Рождение Темного Меча
Шрифт:
— Значит ли это, что я могу вернуться в дом к Андону? — спросил Сарьон, стараясь не стучать зубами.
Блалох пригладил аккуратные светлые усики.
— Нет. Боюсь, нет.
— Так значит, я здесь узник?
— Узник? — Блалох приподнял бровь. — На этот дом не наложено никаких заклинаний. Вы вольны уходить и приходить, когда пожелаете. Вы можете принимать посетителей. Андон был здесь прошлой ночью. Молодой человек, — чародей указал на Джорама, — продолжает днем работать в кузне. Если не считать стражника, который находится здесь исключительно ради вашей безопасности, это жилище ничем не напоминает
— Вы что же, хотите, чтобы мы провели зиму в этой жалкой хижине? — огрызнулся каталист. Джорам подумал, что это, должно быть, холод придал ему мужества. — Мы замерзнем насмерть!
Блалох встал из-за стола. Его черное одеяние ниспадало мягкими складками.
— Я уверен, отец, что к тому времени, как настанет зима, вы докажете свою лояльность по отношению ко мне. Тогда вы сможете получить жилье, более подобающее для человека вашего возраста. Но к Андону вы не вернетесь.
Чародей повернулся, собираясь уходить. Его черный капюшон слегка шевельнулся.
— Я часто думал: уж не влияние ли этого старика подвигло вас бросить мне вызов? На самом деле до меня доходили слухи о том, что Андон и его люди отказались есть добытую мною провизию.
У Джорама возникло ощущение, будто колдун смотрит на него.
— Смерть от голода — медленная и неприятная смерть. Это все равно что замерзать. Я надеюсь, что эти слухи не соответствуют действительности.
Метя подолом рясы грязный пол, Блалох подошел к Сарьону и положил руку каталисту на плечо.
— Даруйте мне Жизнь, отец, — сказал он.
Оглянувшись, Джорам увидел, как каталиста передернуло от этого прикосновения — словно пальцы чародея были воплощением пронизывающего ветра. Сарьон невольно попытался высвободиться. Блалох усилил хватку. Понурившись, каталист открыл канал для чародея, и Блалох, насытившись магией, удалился.
Сарьон обхватил себя руками и стиснул кулаки.
— Этого человека необходимо остановить. Чем я могу вам помочь? — спросил он вдруг у Джорама
Внешне Джорам никак не отреагировал на вопрос каталиста. Но внутренне он возликовал. Его план мало-помалу продвигался. Но ему необходимо соблюдать осторожность. В конце концов, — мрачно подумал Джорам, — он пытается заманить этого человека на пути Темного искусства. Бросив на Сарьона холодный, оценивающий взгляд, Джорам отвернулся к окну, скрестил руки на груди и вновь прислонился к кирпичной стене.
— Он ушел?
— Кто? — Сарьон недоуменно огляделся. — Блалох?
— У Дуук-тсарит сейчас достаточно силы, чтобы сделать себя невидимым. Однако же, я полагаю, что у вас достанет силы почувствовать его присутствие.
— Да, — на миг сосредоточившись, отозвался Сарьон. — Он ушел.
Джорам кивнул и вновь повлек ничего не подозревающего каталиста на темную дорожку.
— Симкин сказал мне, что вы когда-то читали одну из запрещенных книг, относящихся к Девятому Таинству.
— Всего одну, — покраснев, сознался Сарьон. — И я... я всего лишь заглянул в нее...
— Что вам известно о Железных войнах?
— Ну, я читал и изучал исторические труды...
— Исторические труды, написанные каталистами! — холодно прервал его Джорам. — Я тоже узнал эту историю, когда попал сюда. Я читал книги. О да, — отозвался он, заслышав позади шорох, — меня растили как ребенка
— Да, знаю... Но где же она взяла эти книги? — удивленно спросил Сарьон.
— Сам не знаю, — негромко произнес Джорам, словно отвечал скорее на какой-то собственный, не раз заданный самому себе вопрос. — Она попала в опалу и сделалась изгоем. Может, она как-нибудь ночью пробралась к себе домой по Коридору вне времени и пространства? Проплыла по дому, знакомому с самого детства, вернулась туда, где прошла ее юность и где была разбита ее жизнь, — проплыла словно призрак, обреченный возвращаться туда, где он умер?
Лицо Джорама затуманилось. Он умолк, устремив взгляд в окно.
— Извините, что я причинил вам боль... — начал было Сарьон.
— С тех пор, — холодно перебил его Джорам, — я успел прочитать и другие книги, и содержащиеся в них сведения разительно отличаются от того, чему учили нас. Как говорит Андон: не забывайте, что историю пишут победители. Вот вам известно, например, что во время Железных войн чародеи изобрели оружие, способное поглощать магию?
— Поглощать магию? — Сарьон покачал головой. — Что за нелепица...
— Нелепица? Да ну? — Джорам перевел взгляд на Сарьона. — Подумайте об этом, каталист. Подумайте об этом логически, как вы это любите. Действие всегда равно противодействию — не вы ли мне об этом говорили?
— Да, но...
— Следовательно, логично будет предположить, что в мире, вырабатывающем магию, должна существовать какая-то сила, эту магию поглощающая. Так подумали чародеи древности и оказались правы. Они отыскали эту силу. Она существует в природе, ей можно придать форму и поместить ее в материальный предмет. Но вы мне не верите.
— Уж простите, молодой человек, — пробормотал Сарьон сквозь стиснутые зубы. В голосе его звучало разочарование. — Но я перестал верить в побасенки домашних магов, еще когда мне исполнилось девять лет.
— Однако же вы верите в эльфов, — заметил Джорам, внимательно взглянув на каталиста, и в уголках его глаз таилась улыбка, столь редко появляющаяся на его губах.
— Я был вместе с Симкином, — вспыхнув, пробормотал Сарьон. Он устроился как можно ближе к огню и склонился над очагом. — А когда я рядом с ним, я и сам в себя не очень-то верю, не то что во что-то другое.
— И все же вы видели их? Вы говорили с ними?
— Да, — неохотно сознался Сарьон. — Я их видел...
— А теперь вы видите вот это.
Джорам достал из воздуха — во всяком случае, так это выглядело — некий предмет и положил его на стол перед каталистом. Сарьон подобрал его и с подозрением оглядел.
— Камень?
— Руда Она именуется «темный камень».
— Она похожа на железную, только цвет у нее какой-то странный, — сказал Сарьон, изучая камешек.
— А вы наблюдательны, каталист, — заметил Джорам, пододвинул стул ногой и тоже уселся у стола. Потом достал еще один камешек и принялся, хмурясь, разглядывать его. — Она во многом сходна с железом. Но все же отличается от железа. — В голосе его проскользнула горечь. — Очень сильно отличается, как я имел случай убедиться. Что вы знаете о железе, каталист? Я не думаю, что вам часто приходилось иметь дело с рудами.