Рождение мага
Шрифт:
– Пойдёмте, учитель, – наконец не выдержал Фесс, – Пойдёмте… туда, откуда они пришли.
– Что ж, пойдём, – кивнул Тёмный. – В принципе нам всё равно, куда идти. Лишь бы дело сделать. Давай, вычисляй место!..
Это оказалось нетрудно. Серо-зелёная нить брала своё начало в скромном, добротном, ничем не примечательном доме с хлебной лавкой в первом этаже.
– Идём! – скомандовал Даэнур.
Шагая вслед за наставником, Фесс мог лишь поразиться, как изменился, если смотреть на него магическим взором, даже сам воздух весёлого Ордоса. Фесс видел блёклые серые тени,
– Ххоры? – обернулся на ходу Даэнур. – Да, вижу… и много-то как… Не обращай внимания, ничего тут уже не сделаешь, да и растерзать они никого не смогут.
Фесс покачал головой – ххоры были вполне способны утянуть за собой во мрак роженицу, младенца, даже трёх-, четырёхлетний ребёнок без родительской защиты не мог чувствовать себя в безопасности! Почему Даэнур так беспечен?!
– Принцип меньшего зла, – проворчал в ответ Тёмный, – Если мы с тобой сейчас разберёмся в происходящем, мы спасём десятки тысяч. Если начнем гоняться за ххорами – спасём двух-трёх, ну, может, с десяток – а эпидемия тем временем будет косить остальных…
– Наставник, но как они оказались здесь?
– Горе и отчаяние, – помедлив, ответил Тёмный. – Людские страх и ужас в силах превозмочь любую магию. «Анналам» известны случаи, когда пущенные магами во вражеское войско молнии рассеивались – если враги по-настоящему были готовы биться и готовы были умереть ради своей победы. Так и здесь. Защита Белых крепка, Ордос привык жить за ней без хлопот и забот, а когда пришла беда… ужас и растерянность открыли ворота и ххорам, и этим крысам, и, я боюсь, кое-кому похуже. Впрочем, вот мы и пришли! Кыш, проклятые! – словно воронам, крикнул Даэнур повисшим над черепичной крышей дома призракам.
Ххоры поднялись неохотно, их хриплые голоса звучали недоумённо и негодующе – но в голосе Тёмного была власть, против которой порождения мёртвого мира были бессильны. Пока что бессильны…
Добротная дубовая дверь, недавно покрашенная, была наглухо заколочена снаружи – толстенными досками крест-накрест. И точно так же – широкие окна первого этажа.
– У магистрата свои методы, – проворчал Тёмный, подсовывая когтистую лапу под доску и без всякого усилия выдирая ее вместе с гвоздями. – Входи, Неясыть, времени нет!
Фесс вошёл следом за учителем, не забыв запечатать за собой вход. Он поставил самое сильное заклятие, какое только знал, – в висках аж зазвенело от боли.
– Не трать силы попусту, – бросил Тёмный, не оборачиваясь. – Они тебе сейчас понадобятся. Все без остатка, Ну, чего ты на меня смотришь? Черти Круг Отражения! Черти, прежде чем мы войдём к трупам!
Фесс стиснул зубы и повиновался. Совет Даэнура был хорош… но запечатать вход тоже было нужно. Крысы крысами, а не хватало, чтобы заразу начал разносить ветер.
Круг Отражения. Одно из самых сильных заклятий в арсенале некроманта. Ему учат только на четвёртом году… но у Тёмного имелись свои соображения по поводу темпов обучения.
Здесь
Фесс невольно вытер пот со лба. Атлика… так вот какая у тебя власть! Значит, я, сам того не подозревая, думаю о тебе, беспокоюсь и стремлюсь защитить? Ладно, надо постараться разыскать тебя сегодня…
Думать о том, что девушки уже, быть может, нет в живых, Фесс категорически отказывался.
– Иди за мной! – громыхнул Тёмный. Он уже стоял на пороге комнаты. Неясыть стиснул зубы и шагнул следом.
Ещё совсем недавно это была милая и уютная комната, с камином, большим столом, отполированными лавками, резными сундуками, высоким буфетом – пекарь, очевидно, преуспевал; в углу грудой были свалены детские игрушки – тряпичные куклы, звери, вырезанные из дерева фигурки всадников и пеших, колесницы – тоже не из дешёвых; на окнах – длинные мягкие занавеси, в буфете – парадная посуда. В углу – Лик Спасителя; здесь, наверное, в него искренне верили.
Да вот только не помог никакой Спаситель.
Фессу потребовалось сжать зубы ещё крепче, до хруста и боли, чтобы не отвернуться и не броситься наутёк при виде открывшегося ему зрелища.
Поперёк комнаты лежало тело крепкого, дородного мужчины, так и не успевшего снять пекарский колпак, Он лежал на спине, черты лица были страшно искажены – не от боли, от ужаса; щёки и лоб покрыты ало-синюшными пятнами, в середине каждого кожа лопнула, кое-где обнажилась кость. О запахе не приходилось даже говорить; Фесс едва смог бы дышать, если б не Круг Отражения.
Вот только хватит ли сил поддерживать его достаточно долго?..
Темный рывком распахнул плащ, с нарочитым грохотом поставил на стол сумку с инструментами.
– Ххоров тут было много… Неясыть, поищи живых. Должны быть…
– Зачем? – угрюмо спросил Фесс. – Им мы всё равно не поможем.
– Если не поможем – то добьём, чтоб не мучились! – оборвал ученика Даэнур. – Не чувствуешь ауры боли, что ли, Неясыть?
Фесс чувствовал. И, наверное, даже острее своего наставника – потому что был человеком.
– Я буду вскрывать мужчину. Ты мне нужен, так что поторопись.
Фесс двинулся к ведущей на второй этаж лестнице-и тут в самой глубине, в углу за камином, раздался какой-то шорох. Неясыть рванулся туда – на полу, обнявшись, лежали дети. Двое, мальчик и девочка, оба нарядно одетые, словно они собрались на праздник. Мальчику было лет пять-шесть, девочке на глаз едва сравнялось четыре.
– Нашёл живых, – сообщил Фесс Тёмному. Оба ребёнка едва дышали. Красивое платье девочки было всё перемазано зелёной рвотой; слизь сочилась из глаз, из ушей, из носа; она дышала едва-едва, слабо и прерывисто; судя по всему, ей оставалось ещё от силы несколько минут.