Роза

Гринвуд Лей Б.

Он должен быть более справедлив по отношению к Розе и к своим братьям и владеть своими эмоциями. Именно таким он был в армии. Но отношения с братьями у Джорджа складывались нелегко. Пожалуй, еще труднее ему будет с Розой. Ведь мужчины, которыми ему приходилось командовать в армии, не имели глаз, как у Розы, никогда не вызывали его благородства своей беспомощностью и, наконец, не возбуждали у Джорджа желания пленительными линиями своего тела.

Выступая в роли миротворца для своих братьев и Розы, он должен был объяснить

им, что она испытывает, попав в чужой дом. Братья Рэндолфы по природе добры и отзывчивы. И Джордж был уверен, что, когда они поймут, они изменят к ней отношение.

А пока он поговорит с Розой. Ей не известно, сколько им довелось пережить. И не может быть известно. Трудно даже представить все испытания, выпавшие на их долю. Оторванные от фамильного имения в Вирджинии, они оказались брошенными в чужой мир Южного Техаса, где пришлось жить на ранчо в местности, населенной одними бандитами, где они должны убивать, чтобы остаться в живых. Как объяснить боль детей, на глазах которых умирает мать – нежная и тонкая женщина? Она так и не смогла ни понять, ни полюбить суровую землю Техаса.

Сыновья Уильяма Генри Рэндолфа. Роза не знала, что это служит оправданием почти всему.

Джордж вошел в кухню и закрыл за собой дверь.

– Все готовы, – сообщил он. Роза проверила печенье в духовке.

– Еще не готово. Придется подождать, всего несколько минут.

– Боюсь, ребята огорчатся.

Роза взглянула на Джорджа.

– Сомневаюсь, что их поведение огорчило меня меньше.

– Просто мне не следовало их посылать одних.

– Твои братья достаточно взрослые. Они должны и без твоих подсказок знать, как следует вести себя за столом.

– Все верно. Но парни слишком долго были предоставлены сами себе.

– Это не оправдание.

Хотя Джорджу было все понятно, он рассердился. Джордж не мог себе представить, о чем она думает, готовя второй за этот вечер ужин. За все время Роза не сказала ни слова.

– Может, чем-нибудь помочь? – Джордж не любил сидеть без дела. Даже четыре года войны не научили его терпеливо ждать.

– Нет. Ты ведь платишь мне деньги, чтобы я готовила.

Роза все еще злилась.

– Не совсем так. Ты должна готовить ужин только раз в день.

Роза полила соусом уже второе жаркое за вечер и поставила его перед Джорджем.

– Можешь разлить молоко. Зак рассказал мне, какое молоко пьет каждый из вас.

Джордж наполнил стаканы, наливая молоко из разных кувшинов, и расставил их на столе.

– Они не такие уж и плохие, мои братья, – сказал он. – Даже в лучших условиях ребята такого возраста не жалуют дисциплину.

– Я не знаю, – ответила Роза, доставая печенье из духовки. – Сыновья Робинсонов были намного младше.

– Надеюсь, наша семья постепенно тоже привыкнет к дисциплине.

– Мне бы этого хотелось.

Роза не отступала.

Она была готова к борьбе, и Джордж не винил ее за это.

Роза поставила на стол масло, смахнула муху, проявлявшую неуместный интерес к жаркому, выпрямилась, одернула платье и поправила выбившуюся из прически прядь волос.

– Все готово. Можешь звать братьев.

Глава 4

Братья вошли, словно осужденные. Они умылись и переоделись, но Роза заметила, что их рубашки не были новыми и не отличались особой чистотой.

Когда Рэндолфы подошли к столу, Джордж отодвинул стул для Розы. И только после того, как девушка села, братья тоже заняли свои места за столом. Кто-то из них смотрел на Розу с ненавистью, кто-то не смотрел вообще.

Она глянула на братьев еще раз и, словно решив что-то для себя, встала.

– Думаю, будет лучше, если я поужинаю позже.

– Нет, не будет, – взорвался Монти, вся его суровость улетучилась. – Ты затеяла всю эту ерунду с умыванием и переодеванием, и если мы должны выглядеть жалкими, то попробуй и ты, каково это.

– Я не собиралась унижать вас, – попыталась объяснить Роза. – Просто существуют определенные правила поведения за столом. Никто бы не поверил, что вы воспитанные люди, увидев, как вы едите!

– А ты когда-нибудь ночевала в зарослях? Или встречалась с людьми из отряда Кортины? Тебе не доводилось видеть, как друзья падают с лошадей с изуродованными до неузнаваемости лицами? – Монти говорил горячо и искренно.

– Нет.

– Конечно, джентльмены так не живут. Но мы не можем измениться в ту самую минуту, как только ты переступила порог нашего дома.

Однако Джордж изменился. Наверное, на войне он видел вещи более ужасные и жестокие. Но он не думает об этом, когда выходит к столу. Только Роза не могла сказать все это юноше, который воюет с ворами и убийцами с двенадцати лет.

– Не думаю, что детали жизни Южного Техаса могут заинтересовать мисс Торнтон, – произнес Джордж. – Мужчины должны уметь на время забывать о своих военных привычках, возвращаясь домой. Так было веками.

– Если бы ты не убивал с таким удовольствием тех бедных фермеров, ты бы… – начал Джефф.

– Ты, самодовольный осел! – взорвался Монти. – Посмотрел бы я на тебя, когда тебе пришлось бы ползать на брюхе по зарослям или плыть по кишащему гадами болоту!

– Хватит, – промолвил Джордж.

– Я не хочу слышать глупости этого осла!

– Думаю, что мисс Торнтон не очень хочет слушать и твои глупости!

– А зря! Только наши ружья защитят ее сон.

– Защитят… – произнес Джефф.

При этом слове Монти метнул стакан с молоком через весь стол, целясь в голову Джеффа, но тот увернулся и стакан разбился о стену. Осколки посыпались в корзину для дров, часть отскочила под плиту.