Рождение Веры
Шрифт:
— Две. — Изольда подняла глаза на парня и уставилась, словно гипнотизировала. — И заметьте, не я это сказала.
— Что две, — не понял Игнат. — Две кабины пончиков? Тогда просись сразу, чтобы тебя в кондитерский цех закинули. Чего мелочиться-то?
— Две коробки пышек по четыре штуки в каждой, — воспользовалась случаем Изольда.
— Одну коробку, — торговался Игнат. — И памятник мне нерукотворный, потому как если твой благоверный узнает, то мне точно выдадут две лыжи на левую ногу и винтовку с запаянным дулом.
— По рукам. —
И она указала на мужчину, который уже садился на скамейку подъёмника. Девушка посмотрела, как опустилась скоба. Скамейка дёрнулась, проехала вперёд, и ноги мужчины оторвались от земли.
— Ё-моё, а если лыжи упадут? — задумчиво спросила она.
— Чьи лыжи? — хихикнула Люба. — Мы же без лыж.
— Это я так теоретически. А если бы были?
Народ нехотя расступился. Какой-то мужчина поинтересовался, кто же здесь дети. Изольда резко дёрнула Любу, прижала к своей груди и трагическим голосом произнесла: «Все мы дети Божьи».
— Изольда, ты давно верующей стала? Ты же атеисткой до сегодняшнего дня была, — тихо спросила Люба, которая в бога верила, но без фанатизма.
— Я всегда верила. У меня с ним чисто меркантильные отношения. Я пообещала ему соблюдать десять заповедей, а он мне помогать по жизни.
— Девять, — поправила её Люба и хихикнула.
— Что, одну заповедь упразднили? Это которую же? Учиться, учиться, учиться? — спросила Изольда, подходя к подъехавшему сидению.
Она развернулась спиной, оттопырила слегка попу и со словами: «Эх, не сесть бы мимо стула», грузно опустилась. Сидение тотчас провисло.
Игнат помог Вере с Любой погрузиться в подъёмник и запрыгнул между ними.
— Изольда, у тебя заповеди какие-то странные, — хихикнула Люба, и она начала перечислять.
Изольда загибала пальцы и считала вслух. У неё получилось всего девять.
— Люба, а что, учиться — это не оттуда? Или ты пропустила? Где тогда десятая-то?
— А вот с десятой ты нагрешила так, что индульгенции тебе не положено. Не чревоугодничай. Это не про тебя.
— А я что… Так, перекус. Какое уж тут угодничество? Вот связалась ты со своим Ососовым… Завидно, да, что я такая красивая и видно издалека? Вот застрянем в лесу, что делать будете? Правильно, просить будете: «Изольдочка, милая, обогрей!» А я вам: «Кушать надо было хорошо, а не травку жевать…»
— Ты чего разошлась? От страха, что ли? Ты ж высоты боишься? Или уже отлегло? — с подозрением спросила Вера. — Прям как проповедник.
— Я абстрагировалась. Учись. Полезная суперспособность, — не глядя на подругу, ответила Изольда. — Люба, ты так и не рассказала, как сбежала от своего надзирателя.
— Девчонки,
Она опустила голову и смотрела на склоны гор, поросшие густыми тёмно-зелёными елями, верхушки которых были украшены огромными шишками. Насыщенно-синие тени скользили по склону. Узкой лентой петляла дорожка, по которой неторопливо бежал маленький серый зверь.
— Ой, смотрите, вон Дружок бежит по тропинке. Каким маленьким кажется отсюда! — Люба указывала пальцем в направлении тёмного силуэта.
Игнат присмотрелся, хмыкнул, достал из кармана телефон и стал кому-то набирать сообщение.
Люба заметила беспокойство друга и пыталась заглянуть в экран, увидеть, что он там строчит.
— Игнат, выкладывай немедленно, что случилось. Чего такой серьёзный? Это потому что мотор странно жужжит, да? — Люба прищурилась, не сводя с парня глаз.
— Какой мотор? — не понял парень.
— Который канатку тянет. Или ролик скрипит? Что? Поломка, да? Мы сейчас упадём?
— Это не Дружок, — Игнат шептал на ухо Любе и сделал огромные глаза. — Только тихо. Никому не говори. Это волк! Подругам ни слова!
— Ага, меня больше на этом не проведёшь, — раздался голос Веры, которая сидела с другой стороны от Игната. — Я сегодня уже встретилась с одним. Дружком оказался. А вон ещё один Дружок бежит, как-то странно. — И она показала на вторую точку. — Вроде человек или не человек. Знаю! Медведь гонится за волком! Девчонки, нас завезли в лес, сейчас скинут на прокорм диким зверям. И будет финита ля комедия!
Парень посмотрел на девушек и серьёзно произнёс:
— Увы, это не шутки. Волки опять вернулись. Мы примем меры, — так же тихо ответил Игнат. Он выглядел спокойным, но озадаченным.
— Да не, мы спокойные, — проговорила Люба, крепко вцепившись в поручень. — Игнат, скажи, что это шутка. Шутка ведь, правда?
И вдруг она ни с того, ни с сего загорланила во всё горло: «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»…
— Люба, ты не переучилась? — Изольда глянула на подругу, а потом на Игната: — А волки входят в квест? Смотрю, разгуливают у вас по территории без поводка. Кстати, а чего волк среди бела дня ходит? Они же ночные животные.
— А волк об этом знает? — нервно хихикнула Люба. — А за ним медведь ползёт. Который, кстати, зимой спит. Игнат, да у вас здесь настоящий парк пермского периода.
— Изольда, это не волк. Это… собак такой, — ответил Игнат.
Скамейка вдруг качнулась и замерла.
— Мы чего застыли? Сломались? Игна-ат! — в голосе Изольды послышался страх. — Если что, я прыгаю, тут невысоко.
— Изольда, без паники. Видишь, волк стоит и ждёт, когда ты прыгнешь.
И правда, животное остановилось как раз под нашими друзьями. Оно подняло морду и завыло. Девушки моментально прижались друг к другу. Зубы дружно выплясывали чечётку.