Рождение Императора
Шрифт:
– Ты никогда мне не доверял. И не будешь…
– А ты - мне?
Целесс взяла браслет и с вызовом во взгляде одела на запястье. Замочек защелкнулся, креацин мгновенно загорелся кровавым рубином, вычертив рисунок. Программа включилась.
Она даже не знала, что я там накрутил. Всю жизнь она верила мне безоговорочно…
– Красиво, – прошептала после, – надеюсь, он не убьет меня, если я приближусь к кому-нибудь ближе, чем на метр.
– Если приблизишься – нет.
Обхватив браслет ладошкой, подруга потянула его к кисти. Состроив смешную гримасу, кивнула.
–
Я рассмеялся, обнимая её.
– С Днем рождения! Все равно.
Она засмеялась в ответ. Потянула за руку. Я не сдвинулся с места, качая головой. Целесс удивленно вскинула брови.
– Есть одно дело. Я вернусь позже. Не спрашивай. И не смотри.
Она ослабила руку и в глазах появилась злость. Если ты подумала, что я бросаю тебя в этот день ради мамы – пусть. Лучше, если Император прочитает в тебе именно это.
Я побежал к летунам, ни о чем не думая. Держа в голове лишь лицо Целесс, её светящиеся голубые глаза, хищную улыбку, золотые локоны. Лишь её одну. Сдержав порыв повидать мать, вышел из портала и тут же выбрал новое назначение. Через минуту, уже в Императорском дворце, ушел в самую глубокую невидимость, какую только умел поднять. Медленно пошел по коридору, прощупывая каждый сантиметр пола, стены, потолка. Летуны над головой молчали. Не скоро, но уверенно, добрался до кабинета Императора. Если не здесь, то я не представлял, где еще искать.
Около часа я прощупывал, раскручивал, открывал, уничтожал защитные программы и сигнализации. Они были славные, красивые, сильные и аккуратные. Они были почти совершенны. Но они не могил остановить меня. Войдя в кабинет, я остановился перед столом и вздрогнул. В камине справа горел слабенький огонь, поддерживаемый магией. Вечно. Но так же нельзя! Огонь устает…
Аккуратно касаясь бумаг на столе, я раздвигал страницы. Следы останутся, но какая разница, если мое проникновение будет и так замечено? Главное, чтобы не слишком рано. Они лежали в самом низу одной из стопок. Две желтые странички с крупным узором и исписанные ровными строками почерком Кам Ин Зара.
«Полагал, что ты осмелишься. Но не думал, что окажешься настолько глуп…» – услышал я мысль и упал на колени. В голове нарастала боль. Не в силах удерживать невидимость, опустил. Иллюзия Императора – даже не он сам – стояла у камина и смотрела прямо внутрь меня. Он ослабил боль, дав передышку. Я оперся спиной на стол, глядя в глаза иллюзии.
Почему бы тебе просто меня не убить? Чтобы не мешался…
Иллюзия вскинула ладонь, и страницы сами полетели в огонь. Пламя мгновенно поглотило их. Я не успел даже подумать…
«Ты уйдешь. Сейчас же. Так далеко, чтобы даже я тебя не нашел. Если я почувствую тебя в Объединенных землях через два часа – умрет видок. Через три – Марго. Через четыре – Целесс. Беги».
Я встал, не веря своим… его мыслям в своей голове. В следующее мгновение отчетливо увидел кинутую картинку: упавшую на колени маму. Как она кричит, схватившись за голову… и никого рядом.
«Повторять не буду».
И я побежал. На подгибающихся ногах, не слыша ничего кроме стука собственного сердца. Боясь обернуться, не успеть. Ближайший
Летун оказался жилистый и старый. В Зальцестере таких не держали. Казалось, что каждый взмах дается ему с трудом. Другого мне не давали, а спорить времени не было. Граница осталась давно позади, а я все летел, не зная где приземлиться. Вокруг, насколько хватало глаз, стелилась степь. Руки онемели от напряжения и холода. В груди образовалась собственная Воронка.
Я все еще не верил. Произошедшее казалось жутким сном. Я должен был проснуться, но не получалось. Когда летун сам начал снижаться, я испугался. Не особо аккуратно приземлившись, птица замерла. Устала, бедная… Я спрыгнул с на него, обхватывая себя за плечи. Потом и вовсе забрался под крыло и провалился в сон.
Проснусь на твердой постели в школе. Или с Целесс. Или дома…
И все будет по-прежнему…
8. Около двух лет спустя.
Я чувствовал себя деревом, вросшим в пол. Даже пошатывался от порывистого степного ветра так же. Наверно, я был единственным деревом в этой степи. Какая ирония – именно из-за дерева я тут и оказался. Именно дерево искал. И сам стал деревом.
Темнеет тут всегда мгновенно. Вот день – и сразу ночь. И сразу холод. И звуки меняются кардинально. Только что звучал день, а моргнул – и вокруг уже шумит ночная жизнь. И мотылек бьется о лампу. Исчез… прощай…
День, ночь…
Вечная вереница суток. Изматывающее лето и вытягивающая силы зима…
С этой стороны чисто.
Новый порыв ветра ударил в лицо. Обогнул меня, будто живой, зашел со спины. Проверяет на прочность, дружище. Он донес запах гари и смерти. Повернув лицо к ветру, я потянулся в том направлении. Увидел живой огонь. И собранную воду. Не так уж далеко. Возможно, пройдут мимо.
– Как далеко ты видишь? – раздался голос сзади и я не поверил слуху. Обернулся. На ступенях стоял Учитель.
– Как ты нашел меня? – спросил я и не узнал своего голоса. Когда я слышал себя последний раз, он был другим. «Есть одно дело. Я вернусь позже. Не спрашивай. И не смотри...» Я обманул – не вернулся.
– От этой башни несет магией дальше, чем от школы при резиденции гильдии в Турхеме.
Я улыбнулся, делая шаг навстречу.
– У тебя, как всегда, некуда сесть…
Я кивнул на тюфяк, ставя лампу на стол и устраиваясь на своем табурете. Старик протянул руки к огню, прибавив жару. Ночами в степи становилось жутко холодно. Даже для меня.
– Увидела бы тебя мать, Андрес, – проговорил маг без единой эмоции.
Я улыбнулся снова, пытаясь представить гримасу на её личике. Её шокировал бы мой вид: немытые волосы, спускающиеся змеями по спине. Истертая рубаха со штанами. У меня их было две: та, в которой сбежал и вторая, в которую я заворачивал когда-то книгу. Больше и не надо было. Наверно, я похудел еще сильнее. Мама и Целесс заметили бы…
Учитель посмотрел на раскрытую книгу на столе.
– На какой ты странице?