал головой – он искренне не понимал.
– - Лавка пряностей, ридган, должна выглядеть совсем не так. И торговать совсем не этим товаром. Разумеется, я не буду сама стоять за прилавком. Но там, у меня на родине, -- девушка как-то неопределенно мотнула головой, будто желая показать, где находится она, та самая родина, -- пряности используют смесями. У каждой хозяйки к каждому блюду есть свой любимый набор специй. К другому блюду она выберет другой набор. Понимаете? Лавка
Леон задумался. Потом несколько неуверенно спросил:
– - И что, вы знаете много таких смесей, которые будут пользоваться популярностью?
Нариз возмущенно всплеснула руками и на ходу начала вспоминать и выдумывать:
– - Ну, конечно! Например, смесь, которая называется «Сладкий перчик» -- в нее входят два сорта перца, по одной части, четыре части паприки и две части куркумы. Она придаст любому блюду потрясающий цвет и запах! И таких смесей я знаю десятки. Например, «Дымок» -- это смесь с копченой паприкой, у нее совершенно неповторимый вкус. «Горячий глинтвейн» -- смесь аниса, бадьяна и перца, которая обжигает и согревает, «Тминная сказка» -- ее можно добавлять в хлеб и он приобретет волшебный аромат, «Огненный вулкан» -- сделает вкус вашего ужина острым и незабываемым.
Она с каким-то упоением перечисляла названия несуществующих смесей, упиваясь мыслью, что все это она действительно сможет сделать! Её энтузиазм был так заразителен, что Леон невольно улыбнулся...
Он понимал, к чему ведет Нариз – это и есть тот самый пункт, который она требовала включить в брачный договор. Но он все еще не мог решиться, хотя идея, безусловно, была притягательной, новой и совершенно неожиданной.
Они медленно возвращались домой, и Леон искоса, незаметно поглядывал на раскрасневшееся личико Нариз. До сих пор ему не приходилось столь близко общаться с девушками.
Нет, безусловно, женщины присутствовали в его жизни в достаточном количестве. И в общем-то, он прекрасно знал, о чем они говорят между собой – одежда, новинки моды, драгоценности, свадьбы высокородных, тайные или явные любовные связи. Ничего похожего на пылкую речь Нариз он не слышал от женщин никогда. Это интриговало и завораживало.
Тогда, возвращаясь из дворца, он был весьма сильно раздосадован тем, что картарг Сересто ухитрился поймать его. Кроме раздражения он испытывал еще и некое тоскливое понимание – попался. Он попался, и теперь вынужден будет жениться на этой девице.
Она, впрочем, то ли не понимала ситуации, то ли была слишком взволнована судьбой семьи, но никакой радости и благодарности по поводу предстоящей свадьбы не испытывала. Это даже немного злило – в конце концов, девица заполучила себе в женихи не какого-то там фаранда!
Однако, в процессе разговоров с ее отцом и более тесным знакомством с укладом семьи, Леон с удивлением понял, что девушка не только не испытывает восторгов, а внутренне противится этому браку. Это было немножко обидно и совершенно непонятно. К ней явно стоило присмотреться получше, просто попытаться понять ее.
Тайны всегда манят, а в Нариз молодому ридгану чудилась какая-то загадка.
Глава 38
Глава 38
По
Пусть брачный контракт все еще находился в стадии согласования, но очень быстро Леон заметил, что все дела становятся не слишком важными, и в день, когда он едет в семью Контеро к обеду, он с самого утра испытывал странное нетерпение. Ему нравилось все! И теплые, какие-то задушевные отношения между отцом и детьми. И присутствие Нариз, которая разбавляла это мужское царство женской мягкостью. И трепетное, рыцарское отношение к ней отца и брата.
Леон задумался и с огорчением должен был признать, что присутствовать на таких обедах раньше ему не доводилось. Он прекрасно помнил застолья в доме деда. Несколько торжественные, чуть мрачноватые и полные деловых разговоров.
Ему случалось принимать приглашения в дома женатых сослуживцев. Как правило, за столом царил культ молодой высокородной, которая кокетливо отбивалась от поклонников, позволяя любоваться своим изяществом и остроумием.
Он с отвращением вспоминал обеды за столом отца, полные оживленных обсуждений дворцовых интриг и сплетен, мелких укусов и подковырок. То, с чем он столкнулся в семье фаранда, было для него ново, и, пожалуй, притягивало семейным теплом и надежностью.
Кроме того, его удивляла деловая хватка невесты. Пожилой фаранд Контеро, который, судя по обстановке в доме и обещанному приданому, держал свои дела в большом порядке, очень внимательно прислушивался к советам дочери и почти всегда, в конце концов, соглашался с ней. Да, это было непривычно. Это было необычно и странно, но после некоторых колебаний, Леон все же позволил включить в брачный контракт несколько пунктов, разрешающих ридгане Ронхард иметь собственное дело, не зависимое от мужа.
На подписании контракта он с удивлением узнал, что грамоте его невеста начала учиться всего несколько рундин назад. В целом, умение читать не считалось необходимым для женщины, потому никого не удивило, что некоторые пункты брачного контракта пришлось зачитывать вслух для фаранды Контеро. Но вот дотошность, с которой она обсуждала эти пункты, требуя уточнений, произвела впечатление даже на чиновника, визирующего документы.
Корт, приглашенный в качестве одного из свидетелей, слушая споры и уточнения юной фаранды, которой отец не перечил, первое время сильно хмурился – в его понятиях молодая жена не должна была позволять себе столько настырности. Однако ближе к концу обсуждения контракта морщины на его лице разгладились и появилось некоторое выражение задумчивости.
«Оно, конечно, ридгане и не нужно было бы такой въедливой – ну-ка еще примется с мужем спорить… Однако случись что, такая с любым хозяйством справится… Может, оно не так и худо?».
Бумаги были подписаны в присутствии вызывающих доверие свидетелей, заверены государственными чиновниками, и теперь из препятствий оставался только весенний бал.
Впрочем, до бала развив какую-то сумасшедшую скорость, юная фаранда ухитрилась выкупить средних размеров помещение, аккурат между кварталом дворцов высшей знати и кварталом, где селились самые обеспеченные фаранды. Времени она на свою игрушку тратила столько, что пару раз к огорчению ридгана, даже не присутствовала на нескольких семейных обедах.