Рождение бессмертной

Сэндс Линси

Как только они закончили, Элли потянула себя за руки и ноги, храбро улыбнувшись, когда вообще не могла ими пошевелить. Они хорошо связали ее. — Хорошо, — сказала она, а затем сделала паузу, чтобы откашляться, когда ее голос стал писком. К ее большому облегчению, когда она попробовала еще раз, звук прозвучал почти нормально. «Хорошо, итак. . Что теперь?» Элли неуверенно оглядела группу, собравшуюся вокруг кровати. Они выглядели как дьяволопоклонники при девственной жертве. Последним ее взгляд остановился на Магнусе, который все еще сидел рядом с ней, и она спросила: — Я полагаю, Леонора использует иглу, чтобы взять твою кровь и дать ее мне?

— Нет,

дорогая, — сказала Мэйбл, когда все остальные замолчали. — Он должен сам отдать тебе свою кровь. Иглы здесь не работают».

«Что?» — спросила она с недоверием. — Тогда как он собирается… — Слова внезапно оборвались, и ее челюсть отвисла от шока, когда Магнус вдруг поднял руку, позволил своим клыкам выскользнуть, а затем вонзил их в запястье с силой, которая была одновременно поразительной и довольно отвратительной. Подумала она с тревогой, когда он опустил руку, и она увидела кровь на его лице. Затем она увидела повреждение, которое он нанес своему запястью. Он не просто вонзил зубы и укусил, он разорвал себе запястье, и кровь брызнула, как гейзер, когда он повернул его к ней.

Ее открытый рот в шоке пришелся как нельзя кстати. Магнус смог быстро прижать запястье к ее открытому рту, так что кровь хлынула внутрь. Но Элли просто лежала мгновение, уставившись на него поверх его руки, а затем с трудом подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но они… конечно, были прикованы.

— Глотай, — скомандовал Магнус.

Если бы взглядом можно было убить, Магнус сгорел бы на месте, но этого не произошло. Элли пришлось сглотнуть, чтобы не захлебнуться густой жидкостью, хлынувшей ей в рот и ударившей по задней стенке горла. Она была отвратительной — теплой, соленой, с оттенком ржавого металла — и ей ничего не хотелось, кроме как выплюнуть ее, но у нее не было такой возможности, когда его рука зажала ей рот. Они оставались так долгое время, как показалось Элли, но она знала, что это было следствием неприятности ситуации.

Застряв там, глядя на него, пока она глотала его кровь, Элли придумала немало изобретательных слов, которыми она хотела назвать его, как только ее рот освободится. У нее не было возможности использовать их. Когда он, наконец, убрал запястье, она едва открыла рот, чтобы выплюнуть некоторые из этих ругательств, как большой коготь вонзился ей в живот. По крайней мере, так казалось. Огромный крылатый дракон вспорол ей живот, и волшебник на нем вылил кислоту в зияющую дыру.

Задыхаясь от боли, она попыталась свернуться калачиком, чтобы защитить свой живот, но, прикованная цепью, смогла только поднять голову. Элли видела, что она не ранена, но боль говорила об обратном. А потом эта боль усилилась тысячекратно, и Элли начала визжать.

«Хорошо. . Это было необычно». Комментарий Катрисии заполнил тишину, оставшуюся после того, как Элли потеряла сознание после почти часа метаний и криков.

Магнус взглянул на женщину, о которой шла речь. «Почему?»

«Обычно все начинается в голове. Появляется металлический блеск в глазах или… ". Она пожала плечами. «Но у Элли это, кажется, желудок».

— Да, — удивленно сказала Мэйбл. «Ее живот подпрыгивал, как будто один из инопланетных младенцев Сигурни Уивер вот-вот выскочит из него».

«Должно быть, это то место, где все было совсем плохо», — сказал Магнус, взглянув теперь на ее живот. До этого момента он не сводил глаз с ее лица. Она смотрела на него с таким гневом и предательством, когда он прижал запястье к ее рту. .

— Вероятно, язвы от всех ее переживаний, — сказала

Элви. — Тайбо сказал, что она годами убегала и пряталась от Абаддона. Должно быть, это был стресс».

Вокруг кровати раздалось одобрительное ворчание, а затем все снова замолчали, пока Мейбл беспокойно не заерзала и не спросила: — Как ты думаешь, как долго она будет без сознания, прежде чем боль снова разбудит ее и…

Ее вопрос резко оборвался, когда глаза Элли резко распахнулись, и она снова начала визжать.

Это будет долгая ночь, мрачно подумал Магнус, наблюдая за Элли, неспособный положить конец ее агонии. Он пережил бы это за нее, если бы мог. Она была его спутницей жизни. Его жена. . и это была их брачная ночь. Каждая невеста и жених, несомненно, надеялись, что их первая брачная ночь будет незабываемой, и его, безусловно, тоже будет. . Просто не так, как можно было бы ожидать.

Я проснулась с ощущением, будто меня окунули в чан со слизистым жиром. И вонь. . У-у-у.

Эти слова пронеслись в голове Элли, когда она проснулась. Наверное, потому, что они прекрасно описывали то, что она переживала. Первое, что она осознала, еще до того, как открыла глаза, был окружающий ее запах. Сморщив нос, она открыла глаза и беспокойно заерзала на кровати, морщась, когда ее ноги скользили вместе с хлюпающим звуком и ощущением слизи.

Подняв голову, она посмотрела вниз на свое тело, отметив, что цепи исчезли. Капельница тоже. Она не видела ничего из снаряжения, которое они для нее подготовили. Тем не менее, ночная рубашка все еще была на ней, и она лежала на той же старой простыне, которую Катрисия положила на кровать, но теперь и ночнушка, и простыня были пропитаны жидкостью того же цвета, что и ушная сера, которую она когда-то удаляла из инфицированных ушей собаки, которая была у нее в детстве.

«О, Боже, запах невыносим», — с отвращением подумала Элли и переключила внимание на комнату. Сначала она подумала, что она одна, а потом ее взгляд остановился на стуле, стоявшем рядом с кроватью. Магнус сидел, сгорбившись, в нем, с закрытыми глазами и открытым ртом, и крепко спал. Элли с минуту смотрела на него, гадая, как долго он был здесь, но потом она больше не могла выносить собственный запах и села на кровати. К ее большому изумлению, она справилась с движением без каких-либо затруднений. Ни слабости, ни боли она не испытывала. Последствий от оборота нет вообще. На самом деле, если не считать слизистого ощущения и запаха, она чувствовала себя довольно хорошо.

Этот факт заставил Элли задуматься о том, насколько она теперь изменилась, и она подняла руку, чтобы ткнуть пальцами в зубы. Было небольшое разочарование, когда ее зубы не чувствовали себя иначе, чем раньше. Не было никаких острых резцов или чего-то подобного. Она полагала, что ей не следует удивляться. Зубы Лиама выглядели нормально, пока он не проголодался или пока не начал есть. Она предположила, что это означало, что она тоже получит их, когда проголодается.

Еще одно дурно пахнущее облако вони донеслось до ее носа, скрутило ее желудок, и Элли потеряла интерес ко всему, кроме как избавиться от аромата, окутывающего ее. Соскользнув с кровати, она быстро подошла к двери ванной, немного испугавшись, когда двигалась с удвоенной скоростью, как фильм в ускоренной перемотке. Остановившись у двери ванной, она оглянулась, чтобы убедиться, что Магнус все еще спит, а затем скользнула в комнату и тихо закрыла дверь.