Рождение Повелителей - Часть 1
Шрифт:
— Но у северян нет повелителей, у них все равны… — дивился кузнец.
— Ты не прав. У северян их не было. Уже есть. А вскоре не будет и самих северян. В Андарионе появилось страшное зло. Не знаю, откуда оно пришло, и кто его ведет. Догадываюсь… но все это не точно. Ясно одно — зло разрастется и поглотит и север, и юг, и восток, и запад. Так вот, я приблизился к самому главному: этот парнишка станет именно тем Великим Повелителем, о котором я говорил. И повелевать он будет не народами и землями, а сердцами и душами.
— Ты хочешь
— Не знаю, привел, или наоборот уничтожит его. Могу заключит лишь следующее: тебе повезло повстречать его. И еще, первое, что он попросит у тебя, ты должен сделать во что бы то ни стало! — взволновано кидал слова знахарь. — Слышишь? Первое, что он попросит, ты должен непременно исполнить!
— Понял, понял. А как же Совет? Что будет, если они узнают, откуда парень? — перебросил разговор в другое русло кузнец.
— Гефест, друг, думаю, ты уже придумал историю. Сейчас мы ее доработаем общими усилиями, а на совете я скажу, что полностью тебе доверяю и считаю, что благодетель должна только поощряться. Можешь не переживать, Совет не пойдет против моего мнения. Они же знают, насколько мои слова сильны и крепки. — гордо выпрямил старческую, но не потерявшую стройность, спину знахарь.
— Спасибо тебе Малах, я знал, что тебе можно доверять. — искренне приклоняя голову, отчеканил Гефест.
— Да брось ты! Устраиваешь здесь спектакли, не хватало еще, чтобы ты передо мной голову склонял! Я тебе кто? Правитель или друг? — быстро подскочил к кузнецу Малах и взял его за плечо.
— Друг, — тихим шепотом ответил Гефест.
— Вот именно, друг! Я ведь тоже доверил тебе страшную тайну, касающуюся моего прошлого. Тогда я не знал, почему это делаю, но теперь все потихоньку становиться на свои места. — Малах встал и махнул рукой, жестом показывая Гефесту, что тот должен выйти, — Малышу нужен покой, ты здесь пока не нужен, твое время еще придет.
Кузнец вышел за дверь, от волнения у него выступил холодный пот. Он уже не знал хорошо или плохо то, что он подобрал полуживого малыша, но также точно, как было присуще ему, решил, что никогда не даст северянина-повелителя в обиду.
Через полчаса дверь комнаты Немо открылась, в дверном проеме показался Малах. Без слов он ушел из дома. Скорее всего знахарь пошел за травами, которые ему были нужны для лечения северянина. Гефест не следил за тем, как уходил Малах, и даже не провел его до двери. Он вошел в покои малыша, сел в то самое кресло перед кроватью Немо, в котором провел прошлую ночь. До возвращения знахаря кузнец не вставал с места. Один раз лишь поднялся, чтобы напоить северянина тем зельем, которое дал ему Малах. Гефест все смотрел на Немо и думал, что принесет ему этот малыш, что он попросит у него первым? Но сейчас это было не столь важным, сперва надо поставить малыша на ноги.
Малах застал Гефеста в странных раздумьях. Лицо кузнеца было угрюмо и сконцентрировано.
— Ты нашел травы?
— Трехлистник и черестокол в наших степях не редкость, конечно, я нашел их. — успокаивал, разволновавшегося кузнеца, Малах — Чего ты так переживаешь? Я же сказал с самого начала: малышу ничего не угрожает. Лучше б занялся своими делами, а то свалил всю работу на Артреста. Он бедный мечется из стороны в сторону, то в кузнеце работает, то по дому, то во дворе.
— Пусть привыкает, настоящий мужчина должен уметь справляться со всеми трудностями. — отрезал Гефест, показывая, что эта проблема его не волнует.
— Как и ты? — парировал Малах.
— Как и я. — резко ответил Гефест.
— Смерть жены сделала тебя жестоким к собственному сыну? — укоризненно спросил старый знахарь.
— Ты знаешь, что это не так. — потупил взор широкоплечий южанин, — Айрэн, моя милая Айрэн, не проходит и дня, чтобы я не вспомнил ее. Она отдала свою жизнь, чтобы на свет появился Артрест. Для меня он — ее продолжение, и никто не сможет обвинить или упрекнуть меня в жестокости в воспитании сына. Просто мужчина должен уметь делать все, от готовки до фехтования.
— Ты снова ставишь в пример себя. Готовка, тактика, стратегия… — покачивая головой, заговорил знахарь, но был в тот же миг перебит кузнецом.
— Пусть и себя, если мой сын будет лучше меня или хотя бы как я, мое сердце будет плясать от радости! — резко фыркнул кузнец.
Разговор шел к соре, но знахарь умело отвертелся от лишних перепалок:
— Ты слишком самоуверен, не забывай кто ты, и какова в твоем роду сила, но и не забывай, какое проклятье на нем лежит, заботься о сыне, иначе быть беде…
На Гефеста эти слова возымели должный эффект. Он не стал больше спорить. Знахарь снова доказал, что его слова всегда верны, что его советы всегда правильны. А кузнецу ничего не оставалось, кроме как задумчиво опустить глаза, с грустью вонзить свой взор в деревянный пол.
— Ты когда вообще последний раз ел? Прошлым вечером, когда Артрест принес тебе похлебки? — спустя мгновение продолжил Малах, на лице его уже засияла улыбка, словно ссоры и не было никогда, и намеков на нее тоже. — Тебе бы за собой еще следовало последить, да и сыну помог бы.
— Да, ты прав, я не должен все скидывать на Артреста. Хоть он и растет сильным и ловким, отец ему по прежнему нужен. Да и поесть бы не мешало. — у Гефеста немного потянуло в животе, когда Малах вспомнил про еду, кузнец был любителем поесть, и ел не меньше, чем за троих. — Но я уйду, если ты мне пообещаешь не покидать малыша, пока меня не будет.
— Я согласен, "Большой человек"! — таким прозвищем Малах в шутку называл огромного по размерам кузнеца. — Иди, я никуда не денусь.