Рождение 'Шерхана'

Рябинин Борис Степанович

Неожиданно он почувствовал, что его правая рука, так и не успевшая покинуть карман, оказалась прижатой к его же собственному, начинавшему уже заметно округляться животу.

–  Стоять! - услышал он злорадный голос бдительного второго пилота. Чегой-то ты там, голубчик, ховаешь? А ну! Показывай, не стесняйся, здесь все свои.

Вскоре обе колоды лежали на столе.

Короткое, но убедительное расследование показало, что вторая колода была подтасована таким образом, что штурман должен был при своей тройной бомбе

получить три взятки на, казалось бы, чистом мизере.

–  Так-так, - с угрозой в голосе начал командир заседание импровизированного военного трибунала, - так вот каким образом ты в карты выигрываешь!

–  Извините, мужики! Бес попутал! Я вам все деньги верну, - хныкающим голосом канючил подполковник, мигом потерявший весь свой апломб. Теперь он заискивающе заглядывал в глаза своим недавним партнерам, а ныне судьям да, возможно, и палачам.

–  Смотри, Кацо, сейчас он у нас полетит в Турцию вообще без всяких карт, без "Беломора", без "Мальборо" и даже без самолета, - обращаясь к бортинженеру, зловеще пообещал штурман, демонстративно закатывая рукава рубашки.

Подсудимый испуганно втянул голову в плечи; он понял, что сейчас его будут бить, хоть и не ногами, но все равно - больно.

–  Ты нам сейчас же вернешь все, что мы проиграли, - начал зачитывать приговор финансово пострадавший больше всех командир; подполковник при этом энергично закивал, - заплатишь то, что сейчас проиграл, - подполковник продолжал молча кивать в знак согласия, - и еще заплатишь штраф в размере вчерашнего и сегодняшнего проигрыша, - подполковник опять кивнул, хотя и не так энергично.

–  А мы тебе за это выдадим всего по одной оплеухе, - продолжил мстительный штурман, окончивший к этому времени закатывание рукавов.

На этот раз кивания головой не последовало.

–  Можешь откупиться, - вступил рассудительный второй пилот, - одной третью суммы штрафа за каждую оплеуху.

–  И то, если кто-нибудь захочет свою продать, - кровожадно поглядывая на подсудимого, завершил штурман.

–  Быть посему! - утвердил приговор командир.

Подполковник втянул голову в плечи еще глубже.

За всем происходящим с интересом наблюдал из-за спинки пилотского кресла бросивший ради такого случая чтение детектива и бортинженер капитан Самуил Каценеленбоген.

* * *

Первый порыв ветра был настолько силен, что яхта почти зарылась носом в воду. Паруса натянулись, как барабан; в такелаже засвистел ветер; скорость хода резко возросла, Сергей успел отметить это по береговым ориентирам. И тут же хлынувший ливень завесил весь пейзаж сплошной серой пеленой.

Единственное, что смог увидеть капитан, это обогнавший их с левого борта катер на подводных крыльях.

Быстро усиливалось волнение. Ветер дул почти точно против течения, а волны в подобном случае особенно круты и высоки.

Капитан с удовлетворением отметил, что яхта хорошо отыгрывает на волне и слушается руля, хотя до этого ей не приходилось бывать в такой передряге.

О том, чтобы свернуть в устье Желтогорки, не могло быть и речи во-первых, берега, а соответственно и устья, просто не было видно, а во-вторых, повернуть и встать бортом к такой крутой и высокой волне было по меньшей мере неразумно.

Оставалось просто двигаться вперед, моля бога, чтобы судно не налетело на какое-либо препятствие.

Крылов знал, что такой силы шторм не мог быть очень длительным, а подобного светопреставления он не видывал в течение своего пятнадцатилетнего стажа плавания по Волге.

Действительно, минут через десять дождь и ветер стали постепенно ослабевать, хотя волны оставались все еще очень высокими.

Сергей напряженно всматривался вперед, стараясь не прозевать какой-нибудь преграды по курсу судна.

Внезапно сквозь все еще сильный свист и завывание ветра он услышал звонкий голос Ирины:

–  Человек за бортом! Слева по курсу.

Действительно, немного слева от курса яхты метрах в ста впереди что-то круглое и черное, похожее на человеческую голову, появлялось и исчезало среди волн.

–  Приготовьте шторм-трап и канаты, а я пройду впритирку к нему левым бортом, - прокричал капитан, перекрывая шум ветра, - только не промахнитесь, вернуться для второго захода мы не сумеем.

Игорь с Ириной выполнили команду капитана и сдвинулись к левому борту, готовясь помочь тонущему человеку.

–  Их двое, они держатся за спасательный круг! - прокричал Игорь, когда дистанция сократилась метров до сорока. Сергей молча кивнул - один или два, не имело значения, главное, провести борт как можно ближе к потерпевшим, не задев их форштевнем.

Он блестяще справился с этой непростой при таком сильном волнении задачей - яхта буквально коснулась бортом спасательного круга, бросив который двое полузахлебнувшихся людей попытались ухватиться за вывешенные вдоль борта концы. Одному из них это удалось, он мертвой хваткой вцепился в деревянную перекладину шторм-трапа; второй, совершенно обессилевший, промахнулся, но у самой кормы в последний момент был схвачен за шиворот крепкой рукой Игоря.

–  Серега, помоги, я один его не вытащу! - прокричал он товарищу.

Сергей бросил румпель, и вдвоем с Игорем они втащили потерявшего сознание человека в кокпит яхты. Второй из последних сил вполз сам и рухнул без чувств рядом с товарищем по несчастью.

Глава 10

В кабинете Житкова остро пахло болотом.

На стоявших перед ним подполковнике Панченко и капитане Захарове не было сухой нитки.

Более того, на паркете под обоими за короткое время успела образоваться изрядная лужа.